Колье Шарлотты
Колье Шарлотты | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Киностудия «Ленфильм». Творческое объединение телевизионных фильмов |
Длительность |
199 мин. |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Колье Шарлотты» — советский цветной трёхсерийный телевизионный художественный фильм-детектив, поставленный на Киностудии «Ленфильм» в 1984 году режиссёром Евгением Татарским по мотивам повести Анатолия Ромова «Таможенный досмотр».
По заказу Государственного комитета СССР по телевидению и радиовещанию
Премьера фильма в СССР состоялась 17 декабря 1984 года.
Сюжет
Сотрудники КГБ — полковник Серёгин и молодой сотрудник Павлов — расследуют убийство мелкого фарцовщика Виктора Кораблёва. Расследование выводит их на след преступной группы, переправляющей за границу ценные произведения ювелирного искусства.
Поединок с опытными и хитрыми преступниками оказывается для чекистов серьёзным испытанием. Выясняется, что убийство Кораблёва связано с попыткой тайно вывезти за границу знаменитую антикварную вещь, известную под названием «Колье Шарлотты».
В главных ролях
- Кирилл Лавров — полковник КГБ Владимир Владимирович Серёгин
- Вадим Ледогоров — сотрудник КГБ Антон Борисович Павлов
В ролях
- Юрий Кузнецов — Корчёнов
- Игорь Янковский — Виктор Кораблёв
- Валентина Воилкова — Светлана, сестра Виктора
- Валерий Матвеев — Игорь Линёв, друг Светы и Виктора
- Георгий Мартиросьян — Стас Седов, приятель Виктора
- Елена Соловей — Мария Григорьевна Зенова
- Владимир Сошальский — Губченко, известный в определенных кругах под кличкой «Тюля»
- Алексей Рессер — Аркадий Ильич Ройзман, подпольный мастер-ювелир
- Галина Никулина — Марина, женщина, приютившая Виктора
- Сергей Виноградов — генерал Бурылин
- Мария Белкина — Ольга Хелемская
- Евгений Киндинов — Георгий Северцев, судовой врач
- Лев Прыгунов — Павел Парин, судовой врач
- Георгий Дрозд — Яков Гурский, судовой врач
- Игорь Ефимов — Торопов
- Жанна Прохоренко — дежурная в гостинице
- Олег Белов — Евдокимов, начальник охраны порта
- Владимир Долгушин — Юсов
- Владимир Валуцкий — Пачински, коллекционер из Канады
- Карина Моритц — Мери, спутница Пачинского
- Нина Титова — Лыкова, бдительная соседка Корчёнова
- Юрий Соловьев — прокурор
- Галина Фигловская — гид
- Светлана Романова — медсестра в поликлинике порта
- Дагмара Вавилова — фельдшер
В эпизодах
- Людмила Виноградова — эпизод
- Е. Глущевский — работник порта
- Валерий Миронов — Михалыч, мастер автосервиса
- О. Павловская — эпизод
- Татьяна Толубеева — эпизод
- Изабелла Чирина — секретарь
- Валентин Букин — Савин, сцепщик вагонов
- Всеволод Гаврилов — эпизод
- Л. Жукова — эпизод
- А. Шищенко — эпизод
- Александр Эстрин — Александр Петрович
- Юрий Башков — Василий Кошкин, мастер-ювелир
- Александр Жданов — участковый Владимир Флоринский
- Нина Казаринова — эпизод
- Владимир Калиш — эпизод
- Владимир Колосов — эпизод
- Александр Николаенко — эпизод
- Сергей Петров — эпизод
- Галина Пименова — эпизод
- Владимир Сидоров — эпизод
- Н. Слижевский — эпизод
- А. Спицын — эпизод
- А. Устинов — эпизод
- Анатолий Шведерский — Эдуард Белибин
- Валерий Кравченко — майор милиции (в титрах не указан)
- Сергей Лосев — Сергей Бобров (в титрах не указан)
Съёмочная группа
- Авторы сценария — Артур Макаров, Анатолий Ромов
- Режиссёр-постановщик — Евгений Татарский
- Оператор-постановщик — Юрий Векслер
- Художник-постановщик — Исаак Каплан
- Композитор — Александр Журбин
- Звукооператор — Игорь Вигдорчик
- Редактор — Константин Палечек
- Главный консультант — контр-адмирал инженер В. Соколов
- Консультант — подполковник Ю. Висков
- Режиссёр — Аркадий Тигай
- Оператор — А. Устинов
- Монтаж — Тамары Гусевой
- Художник-гримёр — Н. Пилявский
- Костюмы — Натальи Кочергиной
- Комбинированные съёмки:
- Оператор — Л. Поликашкин
- Художник — А. Сидоров
- Художник-декоратор — Т. Воронкова
- Реквизитор — З. Трапезникова
- Мастер-костюмер — А. Прозорова
- Грим — Е. Костенич
- Мастер по свету — Е. Степанов
- Режиссёрская группа — Н. Ягман, Г. Заиграева, Г. Парфёнова
- Ассистенты:
- оператора — А. Корнеев, А. Янковский
- художника — Т. Царёва
- звукооператора — М. Викторов
- монтажёра — Л. Тихомирова, Зинаида Шорохова
- Административная группа — М. Герасимов, Т. Наумова, А. Пак
- Директор картины — Игорь Визгин
- Постановщики трюков — Сергей Шульга, Дмитрий Шулькин
Напишите отзыв о статье "Колье Шарлотты"
Ссылки
- [old.mkrf.ru/activity/register/search/detail.php?ID=110113507&ganr=&strana=&year_from=1&year_to=106&kateg=&color=&nud=&firm_z=&keywords=&q=%CA%EE%EB%FC%E5+%D8%E0%F0%EB%EE%F2%F2%FB «Колье Шарлотты»]. Государственный регистр фильмов. Министерство Культуры Российской Федерации. Проверено 13 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EScv7TFs Архивировано из первоисточника 16 февраля 2013].
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=2842 «Колье Шарлотты»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
- «Колье Шарлотты» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Колье Шарлотты
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.