Кольрауш, Вильгельм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Фридрих Вильгельм Георг Кольрауш
нем. Friedrich Wilhelm Georg Kohlrausch

Фридрих Вильгельм Георг Кольрауш
Дата рождения:

14 октября 1840(1840-10-14)

Место рождения:

Ринтельн, Нижняя Саксония

Дата смерти:

17 января 1910(1910-01-17) (69 лет)

Место смерти:

Марбург

Страна:

Германия

Научная сфера:

физика, электротехника

Научный руководитель:

Вебер, Вильгельм Эдуард

Фридрих Вильгельм Георг Кольрауш (нем. Friedrich Wilhelm Georg Kohlrausch 14 октября 1840, Ринтельн, Нижняя Саксония — 17 января 1910, Марбург) — немецкий физик и электротехник.



Биография

В 18781883 был ассистентом профессора Августа Кундта в Страсбурге, затем там же читал лекции по теоретической физике. К этому времени относятся и некоторые его теоретические работы по оптике, акустике и магнетизму. Позже Кольрауш обратил своё внимание на техническое применение электричества и в 1884 занял только что основанную кафедру электротехники в технической школе в Ганновере; с 1892 он был её ректором. После смерти Г. Гельмгольца — директор Физико-технического института в Берлине (1895—1905).

Научные работы Кольрауша относились, главным образом, к области электричества, магнетизма, оптики; занимался также электротехническими измерениями и теорией конструкции динамо-машин. Разработал метод измерения электрического тока в абсолютных единицах и метод измерения электрического сопротивления электролитов (мостик Кольрауша), методы и приборы для регистрации изменений магнитного поля Земли.

Выполнил ряд работ в области физикохимии растворов. Предложил способ определения электрического сопротивления электролитов, установил закон независимости движения ионов в электролитах (Закон Кольрауша).

Источники


Напишите отзыв о статье "Кольрауш, Вильгельм"

Отрывок, характеризующий Кольрауш, Вильгельм

После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.