Кольт, Сэмюэл

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сэмюэл Кольт
Samuel Colt

Сэмюэл Кольт, гравюра XIX века
Род деятельности:

оружейник, изобретатель и промышленник

Дата рождения:

19 июля 1815(1815-07-19)

Место рождения:

Хартфорд, штат Коннектикут, США

Дата смерти:

10 января 1862(1862-01-10) (46 лет)

Место смерти:

Хартфорд, штат Коннектикут, США

Сэ́мюэл Кольт (Самуи́л Кольт, англ. Samuel Colt; 19 июля 1814 Хартфорд, штат Коннектикут — 10 января 1862, там же) — американский оружейник, изобретатель и промышленник. Наибольшей известностью пользуется как реформатор револьверного оружия: в 1835 г. изобрёл капсюльный револьвер, который быстро потеснил другие системы и дал толчок для создания револьверов под унитарный металлический патрон.





Биография

В молодости бежал из отцовского дома в Индию и во время пути сделал деревянную модель того, что потом получило название револьвера. Вернувшись, он прошёл курс химии, читал лекции по ней в Соединенных Штатах и Канаде, в 1835 посетил Европу и получил патенты на своё изобретение в Лондоне и Париже. По возвращении в США он подал патентную заявку на «барабанный пистолет» («revolving gun»), который был им получен 25 февраля 1836 года (впоследствии получил номер 9430X).[1] Этим патентом, а также патентом № 1304 от 29 августа 1836 года, были защищены основные принципы оружия с вращающейся казённой частью, в сочетании с ударно-спусковым механизмом ставшего знаменитым под именем «Кольт Патерсон»[2][3].

Это оружие он сконструировал вместе c капитаном Сэмюэлем Уокером (Samuel Hamilton Walker) (1817—1847). Капитан Уокер рано погиб на войне с Мексикой. Один из вариантов револьвера был назван в его честь, Walker.

Основал компанию для производства револьверов, но в 1842 потерпел банкротство; 5 лет подряд револьверы не производились и стали большой редкостью.

Когда же правительство заказало изобретателю сразу тысячу револьверов, то ему пришлось изготовить новую модель, так как нигде нельзя было отыскать экземпляра, ранее производившихся компанией. Этот заказ стал началом благополучия Кольта. Небольшую мастерскую в Витнейвилсе он заменил большой в Хартфорде, а в 1852 основал громадную фабрику, удвоенную уже в 1861 на мелях реки Коннектикут. Отсюда громадные объёмы револьверов ежегодно стали рассылаться также в Россию и Англию.

По некоторым данным, Кольт не был конструктором, а создал револьвер некий Джон Пирсон, получивший за свое изобретение мизерное вознаграждение.Сам Кольт был типичным дельцом-промышленником.

Существует известное выражение, отражающее значение изобретения Сэмюэла Кольта для становления демократии в США: «Бог создал людей сильными и слабыми. Сэмюэл Кольт сделал их равными». Один из вариантов этой фразы: «Авраам Линкольн дал людям свободу, а полковник Кольт уравнял их шансы».

Он внезапно умер в родном Хартфорде, как написали тогдашние газеты, «от естественных причин» в возрасте 47 лет. Похороны были обустроены за государственный счет. Он оставил после себя состояние, оценённое в 15 миллионов долларов, что равняется примерно 300 миллионов долларов на сегодняшние деньги. Его бизнес был унаследован его вдовой — Элизабет Харт Джарвис и её семьёй. Компания Кольта перешла под руководство группы инвесторов в 1901 г.

См. также

Напишите отзыв о статье "Кольт, Сэмюэл"

Примечания

  1. Colt, S. [www.google.com/patents?id=Jy0qAAAAEBAJ&dq=Samuel+Colt Improvement in Fire-Arms]. United States Patent Office; Google (February 25, 1836). Проверено 2 сентября 2008.
  2. Serven. . — 1946. — P. 5.
  3. Colt, S. [www.google.com/patents?id=bNI_AAAAEBAJ&dq=Samuel+Colt Improvement in fire-arms and in the apparatus used therewith]. United States Patent Office; Google (August 1, 1839). Проверено 2 сентября 2008.

Источники

Ссылки

  • [shkolazhizni.ru/archive/0/n-36894/ Сэмюэль Кольт: за что его называли «великим уравнителем»?]
  • [waracademy.narod.ru/voin/colt.htm Самюэль Кольт (оружейник)]
  • [www.gewehr.ru/2007/01/08/sjemjujel_kolt.html Сэмюэл Кольт на www.gewehr.ru]


Отрывок, характеризующий Кольт, Сэмюэл


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.