Комаром (комитат)

Комаром/Komárom
Административный центр (1910)	Комаром (Комарно)
Площадь (1910)	2834 км²
Население (1910)	201 800
Современная принадлежность	Венгрия, Словакия

Комаром (венг. Komárom; словацк. Komárno; нем. Komorn) — исторический комитат в северо-западной части Венгерского королевства, расположенный на обоих берегах Дуная у впадения в него реки Ваг. В настоящее время северная половина этой территории на левом берегу Дуная принадлежит Словацкой республике (южные части Трнавского и Нитранского краёв), а южная половина входит в состав медье Комаром-Эстергом Венгерской республики. Административным центром комитата являлся город Комаром (современное название — Комарно, на территории Словакии).

В дореволюционной русской исторической литературе комитат обычно именовали по немецкому названию: Коморнский комитат. В советской и российской литературе, посвящённой истории Словакии, используется также словацкий вариант названия: Комарненская жупа или Комарненский комитат.

География

Западная часть территории Комарома находилась на Малой Венгерской низменности — Кишальфёльде. Ландшафт этой области представлял собой плоскую (на юго-западе — холмистую) равнину, рассечённую множеством рек, небольших озёр и болот. На самом юге комитата находится невысокая горная гряда Герече, а на юго-востоке — горы Вертеш. На северо-востоке Комарома находится возвышенность, переходящая в отроги гор Бурда. С запада на восток комитат пересекает Дунай, в который с севера впадает река Ваг. У места впадения была расположена столица комитата город Комаром (Комарно). Северо-западная часть комитата, ограниченная Дунаем, Вагом и Малым Дунаем фактически представляет собой восточную часть острова, образованного двумя рукавами Дуная (Житный остров), крупнейший речной остров в Европе. В северо-восточной части комитата также протекает река Нитра, левый приток Вага. Общая площадь комитата составляла 2 834 км² (по состоянию на 1910 г.). Комаром граничил со следующими венгерскими комитатами: Дьёр, Пожонь, Нитра и Барш, Эстергом, Пешт-Пилиш-Шольт-Кишкун, Фейер и Веспрем.

В сельском хозяйстве комитата главную роль играло виноградарство, выращивание зерновых культур и разведение крупного рогатого скота. В горах добывался каменного угля, по чьим запасам Комаром занимал одно из первых мест в Венгрии. В городе Комаром существовали предприятия пищевой промышленности и машиностроения.

История

Комаром был одним из первых венгерских комитатов, образованных в начале XI века королём Иштваном I Святым. Его центром стал одноимённый королевский замок на Дунае, а в состав комитата вошли земли, лежавшие в пределах около 20 км вокруг замка по обеим берегам реки. Позднее административные органы переехали из Комаромского замка в быстро растущий город Комаром на левом берегу Дуная. При короле Матьяше Хуньяди замок превратился в практически неприступную крепость (см. Крепость Комарно), чья система обороны простиралась на 11 км. В первой половине XVI века южные части комитата были захвачены турками, однако все атаки на город Комаром провалились. Комаром стал центром обороны Верхней Венгрии от турок. Лишь южные регионы комитата вокруг города Тата в 1543—1566 гг. и в 1594—1602 гг. находились в составе Османской империи (Эстергомский санджак).

После поражения Австро-Венгрии в Первой мировой войне и её распада в 1918 г. согласно Трианонскому договору 1920 г. граница между Венгерской республикой и новообразованной Чехословакией прошла по Дунаю. В результате вся северная половина комитата вместе с его административным центром, несмотря на то, что численность словацкого населения здесь была менее 4 %, была передана Чехословакии. На её основе, вместе с отошедшими Чехословакии областями комитатов Дьёр и Эстергом, была создана Комарненская жупа, в которой подавляющее большинство населения были этническими венграми. Комарненская жупа просуществовала до конца 1922 г., когда её территория была разделена между Нитранской и Братиславской жупами.

Южная, правобережная, часть комитата Комаром осталась по Трианонскому договору в составе Венгрии. Она была объединена с венгерской частью комитата Эстергом в медье Комаром-Эстергом. В 1938 г., по решению Первого венского арбитража, принятого под давлением Гитлера, чехословацкая часть комитата вновь была передана Венгрии. В результате был воссоздан Комаромский комитат, к которому были присоединены и территории на западе Житного острова.

После Второй мировой войны граница между Чехословакией и Венгрией по Дунаю была восстановлена. Венгерская часть комитата вошла в медье Комаром с центром в Татабанье (с 1950 г.). В 1992 г. эта административная единица была переименована и в настоящее время носит название медье Комаром-Эстергом. Северная часть бывшего комитата в 1960—1990 г. входила в состав Западнословацкого края Чехословацкой социалистической республики, а после распада Чехословакии в 1993 г. вошла в состав Словакии. В настоящее время земли бывшего комитата относятся к Комарненскому и, частично, к Новозамоцкому округу Нитранского края, а также к Дунайскостредскому округу Трнавского края.

Словацкая часть комитата Комаром неформально относится к исторической области Подунайско, для которой характерно высокая доля венгров в этническом составе её населения. Это особенно характерно для Комарненского округа, в котором доля венгров составляет до 80—90 % жителей.

Население

Согласно переписи 1910 г. на территории комитата Комаром проживало 201 850 жителей, чей этнический состав распределялся следующим образом:

• венгры: 178 473 чел. (88,4 %);
• немцы: 12 117 чел. (6 %);
• словаки: 8105 чел. (4 %).

В религиозном отношении население комитата относилось, по-преимуществу, к Римско-католической церкви (67,5 %), однако численность кальвинистов была также довольно значительной (25,3 %). Евреи в Комароме составляли чуть более 3,5 % жителей.

Административное деление

В начале XX века в состав комитата входили следующие округа:

Округа
Округ	Адм. центр
Гестеш	Надьигманд
Тата	Тата
Удвард	Одьялла (Гурбаново)
Чаллокёз	Немешоча (Земьянска Олча)
Свободный город
Комаром (Комарно)

См. также

• Комаром-Эстергом
• Подунайско

Литература

• История Венгрии, М., 1971

Ссылки

• [www.talmamedia.com/php/district/district.php?county=Kom%E1rom Данные переписи 1910 г. по комитату Комаром]
• [lazarus.elte.hu/hun/maps/1910/komarom.jpg Карта комитата Комаром на 1912 г.]
• [parizs.tripod.com/trianon/trianon.html Территориальный раздел Венгрии по Трианонскому договору]

Отрывок, характеризующий Комаром (комитат)

– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.