Комедия давно минувших дней
Поделись знанием:
К:Фильмы 1980 года
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
(перенаправлено с «Комедия давно минувших дней (фильм)»)
| Комедия давно минувших дней | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Арчил Гомиашвили |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
Киностудия «Мосфильм». |
| Длительность |
85 мин. |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Коме́дия давно́ мину́вших дней» — приключенческая комедия Юрия Кушнерёва 1980 года. В современной кинокритике получил название «советский кроссовер», где были применены многочисленные камео актёров и персонажей.
В фильме используется много фрагментов лент «Мосфильма» 1920-х и 30-х годов: «Когда пробуждаются мёртвые», «Девушка с коробкой», «Закройщик из Торжка», «Процесс о трёх миллионах», «Поцелуй Мэри Пикфорд», «Весёлые ребята», «Волга-Волга», «Трактористы», «Подкидыш», «Антон Иванович сердится», «Цирк» и других.
Содержание
Сюжет
Одна престаренькая бабушка рассказала Трусу, что её муж спрятал несметные сокровища в каком-то старом домике. Этот домик показали в каком-то чёрно-белом кинофильме, а в каком — бабушка не знает. Она дала Трусу фотографию этого дома. Трус и Бывалый стали искать дом, просматривая старые немые фильмы. Но оказалось, что за этими сокровищами уже гоняются Остап Бендер и Киса Воробьянинов: Киса, притворившись слепым, тайком украл карточку у Труса, а Остап вернул её обладателю, предварительно сделав несколько копий. В итоге все четверо решают объединиться…
В ролях
- Арчил Гомиашвили — Остап Бендер (озвучил Юрий Саранцев)
- Сергей Филиппов — Киса Воробьянинов / лектор Яков Васильевич Некадилов
- Евгений Моргунов — Бывалый
- Георгий Вицин — Трус
- Елизавета Никищихина — Зинаида, ассистент режиссёра
- Владимир Грамматиков — Владимир Александрович, режиссёр фильма-монтажа
- Георгий Георгиу — председатель симпозиума
- Анатолий Веденкин — шофёр киноархива
- Владимир Пожидаев — охранник киноархива
- Герман Качин — прохожий на улице Черноморска
- Ян Янакиев — Николай Михайлович
Интересные факты
- В фильме используют заставку «Весёлых ребят», где указывается, что «в картине НЕ участвуют» Чарли Чаплин, Гарольд Ллойд и Бастер Китон. Однако к ним добавляется Юрий Никулин (это намёк на неполную гайдаевскую троицу), далее указываются те, кто «в картине участвуют»: Остап Сулейман Ибрагим Берта Мария Бендер-бей, Киса Воробьянинов, Бывалый, Трус.
- В фильме присутствуют аллюзии на комедию Л. Гайдая «Операция «Ы» и другие приключения Шурика»: во время просмотра немых фильмов в кинотеатре Трус узнает Воробьянинова и говорит: Вот он! Слепой! Это он у меня карточку украл!, на что Бывалый ему отвечает: Сейчас он у нас будет зрячим! (фраза Верзилы Шурику в троллейбусе); после того как украли коробку с фильмом «Весёлый немой» и привезли её домой к Бывалому, в доме Бывалого показан склад кошек-копилок и аляповатых картин — этими вещами Бывалый торговал на Зареченском колхозном рынке; далее, Остап Бендер задаёт Бывалому вопрос: «руки мыли» ? (вопрос задавал милиционер Верзиле перед обедом).
Напишите отзыв о статье "Комедия давно минувших дней"
Примечания
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Ссылки
- «Комедия давно минувших дней» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=8455 «Комедия давно минувших дней»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
Отрывок, характеризующий Комедия давно минувших дней
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.
Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.
– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
