Комикс

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Комикс (от англ. comic — смешной) — рисованные истории, рассказы в картинках. Комикс сочетает черты таких видов искусства, как литература и изобразительное искусство[1].





Другие названия

Существует много разных названий этого вида искусства и отдельных его разновидностей. Масштабные комиксы со сквозным сюжетом называются графические романы (они же графические новеллы), короткие — стрипы. В некоторых странах с развитой индустрией рисованных историй для них есть своё название. Так, во франкоязычном мире комикс называют фр. bande dessinée (рисованная лента) или BD, японские комиксы называются манга. В Сети размещаются веб-комиксы.

Определение

Существует много определений комикса, однако все они, в целом, сводятся к тому, что комикс представляет собой серию изображений, в которой рассказывается какая-либо история. Согласно большинству исследователей, комикс — это единство повествования и визуального действия. Скотт МакКлауд, автор книги «Суть комикса» (англ. Understanding comics), предлагает краткое определение «последовательные изображения», и более полное — «смежные рисунки и другие изображения в смысловой последовательности»[1]. Жорж Садуль определяет комиксы, как «рассказы в картинках»[2].

В комиксах не обязательно присутствует текст, существуют и «немые» комиксы с интуитивно понятным сюжетом (например, «Арзак» Жана Жиро). Но чаще всего, прямая речь в комиксе передаётся при помощи филактера — «словесного пузыря», который, как правило, изображается в виде облачка, исходящего из уст, или, в случае изображения мыслей, из головы персонажа. Слова автора обычно помещают над или под кадрами комикса.

Комиксы могут быть любыми и по литературному жанру, и по стилю рисования. В виде комиксов адаптируются даже произведения классиков литературы. Но исторически сложилось, что самые распространённые жанры комикса — приключения и карикатура. Этот стереотип долго портил репутацию комиксов.

Рисунок в комиксе имеет некоторую долю условности. Он упрощается для скорости рисования и удобства восприятия и идентификации читателя с персонажем[1].

По объёму комиксы варьируются от коротких «полосок» из нескольких (обычно 3-х) картинок до объёмных графических романов и сериалов из множества выпусков.

Комикс тесно связан с кино, и особенно с мультипликацией. Как отмечает всё тот же МакКлауд, «Фильм на плёнке — это очень медленный комикс. Пространство для комикса значит то же, что время для фильма»[1]. В английском языке, слово «cartoon» — «карикатура» может обозначать и комикс, и мультфильм[3]. По сути, практически все японские мультфильмы «аниме» являются экранизацией японских же комиксов «манга».

Стандартный состав комикса

  • Обложка — передаёт основной смысл комикса. Помимо рисунка на обложке могут находиться: название, эмблема фирмы, цена, реклама, дата, подписи художников. Обложка может находиться на двух листах, правая сторона обложки «лицевая», левая «тыльная».
  • Фронтиспис — рисунок перед титульным листом. Даёт читателю возможность побольше узнать о комиксе.
  • Титульный лист — на нём могут находиться: краткое вступление, имена авторов, художников, контуровщиков и т. д. Может сопровождаться небольшими иллюстрациями.
  • Основная часть — страницы, количество которых неограниченно, но в стандартных комиксах их от 20 до 40.
  • Pin-Up Page — дополнительные рисунки от основных художников или от других людей, имеющих какое-то отношение к комиксу, например, альтернативные варианты обложек.

История возникновения

Рассказы в картинках

Традиция рассказов в картинках восходит к XVI и XVII веку, когда в Валенсии и Барселоне начали продавать картинки для народа, чаще всего на религиозную тематику. Это пересказ жития святых в сериях небольших гравюр, отпечатанных на листках цветной бумаги («аллилуи»). Рисунки на светские сюжеты назвались «(исп. aucas)» (от исп. jeu de l'oie)[2].

«Аллилуй» в XVI и XVII веках были широко распространены во Фландрии, Франции и Германии.

В XIX веке в Эпинале налаживается фабричное производство историй в картинках. Так, на фабрике Пеллерена было издано 600 историй, состоящих из 16 квадратных картинок с подписями (классическая испанская «аллилуйя» насчитывала 48 картинок)[2].

В 1830—1846 годах швейцарец Родольф Тёпфер выпускает в Женеве серию альбомов о приключениях господина Жабо и господина Крепена.

Художник-романтик Валентен издавал альбомы картинок по сказкам Перро[2].

После 1870 года иллюстрированные еженедельники в Европе стали использовать одну из форм лубочных «картинок Эпиналя». Луи Люмьер заимствовал сюжет «Поливальщика» из таких альбомов с картинками[2].

Комиксы приходят в США

Первый американский комикс «Медвежата и тигр» вышел в 1892 году в журнале «The San Francisco Examiner» (редактор Уильям Рендолф Херст)[2]. Трест печати Херста широко использовал иллюстрацию, с появлением же комиксов, они становятся любимым оружием херстовской прессы, впрочем как и прессы его соперника Джозефа Пулитцера.

В 1894 году, в типографии «World» установили первую машину, печатавшую в четыре краски, причём получаемые оттиски уже не походили на яичницу с помидорами. 18 ноября «World» выпустил в воскресном номере первый действительно удавшийся комикс. Ричард Ф. Ауткольт, рисовальщик газеты «Электрик уорлд», поставлял ей комиксы, в которых главными действующими лицами были клоун и овчарка. Так появилась первая комическая серия в воскресной газете.

— Уинклер, историограф Уильяма Херста[2]

Позже Ауткольт (фр. Richard F. Outcault) выпустил серию «Аллея Хогана». Второстепенным персонажем в нём присутствовал маленький мальчик в жёлтом костюме, который очень полюбился жителям Нью-Йорка. Ауткольт делает его главным героем.

Херст стал заполнять комиксами воскресный выпуск своей газеты «Морнинг джорнэл». «Жёлтого малыша» в «World» рисовал и раскрашивал Джордж Б. Люкс[2]. Осенью 1899 года Херст меняет печатный станок, который печатал 4 страницы цветных рисунков, на станок печатающий 16 страниц. Воскресная газета выпускает комиксы сначала на 8 страницах, а затем на 16[2].

Одним из самых видных рисовальщиков Херста был в то время Уинзор Маккей, который считался скорее специалистом по политической карикатуре, чем по комиксам. Он сотрудничал в нью-йоркской газете Херста «Нью-Йорк Америкен» и в свободное время нарисовал мультфильм «Динозавр Герти».

Благодаря этим цветным сериям газеты Херста и Пулицера стали называть «желтой прессой».

— Жорж Садуль[2]

Золотой век

В XX веке комикс стал одним из популярных жанров массовой культуры. К этому времени комиксы, в основном, утратили комичность, за которую получили название. Основным жанром комиксов стали приключения: боевики, детективы, ужасы, фантастика, истории о супергероях.

Золотой век комиксов (англ. Golden Age of Comic Books) — название периода в истории американских комиксов, который длился (по разным оценкам) с конца 1930-х до середины 1950-х годов. Первые серьёзные шаги в развитии искусства графических новелл были сделаны в начале XX века, в поисках новых путей графической и визуальной коммуникации и самовыражения. Сначала комиксы носили чисто юмористический характер. Во многом это объясняется этимологией английского слова, определившего их название. В корне эта ситуация изменилась в июне 1938 года, когда в США появился персонаж Супермен (англ. Superman). Началом золотого века принято считать первое появление Супермена в комиксе Action Comics #1, вышедшего в 1938 году и изданного DC Comics. Появление Супермена было очень популярным, и вскоре супергерои буквально заполонили страницы комиксов[4]. Другими персонажами, долгое время пользовавшимся популярностью, стали Пластик (англ. Plastic Man), издаваемый издательством Quality Comics, а также детектив Спирит под авторством карикатуриста Уилла Айснера, который первоначально выходил в качестве дополнения, объединённого с воскресным выпуском газеты[5]. Всего за этот период было создано более 400 супергероев. Большинство из них сильно напоминали Супермена и не дожили до наших дней, однако именно тогда родились такие герои, как Бэтмен и Капитан Америка. Вторая мировая война оказала серьёзное влияние на содержание комиксов о супергероях — теперь герои сражались со странами Оси, а на обложках изображались супергерои, борющиеся с лидером нацистского движения. После победы над фашизмом стали появляться супергерои с ядерными способностями, например Атомный Громовержец и Атомный Человек[6][7][8]. Историки того времени считают, что детские персонажи помогли ослабить страх молодых читателей относительно перспектив атомной войны[9]. Кроме того, герои начали бороться с коммунистами, а некоторые были вовлечены в Корейскую войну. Тем не менее, после окончания Второй мировой войны популярность супергероев пошла на спад. В целом, именно во времена золотого века проявилось новое и по сей день главное направление в комиксах — супергерои и новые миры.

Серебряный век

Серебряный век комиксов (англ. Silver Age of Comic Books) — название периода в истории американских комиксов, который длился с 1956 до приблизительно 1970 года, а после сменился бронзовым веком[10]. Серебряный век начался с комикса Showcase #4, выпущенного DC Comics в октябре 1956 года[11][12]. В нём компания представила новую версию уже существующего супергероя Флэша.

В 60-х на мировую арену также выходит компания «Марвел». Небезызвестные Стэн Ли, Стив Дитко и Джек Кирби создают одних из самых популярных героев за всю историю комиксов: Фантастическая Четвёрка, Человек-Паук, Халк, Тор, Люди Икс, Железный Человек и многие другие. Главным центром индустрии комиксов остается США, где они пользуются огромной популярностью. Крупнейшими всемирно известными компаниями считаются Marvel, DC, Dark Horse и Image Comics.

Бронзовый век

Бронзовый век комиксов (англ. Bronze Age of Comic Books) — название периода в истории американских комиксов, и хотя точных рамок данного периода не существует, принято считать, что он начался в начале 1970-х и закончился в приблизительно 1985 году. Сюжеты комиксов стали более реалистичными и взрослыми, теперь они затрагивали такие актуальные темы, как употребление наркотиков, алкоголизм и загрязнение окружающей среды.

Одним событием, которое чаще всего называют началом бронзового века, стала смерть Гвен Стейси, возлюбленной Человека-паука в The Amazing Spider-Man #121-122, выпущенных в 1973 году[13][14].

Современный век

Последний, выделяемый на данный момент, период в истории развития комиксов длится с середины 1980-х по наше время. Точных рамок, как и в случае с бронзовым веком, не существует. Кроме того существует несколько версий наименования периода. Современный век характеризуется ещё большей реалистичностью в комиксах, появлением антигероев и мрачностью сюжетов.

В конце XX века большую популярность приобретают азиатские жанры комикса: японская манга и, несколько менее известные, китайская маньхуа и корейская манхва. Развитие манги в Японии началось ещё с окончанием Второй мировой войны, однако на Западе азиатский комикс оставался малоизвестен до тех пор, пока многие из манг не были экранизированы в виде аниме (жанр японской мультипликации).

В начале XXI века комиксы получили новое воплощение за счёт новых компьютерных технологий, используемых при раскрашивании комиксов, а также целого ряда талантливых художников, таких как Эшли Вуд, Тодд Макфарлейн, Сэм Кит, Паоло Ривера, Грег Капулло, Умберто Рамос, Джузеппе Камунколи, Томм Мур и др. Комиксы стали не только рисовать карандашом, но и писать маслом, а также комбинировать первое и второе в сочетании с графическими цифровыми технологиями. Множество из комиксов было экранизировано в Голливуде, а фильмы имеют невероятный успех во всем мире.

Развитие индустрии комиксов в США

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
  • Март 1897 г. В газете «Нью-Йорк Америкен» было первое упоминание о комиксе. Это был художник Ричард Аутколт.
  • 1922 г. Журнал «Comic Monthly» начинает регулярно выделять колонку специально для комиксов.
  • C 1929 по 1933 гг. Джордж Делакот напечатал 36 выпусков комикса под названием «The Funnies» — это было первым цветным отдельным изданием комикса.
  • 1933 г. Эту идею подхватили работники нью-йоркской фирмы Eastern Colour Printing Company. Они напечатали тридцатидвухстраничный комикс «Funnies On Parade» тиражом 10 тысяч экземпляров, который вскоре вырос до четверти миллиона. Комиксы начали раскупать в считанные дни.
  • С 1933 по 1940 гг. Комиксы начали печататься регулярно в разных газетах и издаваться отдельными книжками. Начал выходить ежемесячный журнал «Famous Funnies», тираж которого был уже изначально большим (400 тысяч экземпляров).
  • 1938 г. Начало «Золотого века». Появился ещё один журнал — «Action Comics» — основным героем которого был Супермен, а чуть позже появился мрачный герой — Бэтмен.
  • С 1944 по 1952 гг. обрушивается целый шквал новых суперкомиксов, таких как «Капитан Америка», «Удивительная женщина», сериал «Военных комиксов», «Полицейских комиксов» и целый набор героев мультфильмов: «Кролик Багз Банни», «Утенок Дональд», «Микки Маус», «Свинка Порки» и пр. Серии патриотических, антивоенных, антифашистских комиксов, первые появления комикс-ужастиков со злодеем Франкенштейном и многое другое.
  • 1953—1959 гг. Небольшой спад в продаже комиксов из-за относительно низкого их качества.
  • 1956 г. Конец «Золотого века», начало «Серебряного века».
  • 1960—1970 гг. Снова подъём, и самым большим событием стало появление в августе 1962 года комикса с Человеком-пауком, его придумал писатель Стэн Ли, а нарисовал художник Стив Дитко.
  • 1970 г. Конец «Серебряного века», начало «Бронзового века». Новый бум произвел сериал «Конан-Варвар» по роману Роберта Говарда.
  • 1970—1980 гг. Начинается бешеная конкуренция в комикс-бизнесе между двумя крупнейшими печатными компаниями «Марвел» и «Делл». «Делл» начинает переиздавать комиксы 30-х — 50-х годов, а «Marvel Comics» отвечает на это серией оригинальных и занимательных приключений Человека-Паука.
  • 1977 г. За три месяца до выхода фильма «Звёздные войны» компания «Марвел Комикс» приступила к изданию серии комиксов по сценариям этого фильма. «Звёздные войны» превзошли все ожидания, побив все рекордные тиражи. Агентство Warner Communications привлекало читателей персонажами Халк, Доктора Стренджа, Дика Трейси и Флеша Гордона. Впоследствии и по этим комиксам были отсняты художественные и мультипликационные фильмы. Журнал «Heavy Metal» выпустил авангардную комикс-книгу лучших европейских художников.
  • 1980 — 1990 гг. Индустрия комиксов в полном расцвете.
  • 1984 г. Настоящую сенсацию произвели «Черепашки-ниндзя», которых выпустила в свет Mirage Studious, авторы сценария Кевин Истман и Питер Лэрд. Выпускается сериал комиксов, выходят одноимённые мультсериал (1987) и художественный фильм (1991).
  • 1985 г. Конец «Бронзового века», начало «Современного века».
  • 1988 г. Компания Mirage Studious, продаёт часть прав на Черепашек-ниндзя «Archie Comics». Комиксы под её эгидой назывались «TMNT Adventures». Собственно с этой серии началось распространение комиксов о TMNT по другим странам. В Британии эти комиксы выпускала марка «Fleetway Publications». В России их издавало издательство «Махаон».
  • 1989 год стал пятидесятой годовщиной Бэтмена. К этому году был приурочен цикл комиксов и снят художественный фильм «Бэтмен», фильм стал самым кассовым в списке американского проката за всю историю кино в текущем году.
  • 1990 г. Выходит серия «Классика в иллюстрациях», которая включала в себя «Моби Дик», «Ворон», поэмы Эдгара По, «Большие надежды» Диккенса, «Алиса в Зазеркалье» Льюиса Кэррола.
  • 1993 г. Мэтт Грейнинг (автор комикса «Жизнь в Аду») вместе с коллегами создаёт «Bongo Comics Group». Они выпускают множество комиксов на основе мультсериала «Симпсоны».
  • 1997 г. Появились первые веб-комиксы, например, "Sluggy Freelance".
  • 2000 г. Marvel Comics перезапускает самые популярные классические комиксы для современного поколения под общим названием Ultimate Marvel. Компания "Dark Horse"начинает печатать комиксы по мотивам фильмов, таких как «Чужой», «Хищник», «Терминатор». В то время, когда комикс-компании соперничают между собой, «Walt Disney Company» занимается выпуском детских историй с Микки Маусом, Гуфи, Дональдом Даком, Плуто и другими своими персонажами.

Виды комиксов

Комиксы на основе исторических событий

Канадские мультипликаторы, номинанты на Оскар-2007, Мацек Щербовски и Крис Лавис вели в первом международном бесплатном молодёжном лайфстайл-журнале Vice Magazine популярный комикс «The Untold Tales of Yuri Gagarin» на протяжении 10 лет. Главным героем комикса был Юрий Гагарин.

Фантастические комиксы

Разновидность комиксов, основанных на фантастической тематике. Дмитрий Злотницкий в своей статье «Фантастические комиксы» в журнале «Мир фантастики» выделяет 5 направлений фантастических комиксов: комиксы по мотивам знаменитых сериалов, комиксы по мотивам литературных произведений, комиксы по мотивам игровых вселенных, комиксы по мотивам потерявших популярность сериалов (комиксы по мотивам приключений Индианы Джонса, комиксовая серия Зена, королева воинов, комиксы по мотивам Рыжей Сони, мини-серии по мотивам Конана, серия комиксов про Горца компании Dynamite Entertainment, комиксы по мотивам Robotech фирмы Wildstorm 2003 года, многочисленные комиксы по мотивам трансформеров компаний Marvel, DreamWave и IDW Publishing) и авторские оригинальные комиксы без связи с уже существующими фантастическими произведениями (Ричард и Венди Пини ElfQuest — «Сага о Лесных всадниках» 1978 года, мир Warlands компаний DreamWave и Image Comics, серия Sojourn компании Crossgen Comics, мир Soulfire, V for Vendetta и серия о городе меж миров GrimJack)[15].

Веб-комиксы


Комиксы в СССР и России

В Советской России широкого распространения комикс не получил[16]. Однако отдельные примеры всё же существовали.

Так, технику комикса использовал Владимир Маяковский в своих агитационных плакатах Окна сатиры РОСТА. В 1937 году вышла детская книга-альбом «Рассказы в картинках» художника Николая Радлова. В 1955 году из Румынии в СССР переехал Юрий Павлович Лобачёв[17], отец российского (эмигрантского) и сербского комикса, однако после единственной разрешённой попытки в 1966 году в пионерском журнале «Костёр» вынужденно вернулся к политической карикатуре.

Небольшие истории в картинках печатались в «Весёлых картинках» для детей и в журнале «Крокодил» для взрослых, изредка иностранные комиксы публиковались в журнале «Наука и жизнь».

В 1991—1994 годы выходил журнал «Муха». Предприятие Российского Союза ветеранов Афганистана «Велес-ВА»[18][19][20] в 1990—1998 годы издавало журналы комиксов, ориентированные в основном на патриотическое воспитание молодёжи[21], были там и просто развлекательные комиксы; журнал считается удачным[22][23] и комиксы переиздаются поныне[24]. С 1999 по 2003 выпускался журнал «Великолепные приключения». Однако до 2010-х годов в России комиксы не пользовались большой популярностью, и многие говорили, что комикс-культура в России не сложилась.

В середине 2010-х Россия впервые в своей истории переживает бум комиксов[25][26]. Рисованные истории издаёт более десятка издательств, среди них — «42», XL Media, Bubble, «Комикс Арт», «Панини», «Азбука». На русском языке выходят самые известные зарубежные графические романы, возникают специализированные магазины комиксов. Ежегодно проводится фестиваль комиксов «КомМиссия». По мнению ряда издателей, этот бум связан с успехом экранизаций комиксов и появлением комикс-фэндома[25][27].

В 2012 году издан комикс «Иллюстрированная Конституция России»[28][29]. Также, в 2012 году издательство «Bubble Comics» начало издавать четыре серии своих комиксов: «Майор Гром», «Бесобой», «Красная фурия» и «Инок»; спустя два года вышли две новые серии — «Экслибриум» и «Метеора».

Напишите отзыв о статье "Комикс"

Примечания

  1. 1 2 3 4 [understanding-comics.ru/ Скотт МакКлауд. «Суть Комикса»]
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Ж. Садуль. Всеобщая история кино. Том 1. — М.:"Искусство", 1958.
  3. [lingvo.yandex.ru/en?text=cartoon&st_translate=on%20 Перевод из "Англо-русского словаря общей лексики «Lingvo Universal» ABBYY Lingvo]
  4. [www.infoplease.com/spot/comicstimeline.html#CT-1930 Comics Timeline — Infoplease.com]
  5. Andelman, Bob, Will Eisner: «A Spirited Life», ISBN 1-59582-011-6
  6. [www.scientificamerican.com/article.cfm?id=comic-books-from-the-atomic-age Comic Books from the Atomic Age], журнал Scientific American
  7. [www.sparehed.com/2007/05/14/dagwood-splits-the-atom/ Dagwood Splits the Atom] scan
  8. [www.tomchristopher.com/?op=home/Comic%20History/Atomic%20Age%20Comics Christopher, Tom, «Atomic Age Comics»]
  9. Ferenc M. Szasz, «Atomic Comics: The comic book industry Confronts the Nuclear Age», глава книги Atomic Culture: How We Learned to Stop Worrying and Love the Bomb, авторы Scott C. Zeman and Michael A. Amundson (Colorado: University Press of Colorado, 2004), ISBN 0-87081-764-7
  10. Reynolds, Richard. Super Heroes: A Modern Mythology. — University Press of Mississippi, 1994. — С. 8—9. — ISBN 0878056947.
  11. CBR News Team [www.comicbookresources.com/?page=article&id=10649 DC Flashback: The Flash]. Comic Book Resources (July 2, 2007). Проверено 27 июня 2008. [www.webcitation.org/65JDtF5cz Архивировано из первоисточника 9 февраля 2012].
  12. Zicari, Anthony [www.silverbulletcomics.com/news/story.php?a=5706 Breaking the Border - Rants and Ramblings]. Comics Bulletin (August 3, 2007). Проверено 27 июня 2008. [www.webcitation.org/65JDuUkrT Архивировано из первоисточника 9 февраля 2012].
  13. [spiderfan.org/comics/reviews/spiderman_amazing/121.html SpiderFan.org — Comics: Amazing Spider-Man (Vol. 1) #121]
  14. [reconstruction.eserver.org/034/blumberg.htm The Night Gwen Stacy Died: The End of Innocence and the Birth of the Bronze Age]
  15. Дмитрий Злотницкий [www.mirf.ru/Articles/art1956.htm Врата Миров: Фантастические комиксы] // Мир фантастики. — май 2007. — № 45.
  16. Виталий Шишикин [www.mirf.ru/Articles/art4680.htm На злобу дня: „Весёлые картинки“. Комиксы в СССР и России] // «Мир фантастики». — июнь 2011. — № 94.
  17. [www.artrz.ru/authors/1804982798/1804785554.html Статья о художнике на сайте «Искусство и архитектура русского зарубежья»]
  18. Дмитриева Д. Г. [spbu.ru/disser2/32/disser/Dmitrieva_diss.pdf Феномен американского супергероя в контексте визуальной культуры XX века]. — диссертация, с. 168—170
  19. [www.segodnya.ua/culture/showbiz/Nashi-komiksy-v-Rossii-super-Putin-a-v-Ukraine-Rembo-kazaki.html Наши комиксы: в России супер-Путин, а в Украине Рэмбо-казаки] // Сегодня.ua
  20. [vrgames.by/content/russkij-mishka-s-balalajkoj-transformerom Российские комиксы начала 90-х] // белорусская газета «Виртуальные радости»
  21. [veles-va.ru/comics/index.html Комиксы Велес]
  22. Кунин А.: [people-on-plate.ru/1888/ «В России я вижу будущее не комиксов, а рисованных историй»]
  23. Волков А. [blog.rgub.ru/izotext/2015/02/po-prozvishhu-sterva/ По прозвищу «Стерва»]
  24. [tien-print.ru/ сайт издательства «Тиен», которое переиздает комиксы издательства]
  25. 1 2 [www.mirf.ru/Articles/art6657.htm Бум комиксов в России: мнение издателей]. Мир фантастики № 128; апрель 2014
  26. Бластер. [blasterisfaster.ru/comics/from-russia-with-love «Комиксы в России». Особое мнение]
  27. [kanobu.ru/articles/kak-delayut-i-prodayut-komiksyi-v-rossii-intervyu-s-artemom-gabrelyanovyim-368212/ Как делают и продают комиксы в России: интервью с Артемом Габреляновым]
  28. [www.vashdosug.ru/spb/cinema/article/70403/ «О комиксах. С любовью».] Журнал «Ваш досуг» (СПб) № 09 (29 апреля-12 мая 2013): «А в 2012 году и вовсе был издан комикс „Иллюстрированная Конституция России“, в 2013 вышло второе издание. А это значит… жизнь продолжается!»
  29. [www.mk.ru/culture/books/article/2013/03/13/825295-komikskonstitutsiya-poluchil-pochetnuyu-bezgramotu.html?fb90cc20 "Комикс-конституция получил «Почетную безграмоту»] «Московский Комсомолец» № 26185 от 14 марта 2013: «Комикс-Конституция содержит немало уникальных картинок».

Литература

  • Дмитрий Злотницкий [www.mirf.ru/Articles/art1956.htm Врата Миров: Фантастические комиксы] // Мир фантастики. — май 2007. — № 45.

Ссылки

  • [understanding-comics.ru/ Скотт МакКлауд. «Суть Комикса»]
  • [academia-f.narod.ru/COMICS_ARTICLE.htm Евгений Харитонов. Девятое искусство (История зарубежного фантастического комикса)]
  • [academia-f.narod.ru/comixxx.html Графическая проза. Путеводитель по миру фантастического комикса]
  • [www.2ivanova.ru/cite/histoirebd.html История зарубежного комикса и её влияние на развитие российского комикса]
  • [polit.ru/article/2015/02/14/ps_comics/ Анатомия образа супергероя]
  • [comixbook.ru/article/2547-the-revival-of-the-genre-sai-did-comics/ Возрождение жанра сай-фай в комиксах | Comixbook]
  • [narodknigi.ru/journals/114/narod_knigi_v_mire_komiksov/ Френкель Л. Народ Книги в мире комиксов // Народ Книги в мире книг. 2015. № 114.]  (рус.)

Отрывок, характеризующий Комикс


Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.