Коминформ
Поделись знанием:
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Коминформ или Коминформбюро (Информационное бюро коммунистических и рабочих партий) — международная коммунистическая организация в 1947—1956 гг.
История
Основано в 1947 году на конференции в польском городе Шклярска-Поремба и первоначально включало коммунистические партии девяти стран: СССР, Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии, Франции и Италии. Затем к ним присоединилась Албанская партия труда. В создании Коминформа деятельное участие принял член Политбюро ЦК ВКП(б) А. А. Жданов[1][2].
В 1948 году из-за разрыва отношений между И. Тито и Сталиным югославскую компартию исключили из Информбюро. Штаб-квартира организации, первоначально располагавшаяся в Белграде, была перенесена в Бухарест[3].
В апреле 1956 года решением ЦК КПСС и входивших в Информбюро партий его деятельность и издание газеты «За прочный мир, за народную демократию!», издававшейся на иностранных языках, были прекращены[4]. Как пишет канд. ист. наук А. С. Стыкалин, это было сделано в качестве шага на встречу югославскому лидеру маршалу Тито, так как в грубой сталинской антиюгославской кампании 1948 г. именно Коминформ был главным инструментом советской политики (утратив после 1953 г. эту роль, он потерял своё значение)[5].
Партии-члены
- Албанская партия труда
- Болгарская коммунистическая партия
- Коммунистическая партия Чехословакии
- Французская коммунистическая партия
- Союз коммунистов Югославии (был исключен в июне 1948 года)
- Коммунистическая партия Советского Союза
- Польская объединенная рабочая партия
- Коммунистическая партия Румынии
- Венгерская партия трудящихся
- Итальянская коммунистическая партия
Следует отметить, что в Коминформ не входили Коммунистическая партия Китая, компартии обеих Германий — СЕПГ и КПГ, — а после 1948 года и Союз коммунистов Югославии.
Хотя Коммунистическая партия Испании, будучи нелегальной, не входила формально в состав Коминформа, но газета организации издавалась также и на испанском языке.
Архив Коминформа
Архив Коминформа хранится в Российском государственном архиве социально-политической истории, Москва, ул. Большая Дмитровка, 15
Напишите отзыв о статье "Коминформ"
Примечания
- ↑ [www.alexanderyakovlev.org/fond/issues-doc/69358 Из доклада А.А. Жданова "о международном положении" на первом совещании коминформа 25.09.1947]
- ↑ Л. Я. Гибианский [books.google.com/books?id=vCK4mpZg_e4C&pg=PA639&lpg=PA639&dq=%D0%9B.+%D0%AF.+%D0%93%D0%B8%D0%B1%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9+%D0%A4%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5+%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9+%D0%B1%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9+%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B8&source=bl&ots=REZMqfPRN6&sig=xurmePLzK-MeGpQX7UO9-VwpAcI&hl=en&ei=SRh7TbjfJqaW0QGL0_3yAw&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CBQQ6AEwAA#v=onepage&q=%D0%9B.%20%D0%AF.%20%D0%93%D0%B8%D0%B1%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9%20%D0%A4%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9%20%D0%B1%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9%20%D0%BF%D0%BE%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B8&f=false Форсирование советской блоковой политики] в кн. Холодная война: 1945-1963 гг.: Историческая ретроспектива: Факты, события: Сборник статей. Издательство Олма-Пресс 2003 ISBN 5-224-04305-0
- ↑ [bricabraque.unblog.fr/2009/09/19/doctrine-jdanov-et-kominform/ Карикатура «Ошибки проектирования» — Кукла Коминформ теряет одного из своих членов (Югославия).]
- ↑ Газета «Правда» от 18 апреля 1956 года.
- ↑ [urokiistorii.ru/current/dates/52065 Андропов в Венгрии (1953-1957): посол СССР как проводник советского влияния в «народно-демократической» стране | Уроки истории]
Ссылки
- Совещания Коминформа. 1947, 1948, 1949. Документы и материалы Российская политическая энциклопедия, 800 стр. 1998 ISBN 5-86004-174-8
- Гибианский Л.Я. Долгий путь к тайнам: историография Коминформа. // Совещания Коминформа. Стр. XLIV.
- Адибеков Г.М. Как готовилось первое совещание Коминформа. // Совещания Коминформа. Стр. 14-19.
- Ди Бьяджо А. Создание Коминформа. // Совещания Коминформа. Стр. 38.
- Lilly Marcou, [www.pressesdesciencespo.fr/fr/livre/?GCOI=27246100444150 Le Kominform], Paris: Presses de la Fondation Nationale des Sciences Politiques, 343p., 1977 ISBN 978-2-7246-0381-1 ISBN 2-7246-0381-8 (фр.)
Отрывок, характеризующий Коминформ
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
