Комиссия Огустина

Комиссия Огустина — специальная комиссия для изучения состояния дел в области пилотируемых космических полётов, проводимых НАСА. Комиссия была создана 1 июня 2009 года (Review of U.S. Human Space Flight Plans Committee). Главой комиссии был назначен бывший директор компании Lockheed Martin Норман Огустин (Norman Augustine). В задачи комиссии входило рассмотрение планов по прекращению полётов шаттлов, завершение работ с Международной космической станцией, возвращение на Луну, а также возможные альтернативные направления развития пилотируемой космонавтики.

Работа комиссии

Работа комиссии была открытой. Комиссия провела несколько открытых обсуждений различных аспектов пилотируемых полётов и финансирования космической деятельности.

Комиссия должна была рассмотреть следующие проблемы:

• Возможность продолжения полётов многоразовых кораблей шаттл после 2010 года
• Продление эксплуатации Международной космической станции после 2015 года
• Состояние работ по программе «Созвездие»
  • Перспективы и сроки создания нового пилотируемого космического корабля «Орион» и ракеты-носителя для него «Арес I»
  • Создание тяжёлой ракеты-носителя «Арес V» и лунного модуля «Альтаир»
• Цели пилотируемых космических полётов: околоземная орбита, полёт на Луну и создание базы на Луне, полёты к астероидам, полёт на Марс
• Финансирование программы пилотируемых полётов

Рекомендации должны были быть представлены к концу августа 2009 года.

Предварительный отчет

8 сентября 2009 года комиссия Огустина представила предварительные результаты своей работы. В предварительном отчете (полный отчёт комиссии всё ещё не готов) комиссии нет никаких рекомендаций для дальнейшего развития пилотируемой космонавтики США. Вместо рекомендаций комиссия составила список из пяти возможных вариантов развития.

Комиссия предлагает заменить нацеленность планов НАСА на строительство базы на Луне на более гибкое планирование различных возможных вариантов от полётов к Луне до полётов на спутники Марса и непосредственный полёт на Марс.

Главный вывод комиссии состоит в том, что без существенного увеличения бюджета, НАСА не сможет реализовать все свои планы.

Варианты, рассмотренные комиссией:

• 1. (Бюджет остаётся таким, какой есть в настоящий момент) Шаттлы прекращают полёты в 2010 году, МКС прекращает существование в 2015 году. Будет создана ракета-носитель «Арес I» и корабль «Орион» для полётов на околоземную орбиту. Из-за недостаточного финансирования, создание тяжелой ракеты «Арес V» откладывается на конец 2020-х годов, а лунного модуля и лунной базы — на 2030-е годы. Если финансирование НАСА останется на нынешнем уровне, то создание «Ориона» и «Арес I» будет возможно только в том случае, если эксплуатация МКС не будет продолжена после 2015 года. Комиссия считает, что в этом варианте возвращение на Луну может состояться не ранее 2030-х годов.

• 2. (Бюджет остаётся таким, какой есть в настоящий момент) Шаттлы прекращают полёты в 2011 году, но МКС продолжает работать до 2020 года. Отказ от создания ракеты «Арес I». НАСА перепоручает создание новой ракеты-носителя частным компаниям. В этом случае создание тяжелой ракеты «Арес V» отодвигается на 2020-е годы, и нет денег на разработку и создание лунного модуля и на все, что связано с созданием базы на Луне.

Три варианта с увеличением бюджета НАСА на 3 млрд и в дальнейшем рост бюджета на 2,4 %:

• 3. В этом случае НАСА продолжает работы по программе «Созвездие». Шаттлы прекращают полёты в начале 2011 года, но нет денег для продления жизни станции после 2015 года. В этом случае возможно выполнение программы «Созвездие». Но система «Арес I»/«Орион» будут готовы к полётам не ранее 2017 года. Возвращение на Луну не ранее середины 2020-х годов.

• 4. (Луна прежде всего) Продление жизни станции до 2020 года и развитие лунной программы. Это возможно, если операции на околоземной орбите передать частным компаниям.
  • 4а. Для полёта на Луну предлагается прекратить полёты шаттлов и создавать тяжелую ракету «Арес V»
  • 4б. Продлить полёты шаттлов до 2015 года, а тяжелые грузы для полёта на Луну выводить с помощью системы, основанной на технологии «Спейс шаттл». В обоих случаях полёты на Луну станут возможными не ранее середины 2020-х годов.

• 5. (Гибкий путь) (предпочтительный вариант для комиссии) Дальние перспективы развития исследования солнечной системы в длительных полётах к различным объектам солнечной системы (например, в точку Лагранжа): от Луны до спутников Марса. То есть от полёта на Луну до полёта на Марс. Создание «Арес V», или носителя на основе технологии «Спейс шаттл». Этот сценарий подразумевает: прекращение полётов шаттлов, отказ от продолжения эксплуатации МКС и привлечение к совместной работе частные компании.

Выводы:

• Полёты дальше земной орбиты невозможны при нынешнем финансировании.
• Это возможно только при увеличении бюджета НАСА минимум на 3 млрд.
• Разрыв между окончанием полётов шаттлов и первым полётом «Ориона» будет составлять минимум 7 лет.
• Разработка и создание тяжелой ракеты будет возможна, если для операций на околоземной орбиты будут привлечены частные компании.

Полный и окончательный отчет комиссии будет представлен к концу сентября. В октябре месяце администрация Президента Обамы должна будет принять решение о развитии пилотируемой космонавтики США.

Заключительный отчет

21 октября 2009 года был опубликован заключительный отчет комиссии Огустина. В отчете подчеркивается, что комиссия не даёт рекомендаций, она только рассматривает возможные варианты развития программы пилотируемых полётов.

Согласно планам НАСА первый полёт корабля «Орион» должен состояться в 2015 году. Однако, комиссия Огустина считает, что «Орион» полетит не ранее 2017 года, и это слишком поздно, чтобы обеспечить больше, чем просто символическую поддержку операций с Международной космической станцией. Это означает, что вплоть до 2017 года НАСА будет вынуждена покупать места в российских кораблях «Союз» для своих астронавтов. Цена каждого места составляет около 50 миллионов долларов.

Комиссия не против разработки ракеты «Арес I», но с учетом финансовых возможностей в настоящее время, «Арес I» это не самое оптимальное решение. В своё время комбинация «Арес I» и «Арес V» было оптимальным решением, но в настоящее время изменилась ситуация с финансированием. «Орион» не эффективно использовать в качестве транспортного корабля для доставки экипажа на МКС и обратно, «Орион» разрабатывается как корабль, способный летать до Луны и далее, и эти его способности не обязательны для полётов на МКС. Для полётов на МКС можно было бы использовать более простой и дешевый аппарат.

Комиссия рассматривает, как предпочтительный, вариант привлечения коммерческих предприятий для полётов на околоземную орбиту, а НАСА в то же время должна сконцентрировать усилия на развитии техники для полётов за пределы земной орбиты. В сотрудничестве с коммерческими предприятиями мог бы быть создан более простой и более дешевый корабль для операций на околоземной орбите. Отмечается, что в этом варианте НАСА уже в начале 20-х годов сможет осуществить полет к Луне или полёт к Марсу или одному из его спутников.

Комиссия считает, что без дополнительных 3 миллиардов долларов в год НАСА не сможет обеспечить разработку и создание техники, необходимой для космических полётов далее околоземной орбиты (полёты на Луну и далее до Марса). Комиссия считает, что при текущем уровне финансирования и заявленных сроках выполнение программы «Созвездие» хотя и возможно, но затянется на очень длительное время, так что цели, поставленные в этой программе, станут неактуальными.

Решение по результатам работы комиссии Огустина

Встреча Барака Обамы и Чарльза Болдена

16 декабря 2009 года в Белом доме состоялась встреча Президента США Барака Обамы и директора НАСА Чарльза Болдена. Обама и Болден обсуждали перспективы развития пилотируемой космической программы США и результаты работы комиссии Огустина. Барак Обама и его администрация всё ещё не приняли окончательного решения о направлении развития пилотируемых космических полётов США. Официальный представитель Белого дома заявил, что встреча Обамы с Болденом носила информационный характер. По сообщениям журнала Американской ассоциации содействия развитию науки Science, Обама предполагает ассигновать дополнительные 1 млрд долларов в бюджет НАСА 2011 года для работ по созданию тяжелой ракеты-носителя («Арес V»). Согласно докладу комиссии Огустина, для успешного продолжения программы «Созвездие» необходимо увеличение бюджете НАСА на 3 млрд долларов. Возможно, в администрации Обамы предпочитают вариант, когда пилотируемые полеты на околоземную орбиту и МКС будут переданы частным предприятиям, а НАСА должно отказаться от создания ракеты «Арес I» и сосредоточиться на второй части программы «Созвездие» — создание тяжелой ракеты-носителя для полётов на Луну и далее на Марс или его спутники, или на астероиды. В настоящее время в НАСА прорабатываются два варианта тяжелой ракеты: «Арес V» и вариант на основе технологии «Спейс шаттл». В этом варианте, предполагается привлечение к программе полётов на Луну космических агентств Японии, Европы и Канады, которые могли бы взять на себя разработку лунного модуля и отсеков будущей лунной базы, при этом НАСА может сэкономить много денег.

Когда будет принято окончательное решение по пилотируемой космической программе США, пока не определено. Это может случиться и через неделю, и в январе, и к 1 февраля, когда должно будет подготовлено бюджетное послание на 2011 год.

Доклад группы по безопасности космических полётов

15 января 2010 Консультативная группа по безопасности космических полётов (Aerospace Safety Advisory Panel, ASAP) опубликовала свой ежегодный отчет. В эту группу входят независимые эксперты, которые, по поручению Конгресса США, оценивают степень безопасности космических полётов.

В отчете высказана поддержка, с точки зрения безопасности космических полётов, продолжению работ по программе «Созвездие». Отказ от создания ракеты «Арес I», и перепоручение создания пилотируемого космического корабля и ракеты-носителя для полётов на околоземную орбиту коммерческим компаниям, в настоящее время - неприемлемо. Коммерческие компании не имеют опыта организации пилотируемых космических полётов и не удовлетворяют требованиям, предъявляемых к безопасности пилотируемых космических кораблей.

Отказ от продолжения разработки ракеты «Арес I», без какой-то очевидной альтернативы и без доказательства рентабельности – неблагоразумно.

В отчете также говорится о том, что продолжение полётов шаттлов далее 2010 года без огромных затрат на их модернизацию, не соответствует критериям безопасности пилотируемых космических полётов.

Отчет группы по безопасности направлен директору НАСА Чарльзу Болдену, вице-президенту США Джозефу Байдену и спикеру Конгресса США Нэнси Пелоси.

До вступления в должность директора НАСА в июле 2009 года, Чарльз Болден был членом группы по безопасности космических полётов.

Коммерческие компании

Две компании SpaceX и Orbital по контракту с НАСА, в рамках программы Commercial Orbital Transportation Services, разрабатывают грузовые космические корабли, предназначенные для снабжения Международной космической станции. Компания Space Exploration Technologies Corporation (SpaceX) создаёт ракету-носитель «Фалькон-9» (Falkon 9) и космический корабль «Дракон» (Dragon). Компания Orbital Sciences Corporation (Orbital) создаёт ракету-носитель «Таурус II» (Taurus II) и космический корабль «Сигнус» (Cygnus). Оба корабля и «Дракон», и «Сигнус» в 2011 году должны начать доставлять грузы на МКС. В общей сложности, НАСА планирует 12 полётов кораблей «Дракон» и 8 полётов кораблей «Сигнус».

Обе компании предполагают в дальнейшем преобразовать грузовые корабли «Дракон» и «Сигнус» в пилотируемые. Обе компании заявляют о своей готовности к разработке пилотируемых космических кораблей и к доставке астронавтов на МКС и с МКС обратно на землю. Представители компании SpaceX говорят, что система «Фалькон-9» — «Дракон» разрабатывалась с перспективой для пилотируемых космических полётов.

Вице президентами компаний SpaceX и Orbital являются бывшие астронавты НАСА Кен Бауэрсокс и Фрэнк Калбертсон, соответственно. Деятельность Бауэрсокса и Калбертсона в своих компаниях связана именно с перспективными пилотируемыми космическими полётами .

19 января 2010 года Элон Маск соучредитель и руководитель компании SpaceX, заявил, что что система «Фалькон-9» — «Дракон» разрабатывалась с учётом всех требований НАСА по безопасности пилотируемых космических полётов. В ответ на высказанные в годовом отчёте группы по безопасности космических полётов сомнений относительно обеспечения безопасности космических полётов, проводимых коммерческими компаниями, Элон Маск сказал: «Я потерял большую долю уважения к группе по безопасности космических полётов. Если они говорят такие вещи, то они должны быть основаны на достоверных данных, а не на случайных спекуляциях. Они не экзаменовали нашу технику. Они понятия не имеют о наших возможностях» .

Член комиссии Огустина, бывший астронавт НАСА Лерой Чиао сказал, что комиссия не рассматривала критерии безопасности пилотируемых космических полётов для коммерческих компаний.

Бюджет 2011 года

1 февраля Президент США Барак Обама передал в Конгресс проект бюджета на 2011 год (финансовый год в США начинается 1 октября) . Основываясь на выводах комиссии Огустина, Президент Обама предлагает оказаться от программы «Созвездие», то есть отказаться от возвращения на Луну. Начиная с 2004 года, когда бывший Президент США Джордж Буш объявил новую стратегию США в космосе, предусматривавшую, в рамках программы «Созвездие», создание ракет-носителей «Арес I» и «Арес V», нового пилотируемого космического корабля «Орион», лунного модуля «Альтаир», НАСА израсходовало почти 9 миллиардов долларов. В бюджете на 2011 и на 2012 годы выделяются ещё 2,5 миллиарда на сворачивание программы «Созвездие».

В обосновании отказа от программы «Созвездие» говорится: «Проанализировав множество критериев, независимая группа экспертов (комиссия Огустина), пришла к выводу, что, даже в случае беспроблемного финансирования, повторение достигнутого в пятидесятилетней давности программе «Аполлон», было наименее привлекательным подходом к исследованию космоса по сравнению с потенциальными альтернативными проектами».

Предполагается, что по сравнению с бюджетом 2010 года, бюджет НАСА в течение пяти лет (2011 — 2015) будет увеличен в общей сложности на 6 миллиардов долларов, в течение этих пяти лет бюджет НАСА составит более 100 миллиардов долларов.

Основные направления деятельности НАСА в предстоящие годы:

• Развитие передовых технологий и демонстрация новых подходов к исследованию космоса;
• Развитие роботизированных космических систем, которые будут выполнять миссию предшественников в солнечной системе;
• Разработка тяжёлых ракет-носителей и технологии двигателей;
• Коммерциализация космической деятельности в США;
• Модернизация Космического центра Кеннеди после прекращения полётов шаттлов;
• Продление срока эксплуатации Международной космической станции и расширение прикладных исследований на ней;
• Развитие НАСА и его центров;
• Ускорение изучения изменения климата и создание спутников наблюдения;
• Следующее поколение авиации, наносящей наименьший ущерб природе («зелёная авиация»);
• Образование.

Из бюджета неясно, какие конкретные задачи будут поставлены перед НАСА. Возможно, всё-таки полёт на луну в рамках «гибкого пути развития» (Flexible Path, FlexPath), предлагаемого комиссией Огустина.

На период с 2011 по 2015 годы НАСА выделяется 7,8 миллиардов долларов на перспективные технологии, 3,1 миллиардов на развитие новых систем двигателей и 3 миллиарда на создание роботизированных систем, которые будут проводить исследования в космосе, предшествуя полётам астронавтов.

В бюджете на 2010 год выделяются 463 миллиона долларов на работы связанные с продлением эксплуатации Международной космической станции до 2020 года. Предполагается выделить 2 миллиарда долларов на эксплуатацию МКС в 2016 — 2020 годы.

На 2011 год выделяется 312 миллионов долларов на развитие коммерческих грузовых кораблей. На период с 2011 до 2015 годы предполагается выделить 5,8 миллиардов коммерческим предприятиям для создания пилотируемых космических кораблей.

Предложенный Президентом Обамой бюджет — это ещё не окончательное решение. Бюджет должен быть одобрен Конгрессом США.

В Конгрессе имеются сторонники программы «Созвездие». Сенатор республиканец от штата Алабама Ричард Шелби (Richard Shelby) говорит, что предложенный Президентом Обамой бюджет означает начало пути, ведущего к смерти американской пилотируемой космонавтики. «Мы не должны продолжать нянчиться с людьми, которые занимаются ракетостроением как хобби, и которые утверждают, что они смогут быстрее и дешевле осуществить пилотируемые полёты, чем это предусмотрено в программе „Созвездие“», говорит сенатор Шелби.

Сенатор демократ от штата Флорида Билл Нелсон (Bill Nelson) говорит, что в проекте, предложенного бюджета, заложен риск потери лидерства США перед Россией и Китаем.

Отрывок, характеризующий Комиссия Огустина

Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.