Комиссия по правам человека ООН

Комиссия по правам человека (англ. the United Nations Comission On Human Rights, UNCHR)— комиссия при Экономическом и социальном совете ООН, созданная согласно статье 68 Устава ООН. Основана в 1946 году, 15 марта 2006 г. комиссию сменил Совет по правам человека ООН. Комиссию составляли не эксперты, а представители государств, избираемых ЭКОСОС. Работе Комиссии по правам человека содействовало Управление Верховного комиссара ООН по правам человека.

История

Комиссия по правам человека была учреждена 10 декабря 1946 года на первом заседании ЭКОСОС и была одной из двух первых «Функциональных комиссий», учреждённых в рамках начальной структуры ООН (второй была Комиссия по положению женщин). Этот орган был создан согласно условиям Устава ООН (в частности, согласно положениям Статьи 68), который подписали все государства-члены ООН.

В истории существования Комиссии можно выделить два периода. С 1947 года по 1967 год орган придерживался политики абсентеизма, которая подразумевала, что Комиссия по правам человека сосредоточиться на поддержке прав человека и помощи государствам в разработке соглашений, но не будет расследовать случаи нарушения прав и выказывать своё порицание в отношении нарушителей. Для данного периода было характерно строгое соблюдение принципа суверенитета.

В 1967 году Комиссия по правам человека избрала политику вмешательства в дела суверенных государств. Данное десятилетие ознаменовалось деколонизацией Африки и Азии, и многие страны Европы настаивали на более активной политике ООН в сфере прав человека, особенно в свете массовых нарушений при апартеиде в Южной Африке. Новая политика подразумевала, что Комиссия также будет расследовать нарушения и обнародовать о них отчеты.

Для более эффективной реализации этой политики были введены прочие изменения. В 1970-х годах появилась идея создания рабочих групп отдельно для каждой географической зоны. Данные группы должны были сосредоточить усилия на расследовании фактов нарушения прав человека в данном регионе или даже в целой стране, как, например, в Чили. С наступлением 1980-х годов началось формирование специализированных групп, которые занимались конкретными типами правонарушений.

Тем не менее, никакие из указанных мер не помогли Комиссии по правам человека достичь желаемой эффективности, главным образом, из-за присутствия в составе органа нарушителей прав человека, а также по причине его политизации. В течение следующих лет, до момента упразднения, Комиссия по правам человека все больше теряла доверие среди борцов за права человека.

Последнее заседание Комиссии было проведено в Женеве, 27 марта 2006 года, а затем в том же году она была заменена Советом по правам человека ООН.

Обязанности

В обязанности Комиссии входила разработка предложений и рекомендаций, представление Экономическому и Социальному Совету докладов относительно международно-правовой регламентации гражданских и политических прав человека, прав женщин и детей, защиты меньшинств, предупреждения дискриминации по признакам пола, расы, языка и религии, других вопросах прав человека.

Правительства и неправительственные организации представляли Комиссии по её требованию информацию о нарушениях прав человека, нередко представители критикуемых правительств выступали в Комиссии или её органах с целью дать объяснения и ответы. Если ситуация была достаточно серьёзной, Комиссия могла принять решение поручить расследование независимым экспертам и призвать соответствующее правительство осуществить требуемое изменение. В таком порядке, например, был рассмотрен ряд конкретных ситуаций в Южной Африке и Намибии (1967 г.), на оккупированных арабских территориях, включая Палестину (1968 г.), в Чили (1975—1978 гг.), в Афганистане, Сальвадоре, Иране и др.

Структура

На момент ликвидации Комиссия состояла из представителей от 53 государств-членов ООН, избранных членами ЭКОСОС. Постоянных членов в составе Комиссии не было; каждый год (обычно в мае) приблизительно треть членов Комиссии собиралась для проведения выборов представителей на трехлетний срок. В целом представители назначались по регионам. В 2005 году регионы были представлены следующим образом:

• 15 представителей от африканских государств:
  • Буркина-Фасо, Конго (Браззавиль), Египет, Эритрея, Эфиопия, Габон, Гвинея, Кения, Мавритания, Нигерия, Южная Африка, Судан, Свазиленд,Того, Зимбабве
• 12 представителей от азиатских государств:
  • Бутан, Китайская Народная Республика, Индия, Индонезия, Япония, Малайзия, Непал, Пакистан, Катар, Республика Корея, Саудовская Аравия, Шри-Ланка
• 5 представителей от государств Восточной Европы:
  • Армения, Венгрия, Румыния, Российская Федерация, Украина
• 11 представителей от латиноамериканских и карибских стран:
  • Аргентина, Бразилия, Коста-Рика, Куба, Доминиканская Республика, Эквадор, Гватемала, Гондурас, Мексика, Парагвай, Перу
• 10 представителей от западноевропейских и прочих стран:
  • Австралия, Канада, Финляндия, Франция, Германия, Италия, Голландия, Соединенное Королевство, Соединенные Штаты Америки

Комиссия проводила заседания каждый год в ходе очередной сессии, которая длилась шесть недель с марта по апрель в Женеве, Швейцария. В январе 2004 года на 60-й сессии Австралия была избрана председательствующей страной. В январе 2005 года Индонезия была избрана председателем 61-й сессии. Перу было избрано председателем 62-й сессии в январе 2006 года. Последнее заседание Комиссии состоялось 27 марта 2006 года.

Подкомиссия по поддержанию и защите прав человека

В 1999 году Экономический и Социальный Совет поменял название Подкомиссия по предупреждению дискриминации и защите меньшинств на Подкомиссию по поддержанию и защите прав человека.

Подкомиссия по поддержанию и защите прав человека была главным органом в составе Комиссии по правам человека. В её состав входили 26 экспертов, чьей обязанностью было изучение — особенно с позиций Всеобщей декларации прав человека — и разработка рекомендаций Комиссии относительно предотвращения дискриминации любого вида, относящейся к правам человека и основным свободам, а также в отношении защиты расовых, национальных, религиозных и языковых меньшинств. Члены комиссии избирались по принципу равноправного географического представительства.

Подкомиссия организовала семь рабочих групп по изучению отдельных проблем:

• Меньшинства
• Транснациональные корпорации
• Отправление правосудия
• Борьба с терроризмом
• Современные формы рабства
• Проблемы коренного населения
• Коммуникация (процессы передачи информации)
• Общественные дискуссии

Совет по правам человека, заменив Комиссию по правам человека в 2006, принял на себя все обязанности Подкомиссии.

Специальные процедуры

Комиссия по правам человека учредила 30 специальных процедур, или механизмов, для разрешения ситуаций, сложившихся в конкретной стране, а также для решения конкретных вопросов, таких, как свобода слова и убеждений, пытки, права на пищу и образование.

Председатель Комиссии назначал экспертов в определенных областях сферы прав человека на должность специальных докладчиков на срок не более шести лет. Их работа не оплачивается, это независимые эксперты, которые получают в своё распоряжение сотрудников и материально-техническую базу Управления Верховного комиссара ООН по правам человека. В их задачи входит изучение, проверка, рекомендации и публичный отчет о правах человека в конкретных странах и регионах. Они могут сообщать властям об обнародованных нарушениях, а также по приглашению посещать страны с целью получения фактического материала о ситуации в сфере прав человека.

Специальные процедуры подразделяются на две категории:

• Тематические мандаты
• Мандаты по странам

Для осуществления специальных процедур также существуют рабочие группы, состоящие из пяти экспертов, которые проверяют и изучают конкретные проблемы в сфере прав человека. Комиссией были сформированы три группы:

• Рабочая группа по произвольным задержаниям
• Рабочая группа по насильственным или недобровольным исчезновениям
• Рабочая группа по использованию наемников как средство нарушения прав человека и противодействие осуществлению права народов на самоопределение

В настоящее время специальные процедуры находятся под контролем Совета по правам человека ООН.

Критика

Комиссию не раз критиковали за то, какие государства входили в её состав. В частности, несколько государств-членов Комиссии сами совершали нарушения в сфере прав человека, в том числе государства, чьи представители избирались в качестве председателей. Также Комиссию критиковали за то, что она не проводила конструктивные обсуждения проблем в сфере прав человека, а лишь организовывала собрания, на которых занимались лишь перекладыванием вины на других участников и избирательной критикой, имеющей под собой политические мотивы. Стремление государств, которые сами нарушали права человека, быть избранными в Комиссию по правам человека, главным образом, объяснялось их желанием оградить себя от порицания за подобное поведение.

Группы активистов в течение продолжительного времени выражали обеспокоенность присутствием среди членов Комиссии таких стран, как Китайская Народная Республика, Зимбабве, Россия, Саудовская Аравия и Пакистан, а также присутствием Алжира, Сирии, Ливии и Вьетнама в прошлом. В этих странах установлено множество нарушений прав человека. 4 мая 2004 года представитель США, Сичан Сив, покинул Комиссию после избрания Судана в её члены, назвав это «абсурдом» в свете этнической чистки в Судане, ставшей результатом конфликта в районе Дарфур. Одним из самых существенных последствий избрания Судана в качестве члена Комиссия стало нежелание некоторых стран работать в рамках данного органа. 30 июля 2004 года именно Совет безопасности ООН, а не Комиссия по правам человека, принял резолюцию 13 голосами против 0 и двумя воздержавшимися (Китай и Пакистан), в которой угрожал Пакистану(? Судану?) неопределенными санкциями в случае, если ситуация в районе Дарфур не нормализуется в течение последующих 30 дней. Причиной стали нападения арабских вооруженных отрядов «Джанджавид» на африканских мусульман, проживающих на западе Судана, в Дарфуре.

США не раз критиковали Комиссию по правам человека за нежелание заняться реальными проблемами в сфере прав человека. В 2002 году США выбыли из Комиссии по решению других членов, многие из которых нарушали права человека, и в 2003 году Сирия выдвинула предложение обсудить «военные преступления США в Ираке». Но журналистка Анна Эплбаум написала, что «Европейский Союз и США также не освобождаются от порицания», и привела в качестве примера их нерешительность при голосовании и в выражении порицания действий российских властей в Чечне.

Израиль

Комиссия часто критиковалась из-за предвзятого отношения к Израилю. В 2001 году Энн Баефски, профессор международного права в Йоркском университете Торонто, специализирующаяся в области прав человека, писала, что "члены Комиссии стараются избежать прямой критики в адрес государств, имеющих проблемы с соблюдением прав человека, часто акцентируя внимание на Израиле, стране, на которую, согласно анализу суммарных нарушений, в течение 30 лет Комиссия потратила 15 процентов своего времени, и в отношении которой составлена 1/3 всех резолюций, принятых применительно к конкретным странам.

В 2001 году на Всемирной конференции по борьбе против расизма, проходившей в Дурбане, в отсутствие представителей Израиля и еврейских неправительственных организаций, Израиль обвинили в геноциде и в апартеиде. Текст декларации неправительственных организаций на дурбанской конференции имел явно политический характер и отражал согласованное стремление ухудшить положение Израиля. Например, в статье 425 объявляется политика полной изоляции Израиля как страны с расистской дискриминацией. NGO Monitor, организация, наблюдающая за деятельностью неправительственных организаций, считает, что постоянное сравнение с Южной Африкой и апартеидом в корне ошибочно. Израиль предоставляет полное юридическое и гражданское равенство арабским меньшинствам.

15 апреля 2002 года (во время проведения операции «Защитная стена»), Комиссия одобрила резолюцию, подтверждающую «право палестинцев на борьбу против оккупации для достижения своей независимости», выполняя таким образом «одну из целей и задач Организации Объединенных Наций». Из 53 членов комиссии, за резолюцию проголосовали 40 стран, семь воздержались.

Вальтер Левальтер, посол Германии в Комиссии, голосовавший «против», заявил после принятия резолюции, что в ней «нет какого-либо осуждения терроризма», и что «её текст может быть истолкован как одобрение насилия».

Альфред Мозес, бывший посол США в Комиссии, в последующем — руководитель группы мониторинга ООН «UN Watch», заявил по этому поводу, что «голосовать за принятие этой резолюции, значит — голосовать за палестинский терроризм», и что:

Любая страна, потворствующая или проявляющая безразличие к убийству израильских граждан на рынках, в автобусах и кафе, потеряла какое-либо моральное право критиковать нарушения прав человека в Израиле.

Мари Жерве-Видрикер, посол Канады заявила, что:

Отсутствие в резолюции осуждения все актов терроризма, особенно в контексте последних терактов-самоубийств против израильских граждан, […] принципиально неприемлемо. […] Не может быть никакого оправдания терактам.

В этом же 2002 году данная резолюция была использована представителем Палестинской национальной администрации в ООН для оправдания теракта в Хевроне 15 ноября 2002 года, в котором было убиты 12 и ранены — 15 израильтян, возвращавшихся с молитвы из Пещеры Праотцев.

Дебаты на 60-й сессии Комиссии

Комиссию по правам человека ООН критиковали за то, что она не смогла применить стандарты Устава ко всем государствам-членам Комиссии. Когда в 2004 году на 60-й сессии начиналось обсуждение забивания женщин камнями, убийства во имя сохранения чести, увечий и смертной казни за вероотступничество, мусульманские представители отрицали «любую критику как вмешательство во внутренние дела суверенного государства».

Права человека и психическое здоровье

В 1977 в составе Комиссии была сформирована «Подкомиссия по изучению (с целью, если это окажется возможным, составления рекомендаций) вопроса защиты лиц, содержащихся под стражей на почве психического нездоровья, от лечения, которое может неблагоприятно сказаться на личности человека и его психических и умственных способностях». Подкомиссии было поручено «определить, существуют ли основания для взятия под стражу на почве психического нездоровья».

Рекомендации, ставшие результатом работы комиссии, подверглись критике за неспособность защитить права пациентов, находящихся на принудительном лечении.

См. также

• Комитет по правам человека ООН по индивидуальным жалобам
• Управление Верховного комиссара ООН по правам человека
• Совет по правам человека ООН
• Всеобщая декларация прав человека

Ссылки

• [www2.ohchr.org/english/bodies/chr/index.htm Архив сайта Комиссии] (англ.)

Отрывок, характеризующий Комиссия по правам человека ООН

Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей: