Комитет обороны Империи

Комитет обороны Империи (англ. Committee of Imperial Defence) — специальная часть правительства Британской империи в период между англо-бурской войной и второй мировой войной. Он отвечал за исследования и некоторую координацию действий в вопросах военной стратегии. Во время его существования для изучения отдельных вопросов создавались специальные подкомитеты (например, доклад Подкомитета по иностранным шпионам 1909 года привёл к созданию MI5 и MI6).

Комитет был создан в 1904 году тогдашним премьер-министром Великобритании Артуром Бальфуром по рекомендации Комиссии Элджина. Этот небольшой и гибкий орган должен был заменить дряхлый Комитет обороны Кабинета министров, который собирался только в периоды кризисов.

Предполагалось, что этот комитет сформирует стратегическое видение по вопросам о будущем армии и флота в условиях их сокращения по окончании Бурской войны. Однако не было сделано ничего для формальной передачи его заключений тем, кто мог бы превратить слова в дела. Этот недостаток вскоре стал очевидным настолько, что был создан Секретариат с сэром Джорджем Кларком во главе. Однако он не желал быть простым передатчиком, и хотел реально определять и воплощать в жизнь политику. После падения правительства Бальфура в 1906 году, когда армия и флот решили взять вопросы своего развития под собственный контроль, планы Кларка рухнули и, не имея поддержки от нового премьер-министра, он покинул свой пост в 1907 году.

Секретариат продолжал существовать, в основном в качестве форума для общения по не очень важным вопросам между теми представителями армии и флота, кому надо было обсудить их между собой или со штатскими. Важность Комитета постепенно стала возрастать, когда его членом стал Мориц Ханки. В 1908 году он был назначен заместителем секретаря по военно-морским вопросам, а в 1912 году стал секретарём Комитета, и оставался в этой должности следующие 26 лет.

В 1914 году Комитет начал действовать как агентство по планированию обороны всей Британской империи, давая при необходимости советы доминионам. Он продолжал исполнять эту роль и в 1920-х. Это была эффективная система для мирного времени, которая лишь давала советы; формальная ответственность оставалась на министерствах и главах родов войск (что помогало сделать их легитимными для действующей бюрократии).

Комитет возглавлялся премьер-министром, его членами обычно были члены кабинета министров, главы родов войск и ключевые представители гражданского сектора; также в мирное время де-факто членами Комитета являлись премьер-министры доминионов.

Комитет прекратил своё существование с началом Второй мировой войны.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Комитет обороны Империи

Болезнь Наташи была так серьезна, что, к счастию ее и к счастию родных, мысль о всем том, что было причиной ее болезни, ее поступок и разрыв с женихом перешли на второй план. Она была так больна, что нельзя было думать о том, насколько она была виновата во всем случившемся, тогда как она не ела, не спала, заметно худела, кашляла и была, как давали чувствовать доктора, в опасности. Надо было думать только о том, чтобы помочь ей. Доктора ездили к Наташе и отдельно и консилиумами, говорили много по французски, по немецки и по латыни, осуждали один другого, прописывали самые разнообразные лекарства от всех им известных болезней; но ни одному из них не приходила в голову та простая мысль, что им не может быть известна та болезнь, которой страдала Наташа, как не может быть известна ни одна болезнь, которой одержим живой человек: ибо каждый живой человек имеет свои особенности и всегда имеет особенную и свою новую, сложную, неизвестную медицине болезнь, не болезнь легких, печени, кожи, сердца, нервов и т. д., записанных в медицине, но болезнь, состоящую из одного из бесчисленных соединений в страданиях этих органов. Эта простая мысль не могла приходить докторам (так же, как не может прийти колдуну мысль, что он не может колдовать) потому, что их дело жизни состояло в том, чтобы лечить, потому, что за то они получали деньги, и потому, что на это дело они потратили лучшие годы своей жизни. Но главное – мысль эта не могла прийти докторам потому, что они видели, что они несомненно полезны, и были действительно полезны для всех домашних Ростовых. Они были полезны не потому, что заставляли проглатывать больную большей частью вредные вещества (вред этот был мало чувствителен, потому что вредные вещества давались в малом количестве), но они полезны, необходимы, неизбежны были (причина – почему всегда есть и будут мнимые излечители, ворожеи, гомеопаты и аллопаты) потому, что они удовлетворяли нравственной потребности больной и людей, любящих больную. Они удовлетворяли той вечной человеческой потребности надежды на облегчение, потребности сочувствия и деятельности, которые испытывает человек во время страдания. Они удовлетворяли той вечной, человеческой – заметной в ребенке в самой первобытной форме – потребности потереть то место, которое ушиблено. Ребенок убьется и тотчас же бежит в руки матери, няньки для того, чтобы ему поцеловали и потерли больное место, и ему делается легче, когда больное место потрут или поцелуют. Ребенок не верит, чтобы у сильнейших и мудрейших его не было средств помочь его боли. И надежда на облегчение и выражение сочувствия в то время, как мать трет его шишку, утешают его. Доктора для Наташи были полезны тем, что они целовали и терли бобо, уверяя, что сейчас пройдет, ежели кучер съездит в арбатскую аптеку и возьмет на рубль семь гривен порошков и пилюль в хорошенькой коробочке и ежели порошки эти непременно через два часа, никак не больше и не меньше, будет в отварной воде принимать больная.