Коммунистическая партия Кампучии
Коммунистическая партия Кампучии | |
кхмер. គណបក្សកុំមុយនីសកម្ពុជា | |
Идеология: |
маоизм, сталинизм |
---|---|
Военизированное крыло: | |
Союзники и блоки: | |
Молодёжная организация: | |
Мест в Палате представителей: |
250 / 250 |
Персоналии: |
члены партии в категории (27 чел.) |
Коммунисти́ческая па́ртия Кампучи́и (сокр. КПК; кхмер. គណបក្សកុំមុយនីសកម្ពុជា, [kɔːnɑːɓɑːkʰ‿komːujɔːniːʰ‿kɑːmpuciə]) — политическая партия в Камбодже (Демократической Кампучии), существовавшая с 1951 по 1981 год; с апреля 1975 по январь 1979 — правящая и единственная легальная партия в стране. Вскоре после начала вьетнамской интервенции и падения режима Пол Пота была преобразована в Партию Демократической Кампучии (ПДК). Во время трибунала над Красными кхмерами руководящий состав партии был объявлен преступным, а коммунистическая идеология называлась одной из главных причин геноцида в Камбодже.
Содержание
История
В этой статье используются шрифты языков стран Азии. Подробнее…
|
История в 1950—1970 гг.
Партия была основана 28 июня 1951, когда Коммунистическая партия Индокитая была разделена на отдельные Кхмерскую народно-революционную партию (КНРП), Лаосскую народную партию и Вьетнамскую партию труда и произошло их отделение от французской компартии. Решение сформировать отдельную кампучийскую коммунистическую партию было принято на конгрессе ИКП в феврале в тот же самый год. Различные источники говорят о различных датах точного основания и первого конгресса партии. Партийный конгресс не выбрал полный Центральный комитет, но вместо этого назначил 'Партийный Комитет по Распространению и Формированию'.[1] В индокитайской Коммунистической партии доминировали вьетнамцы, и позже, КНРП была активно поддержана вьетнамской партией во время её начальной фазы существования. Из-за уверенности во вьетнамской поддержке в объединенной борьбе против французского колониального правления, история партии была бы позже переписана, заявляло в 1960 году.[2]
В уставе КНРП было написано: «Партия… является народным авангардом, собирающем вместе все патриотические прогрессивные силы камбоджийского населения».[3]
Сельский комитет КНРП возглавлял Сиеу Хенг, городской — Ту Самут.
Согласно версии Демократической Кампучии в партийной истории, отказ Вьетминя договориться о политической роли для КНРП на Женевской Конференции 1954 представлял предательство кампучийского движения, которое все ещё управляло большими областями сельской местности и командовало по крайней мере 5 000 бойцами. После конференции приблизительно 1 000 членов КНРП, включая председателя партии Сон Нгок Мина, были изгнаны в Северный Вьетнам. В конце 1954 те, кто остался в Камбодже, основали юридическую политическую партию, Кром Преачеачон, которая участвовала в 1955 и 1958 в выборах Национального собрания. На выборах в сентябре 1955 партия набрала приблизительно 4 % голосов, что не давало ей место в законодательном органе.
В конце 1950-х годов партия подверглась преследованиям со стороны властей, обвинявших её в деятельности в пользу Вьетнама. Члены партии подлежали постоянному преследованию и арестам, среди них были Пол Пот, Иенг Сари, Кхиеу Сампфан.
В течение 1950-х годов кхмерские студенты в Париже организовывали своё собственное коммунистическое движение, позднее они были выдворены на родину. Пол Пот, Иенг Сари и Кхиеу Самфан стали преподавателями учебных заведений в Пномпене. Пол Пот и его соратники вошли в состав группировки внутри партии, идеологическая платформа которой отличалась национал-шовинистическим и антивьетнамским характером.
28-30 сентября 1960 в здании пномпеньского вокзала состоялся съезд КНРП, в котором участвовал 21 руководитель партии. Съезд стал поворотным моментом в борьбе интернационалистских и националистических тенденций внутри партии. Было принято решение о переименовании партии в Партию трудящихся Кампучии (ПТК) и изменении её структуры. Обсуждался вопрос о сотрудничестве с режимом Сианука или борьбе с ним. Был избрана постоянный Центральный Комитет, его генеральным секретарём избран Ту Самут, его заместителем — Нуон Чеа. В состав ЦК были избраны также Пол Пот, Иенг Сари и Кео Меас. В Демократической Кампучии именно этот съезд считался моментом основания Коммунистической партии Кампучии.
20 июля 1962 Ту Самут был убит при невыясненных обстоятельствах (в убийстве обвиняли Пол Пота, который, в свою очередь, обвинял в этомправительство Камбоджи). 20-21 февраля 1963 на Втором съезде ПТК генеральным секретарём был избран Пол Пот. Сторонники линии Ту Самута Нуон Чеа и Кео Меас были исключены из ЦК, на их место пришли Сон Сен и Ворн Вет.
В июле 1963 большинство ЦК покинуло Пномпень с целью организации революционной базы в провинции Ратанакири на северо-востоке страны, значительную часть населения которой составляли Горные кхмеры. В 1965 Пол Пот выезжал в Северный Вьетнам и Китай. С середины 60-х годов полпотовская группа пошла на установление тесных контактов с КНР и перестройку деятельности партии на маоистский лад. Значительную роль в партии стала играть «банда шестерых» — Пол Пот, Иенг Сари и Сон Сен и их жёны — Кхиеу Поннари, Иенг Тирит, Юн Ят. В то же время, Нуон Чеа, перешедший на сторону Пол Пота, сохраняет роль второго человека в партии.
В сентябре 1966 партия изменила своё название на Коммунистическая партия Кампучии, смена названия держалась под секретом. Партия взяла курс на вооружённую борьбу с правительством Сианука. Для перестроенной партии были присущи коллективный способ принятия решений, конспиративный характер подбора кадров, максимальная анонимность. КПК создавалась как партия профессиональных революционеров и имела три уровня организации: центральный комитет, партийные ячейки и относительно массовое движение. Использовалось конспиративное наименование партии — «Ангка». КПК издавала и распространяла нелегальные газеты: «Голос работников физического труда», «Красное знамя», «Красный свет», журнал «Молодые прогрессисты», брошюру «Очерки о революции».
Сторонники Пол Пота в партии и повстанческая Революционная армия Кампучии стали ядром так называемых красных кхмеров. Борьба с королевской армией велась при поддержке Северного Вьетнама. Численность партии быстро росла, в неё в массовом порядке вступали малограмотные и совершенно неграмотные молодые крестьяне, которые уже показали себя в вооруженных акциях.
После свержения Сианука в 1970 премьер-министром Лон Нолом, Коммунистическая партия Кампучии и сторонники Сианука сформировали «правительство в изгнании», пользовавшееся поддержкой КНР (заместителем премьер-министра и министром обороны в нём был Кхиеу Самфан). Партизаны захватывали всё большие территории страны. 17 апреля 1975 красные кхмеры захватили Пномпень и установили в Камбодже режим Демократической Кампучии.
Красные кхмеры
К этому привели следующие факторы:
- Американское вмешательство и массированные бомбардировки, охватывающие от 1965—1973 гг. как существенный фактор, приводящий кампучийское крестьянство к увеличивающейся поддержке Красных Кхмеров.
- Коррупция режима Лон Нола.
Когда американский Конгресс приостановил военную помощь правительству Лон Нола в 1973, это привело к падению его режима два года спустя, когда Красные Кхмеры захватили всю полноту власти в Камбодже (переименованной в Кампучию). Руководство жизнью страны осуществляла «Ангка лоэу» — «Верховная организация», во главе которой стояли семейные кланы — Пол Пот, Иенг Сари, Кхиеу Самфан и Сон Сен и их жёны.
Партия после вьетнамской интервенции
Народно-революционная партия Кампучии
В начале 1979 группа членов компартии Кампучии во главе с Пен Сованом, выступавшая против Пол Пота и за союз с Вьетнамом, провела недалеко от кампучийско-вьетнамской границы свой Третий съезд Народно-революционной партии Кампучии (таким образом, не признавая легитимными съезды партии в 1963, 1975 и 1978 годах). Пен Сован, как и Хенг Самрин, был основателем в декабре 1978 Единого фронта национального спасения Кампучии. (ЕФНСК), провозгласившего борьбу против диктаторского режима. Таким образом, с этого момента в стране существовало де-юре две параллельные партии, считающие себя наследницами созданной в 1951 Народно-революционной партии Кампучии.
После того, как проведённое в конце декабря 1978 — начале января 1979 наступление революционных вооружённых сил и вьетнамских добровольческих частей завершилось свержением режима Пол Пота, 7 января 1979 была провозглашена Народная республика Кампучия. Создание партии держалось в секрете до прошедшего 26-29 мая 1981 Четвёртого съезда НРПК, поставившего перед партией задачи защиты завоеваний революции, восстановлению экономики страны, строительства основ социалистического общества. В составе избранного ЦК доминировали ветераны борьбы за независимость 1946 — 1954 годов. В 1981—1989 НРПК была руководящей силой в стране и единственной легальной политической партией.
В 1991 партия была переименована в Народную партию Камбоджи. Новая партия отказалась от марксистской идеологии.
Организационные и идеологические трансформации
После падения Пномпеня сторонники Пол Пота оттянули свои силы на запад страны к границе с Таиландом. Коммунистическая партия Кампучии инициировала создание 21 августа 1979 Патриотического и демократического фронта Великого национального союза Кампучии во главе с Кхиеу Сампханом. Под руководством Фронта Народные национально-освободительные вооружённые силы Кампучии (позднее — Национальная армия Демократической Кампучии) развязали партизанскую войну против правительства Народной республики Кампучия.
В декабре 1981 партия была переименована в Партия Демократической Кампучии, идеологией которой был объявлен «демократический социализм». В ноябре 1992 на её основе была учреждена Камбоджийская партия национального единства, провозгласившая своей идеологией «либеральную демократию» и возобновившая партизанскую войну против правительства. Обе партии формально возглавлял Кхиеу Самфан, в 1997 создавший Кхмерскую партию национальной солидарности. С другой стороны, в августе 1996 года Иенг Сари учредил Движение демократического национального союза, демонстративно порвавшее с «Красными кхмерами» и вступившее в альянс с правящей партией Хун Сена.
Руководители
- Сон Нгок Мин (председатель К)
- Ту Самут (сентябрь 1960 — май 1962, генеральный секретарь ЦК Партии трудящихся Кампучии)
- Пол Пот (февраль 1963 — сентябрь 1966, генеральный секретарь ЦК Партии трудящихся Кампучии; сентябрь 1966 — декабрь 1981, генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Кампучии; декабрь 1981 — 1985, генеральный секретарь ЦК Партии демократической Кампучии)
- Рох Самай (январь 1979 — май 1981, руководитель Народно-революционной партии Кампучии)
- Пен Сован (май 1981 — 1 декабря 1981, глава Народно-революционной партии Кампучии)
- Кхиеу Самфан (с 1985, генеральный секретарь ЦК Партии демократической Кампучии)
Напишите отзыв о статье "Коммунистическая партия Кампучии"
Примечания
- ↑ Frings, K. Viviane, Rewriting Cambodian History to 'Adapt' It to a New Political Context: The Kampuchean People’s Revolutionary Party’s Historiography (1979—1991) in Modern Asian Studies, Vol. 31, No. 4. (Oct., 1997), pp. 807—846.
- ↑ Chandler, David P., Revising the Past in Democratic Kampuchea: When Was the Birthday of the Party?: Notes and Comments, in Pacific Affairs, Vol. 56, No. 2 (Summer, 1983), pp. 288—300.
- ↑ [www.kambo-pravda.com/pdf/KP03.pdf Олег Самородный Ненадёжный друг вьетнамского народа]
Источники
- Chronologie du Cambodge de 1960 à 1990
- Benjamin, Roger W.; Kautsky, John H.. Communism and Economic Development, in The American Political Science Review, Vol. 62, No. 1. (Mar., 1968), pp. 122.
- The party statues, published in mid-1970s, claims that the name change was approved by the party congress in 1971.[1]
- Kroef, Justus M. van der, Cambodia: From «Democratic Kampuchea» to «People’s Republic», in Asian Survey, Vol. 19, No. 8. (Aug., 1979), pp. 731–750.
- Library of Congress / Federal Research Division / Country Studies / Area Handbook Series / Cambodia / Appendix B
Необходимо проверить качество перевода и привести статью в соответствие со стилистическими правилами Википедии. Вы можете помочь улучшить эту статью, исправив в ней ошибки.
Оригинал не указан. Пожалуйста, укажите его. |
Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии.
|
|
|
Отрывок, характеризующий Коммунистическая партия Кампучии– Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будь сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества и жалеют вас…Князь не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Князь Василий поморщился. – Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbeciles. [дураки.] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что то неожиданно грубое и неприятное. – И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза. – Je suis votre [Я ваш] верный раб, et a vous seule je puis l'avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [вам одним могу признаться. Мои дети – обуза моего существования.] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе. Анна Павловна задумалась. – Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [имеют манию женить.] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne [маленькая особа], которая очень несчастлива с отцом, une parente a nous, une princesse [наша родственница, княжна] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения. – Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит 40.000 в год, – сказал он, видимо, не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал. – Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна? – Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня. – Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно. И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону. – Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.] Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие. – Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила. Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней. Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый. Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших. – J'ai apporte mon ouvrage [Я захватила работу], – сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе. – Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, – обратилась она к хозяйке. – Vous m'avez ecrit, que c'etait une toute petite soiree; voyez, comme je suis attifee. [Не сыграйте со мной дурной шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я одета дурно.] И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой. – Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie [Будьте спокойны, вы всё будете лучше всех], – отвечала Анна Павловна. – Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен. – Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне. Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной. – C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами: – Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она. – Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно… – Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера. – Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь. И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди. Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна. Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта. – Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte. Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ. – Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью. |