Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду

Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду (англ. Environmental Modification Convention или ENMOD) — один из основных документов ООН, запрещающих его участникам военное или любое другое враждебное использование средств воздействия на окружающую среду путём преднамеренного управления природными процессами в биосфере, гидросфере, атмосфере Земли и околоземном пространстве.

История появления и суть

Разработка конвенции была запущена по инициативе СССР, её открытие к подписанию состоялось 18 мая 1977 года, а вступление в силу 5 октября 1978 года. По данным на середину 1997 года её участниками стали 58 государств в том числе и Российская Федерация как правопреемница СССР.

В рамках заключённой договорённости участники обязуются сотрудничать в процессах обмена научно-технической информацией о работах в области созидательного влияния на природу и мирного использования окружающей среды. Конвенция не ставит препятствий при воздействии на природные процессы в созидательных целях, однако она предусматривает ряд строгих мер по обеспечению жёсткого соблюдения её положений всеми государствами-участниками. При наличии информации о нарушении положений Конвенции любое государство имеет право обратиться с жалобой прямо в Совет Безопасности ООН. Помимо этого, любая страна-участник имеет право направить Генеральному секретарю ООН официальный запрос о созыве Консультативного комитета экспертов, который должен собраться не позднее, чем через месяц для выяснения и оценки фактических обстоятельств сомнительных явлений в окружающей среде.

Срок действия соглашений Конвенции не ограничен, она является открытым документом, то есть каждое государство имеет право в любое время самостоятельно к ней присоединиться. Её текст состоит из преамбулы, десяти статей и Приложения.

Дополнительная литература

• Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключённых СССР с иностранными государствами. — Москва: Вып. 34, 1980. — С. 437-440.
• Рогозин Д. [www.voina-i-mir.ru/article/877 Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду] (рус.). Словарь-справочник «Война и мир в терминах и определениях». Информационный сайт voina-i-mir.ru. Проверено 15 октября 2016.

Ссылки

• [legal.un.org/avl/pdf/ha/cpmhuemt/cpmhuemt_ph_r.pdf История «Конвенции о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду» на сайте ООН] (рус.). UN Office of Legal Affairs. Проверено 14 октября 2016.
• [www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/hostenv.shtml «Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду» на сайте ООН] (рус.). UN Treaty Series, Vol. 1108, I-17119. Официальный сайт ООН. Проверено 14 октября 2016.
• [www.icrc.org/rus/resources/documents/misc/ihl-environment-271004.htm «Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду» на сайте Международного Красного креста] (рус.). Официальный сайт Международного Красного Креста (27 октября 2004). Проверено 14 октября 2016.
• [www.mid.ru/foreign_policy/humanitarian_cooperation/-/asset_publisher/bB3NYd16mBFC/content/id/557030/pop_up?_101_INSTANCE_bB3NYd16mBFC_viewMode=tv&_101_INSTANCE_bB3NYd16mBFC_qrIndex=0 К 25-летию КОНВЕНЦИИ О ЗАПРЕЩЕНИИ ВОЕННОГО ИЛИ ЛЮБОГО ИНОГО ВРАЖДЕБНОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СРЕДСТВ ВОЗДЕЙСТВИЯ НА ПРИРОДНУЮ СРЕДУ] (рус.). Официальный сайт Министерства иностранных дел Российской Федерации (25 мая 2002). Проверено 14 октября 2016.

Отрывок, характеризующий Конвенция о запрещении военного или любого иного враждебного использования средств воздействия на природную среду

Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.