Конвой PQ-17 (телесериал)
Значимость предмета статьи поставлена под сомнение. Пожалуйста, покажите в статье значимость её предмета, добавив в неё доказательства значимости по частным критериям значимости или, в случае если частные критерии значимости для предмета статьи отсутствуют, по общему критерию значимости. Подробности могут быть на странице обсуждения.
|
Конвой PQ-17 | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Андрей Мерзликин |
Оператор | |
Композитор | |
Оригинальный телеканал |
«Россия» |
Студия |
«ДомФильм» |
Длительность |
413 мин. |
Язык | |
Дата выхода |
2004 |
Первый показ |
2 ноября 2004 |
Количество эпизодов |
8 |
IMDb | |
«Конвой PQ-17» — российский художественный многосерийный цветной телевизионный фильм, снятый по мотивам романа «Реквием каравану PQ-17» советского писателя В. С. Пикуля.
Содержание
Сюжет
27 июня 1942 года из Рейкьявика в Архангельск вышел караван судов, получивший кодовое название PQ-17. Путь конвоя с грузами для СССР лежал через северную Атлантику, где им угрожали атаки германского военного флота и авиации.
Главную угрозу представлял немецкий линейный корабль «Тирпиц». Получив сообщение о выходе «Тирпица» с базы, британское Адмиралтейство приказало кораблям непосредственного прикрытия повернуть навстречу германскому линкору, а транспортным судам — рассредоточиться и продолжать движение поодиночке. В результате этого решения транспорты конвоя остались без прикрытия и понесли тяжелые потери от действий подлодок и авиации противника.
В ролях
Актёр | Роль |
---|---|
Мария Беккер | Катя |
Алексей Девотченко | Ральф Зеггерс |
Валерий Дьяченко | адмирал А.Г. Головко |
Ольга Лукашова | тётя Паша |
Николай Мартон | Дадли Паунд |
Андрей Мерзликин | Н.А. Лунин |
Леонид Неведомский | Уинстон Черчилль |
Сергей Плёскин | Морозов |
Виктор Соловьёв | капитан Белоусов |
Полина Тильга | Саша |
Сергей Цепов | Брэнгвин |
Валерий Величко | Сазаныч |
Борис Войцеховский | Сварт |
Валерий Доронин | Хамильтон |
Юрий Лазарев | Отто Шнивинд |
Василий Богомазов | Адольф Гитлер |
Сергей Шелгунов | капитан американского судна |
Павел Бойко | Мазурук |
Георгий Демуров | И.В. Сталин |
Сейран Даллакян | Л.П. Берия |
Илья Мозговой | Альфред, штурман немецкой подводной лодки |
Владимир Ерасов | Лысюк |
Михаил Самочко | Захаров |
Вячеслав Теплов | старпом «Урала» |
Съёмочная группа
- Автор сценария: Владимир Вардунас
- Режиссёр: Александр Котт
- Оператор-постановщик: Пётр Духовской
- Визуальные эффекты: Семён Левин
- Художник-постановщик: Андрей Васин
- Композитор: Юрий Красавин
- Звукорежиссёр:
- Монтаж:
- Художник-гример:
- Исполнительный продюсер: Леонид Маркин
- Продюсер: Владимир Досталь
Производство кинокомпания «МакДос» при участии киностудии «Макс-Медиа». Визуальные спецэффекты изготавливала компания SL-Studio, за что она получила престижную награду Aurora в области визуальных эффектов.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3974 дня]
Съёмки
Напишите отзыв о статье "Конвой PQ-17 (телесериал)"
Примечания
- ↑ Александра Михова. [www.pskov.aif.ru/culture/event/150677 Мурманская область в кинофокусе: Какие фильмы снимали в Заполярье?], «Аргументы и факты» № 30 (27 июля 2011). Проверено 4 августа 2016.
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=10695 «Конвой PQ—17»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
- «Конвой PQ-17» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- М. Войтенко [www.odin.tc/articles/critic.htm Сериал «Конвой PQ—17» — теперь конвой терзают киношники], историческая критика
|
Отрывок, характеризующий Конвой PQ-17 (телесериал)
Казалось, все эти люди испытывали теперь, когда остановились посреди поля в холодных сумерках осеннего вечера, одно и то же чувство неприятного пробуждения от охватившей всех при выходе поспешности и стремительного куда то движения. Остановившись, все как будто поняли, что неизвестно еще, куда идут, и что на этом движении много будет тяжелого и трудного.С пленными на этом привале конвойные обращались еще хуже, чем при выступлении. На этом привале в первый раз мясная пища пленных была выдана кониною.
От офицеров до последнего солдата было заметно в каждом как будто личное озлобление против каждого из пленных, так неожиданно заменившее прежде дружелюбные отношения.
Озлобление это еще более усилилось, когда при пересчитывании пленных оказалось, что во время суеты, выходя из Москвы, один русский солдат, притворявшийся больным от живота, – бежал. Пьер видел, как француз избил русского солдата за то, что тот отошел далеко от дороги, и слышал, как капитан, его приятель, выговаривал унтер офицеру за побег русского солдата и угрожал ему судом. На отговорку унтер офицера о том, что солдат был болен и не мог идти, офицер сказал, что велено пристреливать тех, кто будет отставать. Пьер чувствовал, что та роковая сила, которая смяла его во время казни и которая была незаметна во время плена, теперь опять овладела его существованием. Ему было страшно; но он чувствовал, как по мере усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни.
Пьер поужинал похлебкою из ржаной муки с лошадиным мясом и поговорил с товарищами.
Ни Пьер и никто из товарищей его не говорили ни о том, что они видели в Москве, ни о грубости обращения французов, ни о том распоряжении пристреливать, которое было объявлено им: все были, как бы в отпор ухудшающемуся положению, особенно оживлены и веселы. Говорили о личных воспоминаниях, о смешных сценах, виденных во время похода, и заминали разговоры о настоящем положении.
Солнце давно село. Яркие звезды зажглись кое где по небу; красное, подобное пожару, зарево встающего полного месяца разлилось по краю неба, и огромный красный шар удивительно колебался в сероватой мгле. Становилось светло. Вечер уже кончился, но ночь еще не начиналась. Пьер встал от своих новых товарищей и пошел между костров на другую сторону дороги, где, ему сказали, стояли пленные солдаты. Ему хотелось поговорить с ними. На дороге французский часовой остановил его и велел воротиться.
Пьер вернулся, но не к костру, к товарищам, а к отпряженной повозке, у которой никого не было. Он, поджав ноги и опустив голову, сел на холодную землю у колеса повозки и долго неподвижно сидел, думая. Прошло более часа. Никто не тревожил Пьера. Вдруг он захохотал своим толстым, добродушным смехом так громко, что с разных сторон с удивлением оглянулись люди на этот странный, очевидно, одинокий смех.
– Ха, ха, ха! – смеялся Пьер. И он проговорил вслух сам с собою: – Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. В плену держат меня. Кого меня? Меня! Меня – мою бессмертную душу! Ха, ха, ха!.. Ха, ха, ха!.. – смеялся он с выступившими на глаза слезами.
Какой то человек встал и подошел посмотреть, о чем один смеется этот странный большой человек. Пьер перестал смеяться, встал, отошел подальше от любопытного и оглянулся вокруг себя.
Прежде громко шумевший треском костров и говором людей, огромный, нескончаемый бивак затихал; красные огни костров потухали и бледнели. Высоко в светлом небе стоял полный месяц. Леса и поля, невидные прежде вне расположения лагеря, открывались теперь вдали. И еще дальше этих лесов и полей виднелась светлая, колеблющаяся, зовущая в себя бесконечная даль. Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. «И все это мое, и все это во мне, и все это я! – думал Пьер. – И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!» Он улыбнулся и пошел укладываться спать к своим товарищам.
В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.