Кондратенков, Александр Ерофеевич

Александр Ерофеевич Кондратенков
Место рождения:	деревня Анновка, Краснинский уезд, Смоленская губерния, РСФСР
Научная сфера:	педагогика
Место работы:	Смоленский государственный педагогический институт
Учёная степень:	доктор педагогических наук
Учёное звание:	профессор член-корреспондент АПН СССР
Альма-матер:	Житомирский педагогический институт
Награды и премии:

Александр Ерофеевич Кондратенков (1921—1992) — советский педагог, профессор Смоленского государственного педагогического института, заслуженный деятель науки РСФСР, заслуженный учитель школы РСФСР, член-корреспондент АПН СССР.

Биография

Александр Кондратенков родился 25 декабря 1921 года в деревне Анновка (ныне — Хиславичский район Смоленской области). В 1938 году он окончил среднюю школу, после чего работал учителем в неполной средней школе. В 1939—1950 годах проходил службу в Советской Армии. Заочно окончил Житомирский педагогический институт. Демобилизовавшись, вернулся в Смоленскую область. В 1951—1956 годах Кондратенков работал директором средней школы, в 1956—1959 годах — заведующим Вяземским районо.

С 1959 года Кондратенков работал директором первой в Советском Союзе экспериментальной комплексной школы-интерната, созданной в городе Сафоново Смоленской области. На базе этой школы проводились научные исследования Академии педагогических наук СССР. В 1968 году Кондратенков был избран членом-корреспондентом этой академии, возглавлял Научный Совет по проблемам сельской школы при Президиуме АПН СССР, был членом Центрального Совета Педагогического общества РСФСР. Ему были присвоены звания Заслуженного учителя школы РСФСР и Заслуженного деятеля науки РСФСР.

В 1969 году Кондратенков перешёл на преподавательскую работу в Смоленский государственный педагогический институт, заведовал кафедрой педагогики, затем был проректором института. Умер 8 марта 1992 года, похоронен на сельском кладбище в районе своей родной деревни.

Также был награждён орденом «Знак Почета» и рядом медалей.

Бюст Кондратенкова установлен в здании Смоленского государственного университета.

Примечания

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Кондратенков, Александр Ерофеевич

3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.
В третьем кружке Нарышкин говорил о заседании австрийского военного совета, в котором Суворов закричал петухом в ответ на глупость австрийских генералов. Шиншин, стоявший тут же, хотел пошутить, сказав, что Кутузов, видно, и этому нетрудному искусству – кричать по петушиному – не мог выучиться у Суворова; но старички строго посмотрели на шутника, давая ему тем чувствовать, что здесь и в нынешний день так неприлично было говорить про Кутузова.
Граф Илья Андреич Ростов, озабоченно, торопливо похаживал в своих мягких сапогах из столовой в гостиную, поспешно и совершенно одинаково здороваясь с важными и неважными лицами, которых он всех знал, и изредка отыскивая глазами своего стройного молодца сына, радостно останавливал на нем свой взгляд и подмигивал ему. Молодой Ростов стоял у окна с Долоховым, с которым он недавно познакомился, и знакомством которого он дорожил. Старый граф подошел к ним и пожал руку Долохову.
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!