Конклав 1878 года
| Папский конклав февраль 1878 | |
 герб периода Sede Vacante | |
| Время и место | |
|---|---|
|
18 – 20 февраля 1878 | |
| Основные сановники Коллегии кардиналов | |
| декан | |
| вице-декан | |
| камерленго | |
| протопресвитер | |
| протодьякон | |
| секретарь | |
| Выборы | |
| голосований |
3 |
| Избранный папа | |
|
Джоакино Печчи | |
Конклав 1878 года последовал по смерти папы римского Пия IX в Апостольском дворце в Ватикане 7 февраля 1878 года. Конклав прошёл в обстоятельствах, отличных от таковых любого предыдущего Конклава.
Содержание
Уникальные обстоятельства
Уникальными обстоятельствами были:
- Самое длинное правление умершего Папы римского, начиная со Святого Петра, подразумевалось, что Пий IX имел большую возможность чем любой Папа римский в истории, чтобы сформировать Священную Коллегию Кардиналов, выбирая людей, которые разделили его мировое и религиозное видение.
- Первый Конклав, на котором выбрали человека, который будет править как папа римский, но не как суверен Папской области, последняя была уничтожена объединением Италии в 1870 году.
- Замена места Конклава, так как предыдущее место Конклава, используемое на большинстве папских Конклавов в девятнадцатом столетии, бывшая папская резиденция, Квиринальский дворец был больше не в папской собственности, а был теперь дворцом короля Италии.
Вопросы, с которыми столкнулись кардиналы
Когда кардиналы собрались, они столкнулись с дилеммой. Они должны выбрать римского папу, который бы продолжил поддерживать реакционные религиозные и политические представления Пия IX, и продолжал бы отказываться принимать итальянский Закон о Гарантиях, который гарантировал Папе римскому религиозную свободу в королевстве Италии? Или они должны отвернуться от политики Пия IX и выбрать более либерального Папу, который мог бы поработать для компромисса с королём Италии? Выбор такой политики был бы отмечен как предательство Пия IX, его прокламации Папы, как «узника Ватикана».
Другие более широкие включенные проблемы:
- церковно-государственные отношения в Италии, Третьей Республике во Франции, в Ирландии и Соединённых Штатах Америки;
- ересь, названная позже папой Львом XIII — ересью Американизма;
- Разногласия в Церкви, вызванные провозглашением догмата о папской непогрешимости, Первым Ватиканским собором;
- Статус Первого Ватиканского собора, который был приостановлен после Итальянского «освобождения» Рима, но никогда не был завершен.
Была ещё одна проблема, стоявшая перед кардиналами, после длительного правления Пия IX. Они должны выбрать другого молодого римского папу, который бы мог править в течение десятилетий, или они должны выбрать старого человека и короткое правление?
Конклав
В связи с тем, что много церковных людей верили, что была «нестабильная» и «антикатолическая» ситуация в Риме, который больше не управлялся Церковью, некоторыми кардиналами, особенно кардиналом-архиепископом Вестминстера Мэннингом, было предложено, чтобы Конклав был проведен вне Рима, возможно даже вне Италии, в Испании. Однако камерленго — кардинал Джоакино Печчи, думал иначе. Имея влиятельный голос среди кардиналов, он предложил не покидать Ватикан, а провести голосование, как обычно, в Риме. Конклав, наконец собрался в Сикстинской капелле в Ватикане 18 февраля 1878 года.
Необычным для Конклавов стало то, что документы голосования стали достоянием общественности.
Первая баллотировка (утро 19 февраля)
На первой баллотировке, которая имела место утром 19 февраля, голосование было следующим:
Вторая баллотировка (полдень 19 февраля)
- Печчи — 26 голосов;
- Бильо — 7 голосов;
- Франки — 2 голоса.
Третья баллотировка (утро 20 февраля)
- Печчи — 44 голоса, избран папой римским.
Результат, значения, и последствия
Выбор кардинала Печчи, который взял тронное имя Папа римский Лев XIII, был победой для либералов. Джоакино Печчи был эффективным епископом, чья епархия успешно передвигалась от Папской области до Итальянского королевства, без проблем для Церкви. Он был замечен как дипломатический прагматик с тактом, и противники негибкости предыдущего понтифика полагали, что Пий IX испытывал недостаток в этом. В 68 лет Лев XIII был также достаточно молод, чтобы работать без относительных проблем для своего здоровья, но достаточно стар, чтобы предложить перспективу относительно короткого правления от десяти до пятнадцати лет. Принимая во внимание, что Пий IX, как было замечено, изолировал Церковь от международного общественного мнения (его загон евреев в гетто, и лечение меньшинств были осуждены мировыми лидерами типа Уильяма Юарта Гладстона), Лев XIII был замечен как «интернационалист», который мог вернуть назад некоторое международное уважение Ватикана.
Папа римский Лев XIII прибыл, чтобы быть замеченным как воплощение драматического различия от папства Папы Пия IX. Однако в одной области они оказались схожи. Несмотря на плохое здоровье, он правил неожиданно долго, в течение 25 лет, став третьим из наиболее длинно правящих римских пап в истории (пока его рекорд не был превзойден Папой Иоанном Павлом II в двадцать первом столетии). Хотя ожидался короткий понтификат, Лев XIII удивил всех, дожив до 93 лет, и умер 20 июля 1903 года.
Статистика Конклава 1878 года
| Продолжительность | 2 дня |
|---|---|
| Число баллотировок | 3 |
| Выборщики | 64 |
| Отсутствовали | 3 |
| Присутствовали | 61 |
| Африка | 0 |
| Латинская Америка | 0 |
| Северная Америка | 0 |
| азия | 0 |
| Европа | 61 |
| Океания | 0 |
| Ближний Восток | 0 |
| Итальянцы | 40 |
| ИСПОЛЬЗОВАЛОСЬ ЛИ ВЕТО? | НЕТ |
| СКОНЧАВШИЙСЯ ПАПА | ПИЙ IX (1846—1878) |
| НОВЫЙ ПАПА | ЛЕВ XIII (1878—1903) |
См. также
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Конклав 1878 года"
Отрывок, характеризующий Конклав 1878 года
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.
Князь Андрей приехал в главную квартиру армии в конце июня. Войска первой армии, той, при которой находился государь, были расположены в укрепленном лагере у Дриссы; войска второй армии отступали, стремясь соединиться с первой армией, от которой – как говорили – они были отрезаны большими силами французов. Все были недовольны общим ходом военных дел в русской армии; но об опасности нашествия в русские губернии никто и не думал, никто и не предполагал, чтобы война могла быть перенесена далее западных польских губерний.
Князь Андрей нашел Барклая де Толли, к которому он был назначен, на берегу Дриссы. Так как не было ни одного большого села или местечка в окрестностях лагеря, то все огромное количество генералов и придворных, бывших при армии, располагалось в окружности десяти верст по лучшим домам деревень, по сю и по ту сторону реки. Барклай де Толли стоял в четырех верстах от государя. Он сухо и холодно принял Болконского и сказал своим немецким выговором, что он доложит о нем государю для определения ему назначения, а покамест просит его состоять при его штабе. Анатоля Курагина, которого князь Андрей надеялся найти в армии, не было здесь: он был в Петербурге, и это известие было приятно Болконскому. Интерес центра производящейся огромной войны занял князя Андрея, и он рад был на некоторое время освободиться от раздражения, которое производила в нем мысль о Курагине. В продолжение первых четырех дней, во время которых он не был никуда требуем, князь Андрей объездил весь укрепленный лагерь и с помощью своих знаний и разговоров с сведущими людьми старался составить себе о нем определенное понятие. Но вопрос о том, выгоден или невыгоден этот лагерь, остался нерешенным для князя Андрея. Он уже успел вывести из своего военного опыта то убеждение, что в военном деле ничего не значат самые глубокомысленно обдуманные планы (как он видел это в Аустерлицком походе), что все зависит от того, как отвечают на неожиданные и не могущие быть предвиденными действия неприятеля, что все зависит от того, как и кем ведется все дело. Для того чтобы уяснить себе этот последний вопрос, князь Андрей, пользуясь своим положением и знакомствами, старался вникнуть в характер управления армией, лиц и партий, участвовавших в оном, и вывел для себя следующее понятие о положении дел.
Когда еще государь был в Вильне, армия была разделена натрое: 1 я армия находилась под начальством Барклая де Толли, 2 я под начальством Багратиона, 3 я под начальством Тормасова. Государь находился при первой армии, но не в качестве главнокомандующего. В приказе не было сказано, что государь будет командовать, сказано только, что государь будет при армии. Кроме того, при государе лично не было штаба главнокомандующего, а был штаб императорской главной квартиры. При нем был начальник императорского штаба генерал квартирмейстер князь Волконский, генералы, флигель адъютанты, дипломатические чиновники и большое количество иностранцев, но не было штаба армии. Кроме того, без должности при государе находились: Аракчеев – бывший военный министр, граф Бенигсен – по чину старший из генералов, великий князь цесаревич Константин Павлович, граф Румянцев – канцлер, Штейн – бывший прусский министр, Армфельд – шведский генерал, Пфуль – главный составитель плана кампании, генерал адъютант Паулучи – сардинский выходец, Вольцоген и многие другие. Хотя эти лица и находились без военных должностей при армии, но по своему положению имели влияние, и часто корпусный начальник и даже главнокомандующий не знал, в качестве чего спрашивает или советует то или другое Бенигсен, или великий князь, или Аракчеев, или князь Волконский, и не знал, от его ли лица или от государя истекает такое то приказание в форме совета и нужно или не нужно исполнять его. Но это была внешняя обстановка, существенный же смысл присутствия государя и всех этих лиц, с придворной точки (а в присутствии государя все делаются придворными), всем был ясен. Он был следующий: государь не принимал на себя звания главнокомандующего, но распоряжался всеми армиями; люди, окружавшие его, были его помощники. Аракчеев был верный исполнитель блюститель порядка и телохранитель государя; Бенигсен был помещик Виленской губернии, который как будто делал les honneurs [был занят делом приема государя] края, а в сущности был хороший генерал, полезный для совета и для того, чтобы иметь его всегда наготове на смену Барклая. Великий князь был тут потому, что это было ему угодно. Бывший министр Штейн был тут потому, что он был полезен для совета, и потому, что император Александр высоко ценил его личные качества. Армфельд был злой ненавистник Наполеона и генерал, уверенный в себе, что имело всегда влияние на Александра. Паулучи был тут потому, что он был смел и решителен в речах, Генерал адъютанты были тут потому, что они везде были, где государь, и, наконец, – главное – Пфуль был тут потому, что он, составив план войны против Наполеона и заставив Александра поверить в целесообразность этого плана, руководил всем делом войны. При Пфуле был Вольцоген, передававший мысли Пфуля в более доступной форме, чем сам Пфуль, резкий, самоуверенный до презрения ко всему, кабинетный теоретик.
