Конкурсы искусств на летних Олимпийских играх 1924
Поделись знанием:
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
| Конкурсы искусств на VIII летних Олимпийских играх 1924 год, Париж, Франция | |
|---|---|
| |
| Информация | |
| Участники: | 189 участников (168 мужского пола и 21 женского) из 24 стран[1] |
| Время проведения: | 4 мая — 27 июля[1] |
| Медали: | 3 золотых, 5 серебряных и 6 бронзовых |
| Амстердам 1928 → | |
Конкурсы искусств на летних Олимпийских играх 1924, проводившиеся в рамках программы VIII летней Олимпиады 1924 года в Париже / Франция, включали художественные соревнования по пяти категориям: архитектура, литература, музыка, живопись и скульптура[2][3].
Хотя НОК СССР был создан только 23 апреля 1951 года, в базе данных олимпийских конкурсов 1924 года по живописи[4] и скульптуре[5] указаны три представителя России[6], не завоевавшие медалей. Два конкурсанта — выходцы из России, жившие с начала 1920-х годов во Франции. Это поэтесса Мария Вега (под именем «Princess Marie Nigeradze»)[7] и художник Александр Яковлев[8]. Третьим от России выступал французский скульптор русского происхождения Сергей Юрьевич[9].
Содержание
Архитектура
| Место | Страна | Участник | Произведение |
|---|---|---|---|
| 1 | не присуждали | ||
| 2 | Венгрия | Альфред Хайош Дежё Лаубер |
«Проект стадиона» |
| 3 | Монако | Жюльен Медецин | «Стадион в Монте Карло» |
Напишите отзыв о статье "Конкурсы искусств на летних Олимпийских играх 1924"
Литература
| Место | Страна | Участник | Произведение |
|---|---|---|---|
| 1 | Франция | Гео Чарльз | «Олимпийские игры» |
| 2 | Дания | Йозеф Петерсен | «Эвриала» |
| Великобритания | Дороти Маргарет Стюарт | «Песнь меча» | |
| 3 | Ирландия | Оливер Гогарти | «Ода командным играм» |
| Франция | Чарльз Антуан Гонне | «Перед лицом бога Олимпии» |
Музыка
| Место | Страна | Участник | Произведение |
|---|---|---|---|
| 1 | не присуждали | ||
| 2 | не присуждали | ||
| 3 | не присуждали |
Живопись
| Место | Страна | Участник | Произведение |
|---|---|---|---|
| 1 | Люксембург | Жан Якоби | «Угловой удар», «Старт», «Регби» |
| 2 | Ирландия | Джек Йейтс | «Плавание» |
| 3 | Нидерланды | Йоханнес Герард Дидерик ван Хелл | «Конькобежцы» |
Скульптура
| Место | Страна | Участник | Произведение |
|---|---|---|---|
| 1 | Греция | Константин Димитриадис | «Финский метатель диска» |
| 2 | Люксембург | Фрэнсис Хельденштайн | «В Олимпию» |
| 3 | Франция | Клод-Леон Mascaux | «7 спортивных медалей» |
| Дания | Жан Рене Гоген | «Боксёр» |
Галерея
|
|
| Венгерский участник Дежё Лаубер. Серебряная медаль по архитектуре |
Ирландский участник Оливер Гогарти. Бронзовая медаль по литературе |
Примечания
- ↑ 1 2 [www.sports-reference.com/olympics/summer/1924/ART/ Art Competitions at the 1924 Paris Overview] (англ.). sports-reference.com. Проверено 16 сентября 2016.
- ↑ [olympic-museum.de/art/artcompetition.htm Art Competition]. // olympic-museum.de. Проверено 9 ноября 2011. [www.webcitation.org/6753tRsmV Архивировано из первоисточника 21 апреля 2012]. (англ.)
- ↑ [olympic-museum.de/art/1924.htm Art Competition, Paris 1924]. // olympic-museum.de. Проверено 9 ноября 2011. [www.webcitation.org/675LfrlWQ Архивировано из первоисточника 21 апреля 2012]. (англ.)
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/summer/1924/ART/mixed-painting.html Mixed Painting] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/summer/1924/ART/mixed-sculpturing.html Mixed Sculpturing] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/countries/RUS/summer/1924/ Russia at the 1924 Paris Summer Games] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ni/princess-marie-nigeradze-1.html Princess Marie Nigeradze] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ya/aleksandr-yakovlev-1.html Aleksandr Yakovlev] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
- ↑ [www.sports-reference.com/olympics/athletes/yu/sergey-yuryevich-1.html Sergey Yuryevich] (англ.). sports-reference.com. Проверено 27 октября 2016.
См. также
| ||||||||
| ||||||
|
Это заготовка статьи об Олимпийских играх. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Конкурсы искусств на летних Олимпийских играх 1924
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
