Конопиште
| Замок | |
Конопиште
Konopiště | |
 Вид на замок со стороны сада | |
| Страна | Чехия |
| Основатель | епископ Тобиаш из Бенешова |
| Дата основания | XIII век |
| Основные даты: 1327 — Замок перешел к фамилии Штернберков
1468 — Завоеван войсками короля Йиржи из Подебрад 1648 — Захвачен и разграблен шведской армией 1887 — продан эрцгерцогу Францу Фердинанду д` Эсте 1921 — Стал государственной собственностью Чехословакии 1943 — В замке располагался генеральный штаб войск SS в Богемии 1945 — Хранилище трофейных произведений искусства | |
| Состояние | Открыт |
Конопиште (чеш. Konopiště) — замок в Чехии, примерно в 50 км к юго-востоку от Праги, около города Бенешов.
Содержание
История замка
Замок был построен в XIII веке епископом Тобиашем из Бенешова и представлял собой постройку в готическом стиле, в дальнейшем несколько раз реконструировался. Первоначально замок Конопиште был построен по образцу французского замка как мощная готическая крепость прямоугольной формы с круглыми башнями по углам, что давало возможность максимально эффективно защищаться во время осад. Всего в замке было 7 башен: 4 по углам, 1 по центру северной стены и 2 в центре коротких западной и восточной стен. Укрепления замка дополняли ров и земляные валы.
Род Бенешовичей был владельцем замка до 1327 года, когда замок перешел знатной фамилии Штернберков, владевшей также замком Чески-Штернберк недалеко от города Бенешов. В XVII веке владельцы замка из рода Штернберков перестроили замок в стиле поздней готики и позже в стиле позднего Возрождения. Во время гуситских войн замок подвергся длительной осаде королевских войск, продолжавшейся 17 месяцев, и в 1468 году был завоеван войсками короля Йиржи из Подебрад.
В 1648 году в период Тридцатилетней войны замок был захвачен и разграблен шведской армией, после чего пришёл в упадок. Обветшавший замок приобрёл на аукционе чешский дворянин Ян Йозеф Вртба (чеш. Vrtba). В начале XVIII века замок ещё раз был перестроен семьей Вртба в стиле барокко. Вместо разводного замкового моста был возведён каменный мост, в восточной башне прорубили новый вход в замок, высота башен была уменьшена до уровня замковых построек, кроме того построен большой южный флигель.
В 1887 году замок был продан за 2 млн золотом эрцгерцогу Францу Фердинанду д` Эсте, наследнику Австро-венгерского престола, по инициативе которого в 1889—1894 годах замок был ещё раз коренным образом перестроен. Реконструкция замка осуществлялась под руководством архитекторов из Вены Йосефа Моцкера и Франца Шморанца. Будучи большим любителем охоты, эрцгерцог оборудовал в замке механический тир, расширил уже ранее хранившуюся там коллекцию оружия и доспехов, а также создал несколько «охотничьих коридоров», украшенных добытыми трофеями — тысячами оленьих рогов, кабаньих клыков, чучел лисиц, экзотических животных и птиц. Кроме того, при эрцгерцоге в замке были устроены водопровод, канализация, проведено электричество, в центральном флигеле замка установлен гидравлический лифт (работавший за счет плотины, сооруженной на ближайшем пруду) и внесен ряд других технических инноваций для того времени.
Тогда же вокруг замка был разбит парк в английском стиле с террасами, розарием и мраморными статуями. Замок Конопиште был любимым местом отдыха и охоты эрцгерцога Франца Фердинанда. За время владения замком помимо охотничьих трофеев Франц Фердинанд собрал в нём большую коллекцию исторического оружия и различных предметов с изображением Святого Георгия. Когда Франц Фердинанд был убит в 1914 году, его дети унаследовали замок и хранившиеся в нём коллекции.
С 1921 года замок стал государственной собственностью Чехословакии. В 1943 году замок стал местонахождением генерального штаба войск SS в Богемии и служил до 1945 года также как хранилище трофейных произведений искусства. В конце Второй мировой войны значительная часть произведений искусства и коллекционных предметов была вывезена из Конопиште, однако к 1946 году большинство из них возвращено в замок. Часть предметов искусства из Конопиштской коллекции хранится в настоящее время в Праге.
После Второй мировой войны замок, находящийся в государственной собственности, был открыт для туристов. В настоящее время (в начале XXI века) Министерство культуры Чехии затрачивает порядка 800 000 долларов на поддержание замка, частично компенсируя эту сумму за счет туризма[1].
Коллекции замка
В замке Конопиште хранится богатая коллекция произведений искусства и художественных промыслов эпохи готики, Ренессанса, барокко, охотничьих трофеев, исторического боевого и охотничьего оружия, доспехов. Коллекция охотничьего оружия XVI—XVIII веков является третьей по размеру в Европе, также велика коллекция охотничьих трофеев — около 4400 экземпляров (все были «добыты» эрцгерцогом Францем Фердинандом. Однако это не окончательное число его трофеев — за всю жизнь на охоте им было убито около 256000 животных).[2]
Напишите отзыв о статье "Конопиште"
Примечания
- ↑ [web.archive.org/web/20070221042238/www.iht.com/articles/2007/02/19/news/czech.php Princess wants Franz Ferdinand’s castle back in the family — Europe — International Herald Tribune — The New York Times]
- ↑ Мирослав Брожовски. Конопиште. — Прага, 2002. ISBN 80-85094-74-6
Ссылки
- [www.zamek-konopiste.cz/index.php?jaz=ENG&ID=0 Официальный сайт замка]
- [www.allcastles.ru/czechia/konopiste.html История и архитектура замка Конопиште] (рус.)
Отрывок, характеризующий Конопиште
Он пробудился…«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.
На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
