Конституанта

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Конституа́нта (фр. consti-tuante, assembled) — во Франции и некоторых других государствах — учредительное собрание, общенациональный коллегиальный представительский орган государства, специально создаваемый для разработки и принятия конституции.

В разных странах конституанта имеет разные названия — собственно учредительное собрание, конституционное собрание (ассамблея, конгресс, конвент), большие народные собрания и т. п..

Исторически конституанты образовывались различными способами. Известны примеры, когда роль конституанты выполнял парламент, приняв специальную процедуру (которой сам и придерживался) разработки и принятия конституции (Греция, 1975; Бразилия, 1988). Иногда парламент прямо провозглашал себя конституантой и действовал соответствующим образом (первые конституции, принятые в 1960-х годах в ряде африканских стран — бывших колониях Франции).

Идея конституанты была сформулирована политическим деятелем времен Великой французской революции аббатом Э. Ж. Сийесом (1748—1836). Именно ему принадлежит авторство концепции учредительной власти, положенной в основу деятельности первых Учредительных собраний Франции. По этой концепции, учредительная власть первична по отношению к власти законодательной, исполнительной и судебной. Учредительная власть принадлежит народу, который, реализуя её через своих представителей (учредительное собрание), принимает конституцию. По мнению Сийеса, депутаты учредительного собрания имеют специальный мандат, который дает им возможность принимать участие в решении вопросов принятия конституции. Наличие такого мандата обеспечивает высокий уровень легитимности принятых соответствующим образом конституций.

Учредительным собранием были приняты первые конституции — основные законы, однако не всегда Конституа́нта формировалась путём общих выборов (а именно такой порядок современные теоретики считают классическим). Так, конституция США 1787 года была принята конвентом, сформированным путём косвенных выборов, а конституция Франции 1791 — органом (Генеральными штатами), избранным с другой целью, который впоследствии провозгласил себя Национальным учредительным собранием. Характерно, что практика образования конституанты впервые имела место не во Франции, а в США.

В XIX веке создаваемые в других странах представительские органы нередко назывались конституантами конгрессов или конвентов.

Ныне принятие основного закона конституантой как специальным представительским органом является обычной, хотя и не общей практикой. Из-за прагматизма нередко применяется принятие конституции парламентом. Широко используется референдум, который прямо согласуется с концепцией учредительной власти. Иногда, как и раньше, референдуму предшествуют разработка и предварительное одобрение конституции учредительным собранием (Румыния, 1991). Чаще принятие основного закона специально избранной конституантой происходит, во-первых, после получения политической независимости или после реставрации демократического режима (Италия, 1947; Индия 1950; Португалия, 1976), во-вторых, когда организация и деятельность конституанты является традиционным способом принятия основного закона (Болгария, 1991). Случается и сочетание обоих условий (Франция, 1946).

Легитимность организации и деятельности конституанты обеспечивает специальный правовой акт, устанавливающий порядок проведения выборов её членов. В условиях развития государственности нередко возникают сомнения относительно законности или даже конституционности такого акта, особенно когда государственный механизм не конституирован, а орган, уполномоченный выдавать соответствующий акт, отсутствует. При таких обстоятельствах важную роль играет сам факт проведения выборов в конституанту; выборы должны быть не только общими по природе, но и демократическими по характеру. Задачей конституанты является принятие новой конституции. Иногда сама конституция предусматривает формирование соответствующего органа для внесения изменений в основной закон или его ревизию.



См. также

Напишите отзыв о статье "Конституанта"

Ссылки

  • [rozum.org.ua/index.php?a=term&d=18&t=18850]

Отрывок, характеризующий Конституанта

Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил: