Конституция Парагвая

Власть в Парагвае осуществляется в соответствии с конституцией, которая на данный момент является шестой принятой по счёту начиная с 1811 года, когда страна стала независимой от Испании.

Обретение независимости

Письменная история Парагвая начинается с 1516 года, когда испанский исследователь Хуан Диас де Солис прибыл с экспедицией в эстуарий Ла-Плата, разделяющий в данный момент территории Аргентины и Уругвая. Экспедиция была сорвана из-за нападения индейцев. Тем не менее, территория всё же была позднее завоевана испанцами и стала ещё одной южноамериканской колонией. В 1811 после вооружённой борьбы Парагвай добился независимости от Испании.

Конституционные правительственные постановления 1813 года

Конституционные правительственные постановления (исп. Reglamentos Gubernamentales) были приняты Конгрессом Уругвая в октябре 1813 года. В них содержалось 17 статей, а правительство, согласно их положениям, возглавляли два консула: ими стали Хосе Гаспар Родригез де Франсия и Фульхенсио Йегрос. В качества органа законодательной власти действовал парламент, число мест в котором составляло одну тысячу. Поскольку страна постоянно находилась в состоянии войны, армия имела особый статус: каждому из консулов присваивался ранг бригадного генерала, армейские подразделения и склады со снаряжением делились между ними поровну. Однако, менее чем через десять лет после принятия постановлений консул Йегрос был отстранён, принятое законодательство было отменено, а Франсия стал единоличным диктатором и правил государством до самой своей смерти в 1840 году.

Конституция 1844 года

В 1841 году Карлос Антонио Лопес, преемник Франсии, выступил с предложением пересмотреть Конституционные правительственные постановления. Через 3 года была принята новая конституция, наделявшая Лопеса таким же обширным объёмом полномочий, который был у его предшественника. Конгресс мог принимать законы, но только президнет мог вводить их в силу. Конституция не налагала никаких ограничений на власть президента, она лишь ограничивала срок пребывания его на посту десятью годами. В ней также не гарантировались какие-либо гражданские права. Во всём тексте ни разу не встречалось слово «свобода». Также, несмотря на ограничение срока пребывания в должности, Конгресс назначил Лопеса пожизненным диктатором, и умер он в 1862 году после 21 года безраздельного правления.

Конституция 1870 года

После полного разгрома в Парагвайской войне, Учредительное собрание Парагвая приняло новую конституцию в ноябре 1870 года, которая, с внесением поправок, оставалась в силе на протяжении последующих семидесяти лет. Новая конституция основывалась на принципах народного суверенитета и разделения властей, также основывался новый, двухпалатный парламент, состоящий из Сената и Палаты представителей. Хотя по своему содержанию она была более демократична, чем две предыдущие конституции, в руках президента по-прежнему оставались широкие полномочия.

Конституция 1940 года

В 1939 году в стране возник политический кризис, в результате которого президент Хосе Феликс Эстигаррибия распустил Конгресс и объявил себя диктатором. В июле следующего года Эстигаррибия принял новую конституцию. Она отражала стремление диктатора к достижению стабильности в государстве и укреплению собственной власти. Президент, который избирался в процессе прямых выборах сроком на пять лет с правом переизбрания, теперь получал возможность переизбираться ещё на один дополнительный срок; президент мог вмешиваться в экономические отношения внутри страны, контролировать прессу, подавлять любые общественные движения, приостанавливать действие свобод гражданина, а также предпринимать прочие радикальные действия во имя блага государства. Он также имел право объявить осадное положение, которое позволяло ему приостанавливать действие гражданских свобод во всей стране или в отдельном её регионе на протяжении 90 дней. Сенат был распущен, Палата представителей была урезана в полномочиях. При президенте был создан совещательный орган, Государственный совет, который функционировал по образцу корпоративистских режимов Италии и Португалии и представлял интересы предпринимателей, фермеров, банкиров, военных и католического духовенства. Задача по охране конституционного строя возлагалась на армию.

Конституция 1967 года

После прихода к власти в 1954 году президент Альфредо Стресснер управлял страной 13 лет по конституции 1940 года. Учредительное собрание, созванное в 1967 году, составило новую конституцию, которая вступила в силу позднее в том же году. В целом по своему характеру она была, как и предыдущая, довольно авторитарной и по прежнему наделяла президента большой властью. Однако, согласно её положениям, в стране вновь формировался Сенат, а его нижняя палата переименовывалась в Палату представителей. В дополнении к этому президенту предоставлялось право избираться ещё на два дополнительных срока начиная с 1968.

Конституция 1967 года содержала преамбулу, 11 глав с 231 статьёй, в заключительной главе содержались статьи о переходных постановлениях. Первая глава содержала одиннадцать «фундаментальных положений» относительно самых различных государственных сфер, включая политическую систему (Парагвай провозглашался унитарной республикой с представительной демократией), официальные языки (ими стали испанский и гуарани), а также государственную религию (ей объявлялся католицизм). Следующие две главы были посвящены вопросам об административно-территориальном делении и гражданстве. Четвёртая глава включала в себя общие положения, в том числе заявление о запрете установления диктаторской власти и требование к должностным лицам об осуществлении своей профессиональной деятельности в соответствии с конституцией. Оборона страны и поддержание общественного порядка являлись задачей вооружённых сил и полиции соответственно. 

Пятая глава, состоявшая из 79 статей, была в документе самой длинной, и была посвящена вопросам о правах граждан. Гарантировалось обширное количество прав и равенство перед законом. В дополнение ко всесторонним личностным правам, содержавшимся в 33 статьях, здесь также декларировались социальные, экономические, трудовые и политические права. Статья 111, к примеру, гласит, что «Участие в выборах ― это право, обязанность и общественный долг избирателя... Их исполнение обязательно в пределах, установленных законом, и никому не дозволяется выступать за отказ от голосования.» Также гарантировалось право на создание политических партий, хотя партии, выступавшие за свержение республиканского строя или многопартийной системы представительной демократии к регистрации не допускались. В этой же главе устанавливались пять обязанностей граждан, включая подчинение законам и конституции, оборона страны и занятость в правомерной деятельности.

В шестой главе шла речь об аграрной реформе, которая признавалась в качестве основы для благополучного развития сельского хозяйства. Провозглашался принцип справедливого разделения земли и пользования ею. Колонизация являлась официальной государственной программой, причём принимать участие в ней могли в том числе и иностранцы.

Главы с седьмой по десятую посвящены функциям и структуре законодательной, исполнительной, судебной властей и прокуратуры, соответственно. В одиннадцатой главе устанавливались условия, согласно которым в конституции возможно было вносить поправки или полностью её переписывать. В этой же главе содержатся статьи, посвящённые передачи власти в государстве. Одна из наиболее значимых статей оттуда провозглашает порядок избрания и переизбрания президента: срок пребывания в должности начинал отсчёт с 15 августа 1968 года. Единственная поправка в конституции, принятая 25 марта 1977 года изменила содержание этой статьи, позволив президенту переизбираться без каких-либо ограничений.

Конституция 1992 года

В 1992 году была принята новая, написанная в духе социал-демократии, конституция, которая заменила собой старую, авторитарную по своему характеру конституцию, действовавшую с 1967 года. В первую очередь новая конституция провозглашала принцип разделения властей.

Пост президента хотя и оставался ключевым в государстве, его власть была значительно ограничена, принимая во внимание печальный опыт злоупотребления президентскими полномочиями в прошлом. Срок пребывания президента на посту ограничивается пятью годами. Впервые в истории страны была представлена хорошо разработанная система сдержек и противовесов во власти. Например, в этот раз Конгресс имеет власть отстранить президента и правительственных министров от руководства и объявить импичмент.

См. также

• Конституция
• Конституционное право
• Конституционная экономика
• Конституционализм

Ссылки

•  [pdba.georgetown.edu/Constitutions/Paraguay/para1992.html Текст конституции 1992 года.] (исп.)

Отрывок, характеризующий Конституция Парагвая

– Натали?!
«Я ничего не понимаю, мне нечего говорить», сказал ее взгляд.
Горячие губы прижались к ее губам и в ту же минуту она почувствовала себя опять свободною, и в комнате послышался шум шагов и платья Элен. Наташа оглянулась на Элен, потом, красная и дрожащая, взглянула на него испуганно вопросительно и пошла к двери.
– Un mot, un seul, au nom de Dieu, [Одно слово, только одно, ради Бога,] – говорил Анатоль.
Она остановилась. Ей так нужно было, чтобы он сказал это слово, которое бы объяснило ей то, что случилось и на которое она бы ему ответила.
– Nathalie, un mot, un seul, – всё повторял он, видимо не зная, что сказать и повторял его до тех пор, пока к ним подошла Элен.
Элен вместе с Наташей опять вышла в гостиную. Не оставшись ужинать, Ростовы уехали.
Вернувшись домой, Наташа не спала всю ночь: ее мучил неразрешимый вопрос, кого она любила, Анатоля или князя Андрея. Князя Андрея она любила – она помнила ясно, как сильно она любила его. Но Анатоля она любила тоже, это было несомненно. «Иначе, разве бы всё это могло быть?» думала она. «Ежели я могла после этого, прощаясь с ним, улыбкой ответить на его улыбку, ежели я могла допустить до этого, то значит, что я с первой минуты полюбила его. Значит, он добр, благороден и прекрасен, и нельзя было не полюбить его. Что же мне делать, когда я люблю его и люблю другого?» говорила она себе, не находя ответов на эти страшные вопросы.


Пришло утро с его заботами и суетой. Все встали, задвигались, заговорили, опять пришли модистки, опять вышла Марья Дмитриевна и позвали к чаю. Наташа широко раскрытыми глазами, как будто она хотела перехватить всякий устремленный на нее взгляд, беспокойно оглядывалась на всех и старалась казаться такою же, какою она была всегда.
После завтрака Марья Дмитриевна (это было лучшее время ее), сев на свое кресло, подозвала к себе Наташу и старого графа.
– Ну с, друзья мои, теперь я всё дело обдумала и вот вам мой совет, – начала она. – Вчера, как вы знаете, была я у князя Николая; ну с и поговорила с ним…. Он кричать вздумал. Да меня не перекричишь! Я всё ему выпела!
– Да что же он? – спросил граф.
– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.
– А, вернулась?
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу, но заметив смущение на лице Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
– Соня, ты прочла письмо? – сказала она.
– Да, – тихо сказала Соня.
Наташа восторженно улыбнулась.
– Нет, Соня, я не могу больше! – сказала она. – Я не могу больше скрывать от тебя. Ты знаешь, мы любим друг друга!… Соня, голубчик, он пишет… Соня…
Соня, как бы не веря своим ушам, смотрела во все глаза на Наташу.