Контратипирование

Контратипи́рование — изготовление дубликата фотографического изображения или кинонегатива для дальнейшего размножения или создания спецэффектов.

В более узком смысле — процесс, позволяющий получить один или несколько дубльнегативов кинофильма для использования при массовом тиражировании фильмокопий.

Контрати́п (лат. contra — против, наоборот + др.-греч. τύπος — отпечаток) — дубликат фотоизображения или кинофильма, обычно несёт негативное изображение. Предназначен для дальнейшего копирования на конечный позитив.

Контратипная киноплёнка — цветная или чёрно-белая малочувствительная киноплёнка, выполняется на так называемой «безусадочной» подложке из лавсана. Помимо собственно контратипирования применяется для получения некоторых спецэффектов и цветовых эффектов. Выпускается обращаемая, дубль-позитивная, дубль-негативная и универсальная промежуточная (англ. Intermediate).

Способы контратипирования

С оригинального негатива фильма может быть получено всего несколько десятков фильмокопий, прежде, чем он придёт в негодность из-за износа. Поэтому, при необходимости изготовления больших тиражей прибегают к контратипированию, дающему несколько дубликатов негатива. Кроме сохранения негатива такая технология позволяет ускорить тиражирование за счёт параллельной печати с нескольких дубльнегативов. До изобретения в 1926 году контратипирования голливудские киностудии часто были вынуждены снимать фильм двумя киносъёмочными аппаратами одновременно. Второй негатив, предназначенный для печати европейских тиражей картины, переправлялся через Атлантический океан. Наиболее распространены два способа контратипирования.

Двухступенчатое контратипирование

Эта технология считается классической и допускает на всех стадиях контактную печать, давая правильную ориентацию изображения благодаря чётному числу промежуточных копий. Способ предусматривает печать с негатива промежуточного позитива (мастер-позитива или «лаванды»), с которого печатаются дубльнегативы.

• При изготовлении промежуточных копий чёрно-белых фильмов используется комплект из дубль-негативной (коэффициент контрастности около 0,6) и дубль-позитивной (коэффициент контрастности около 1,6) плёнок. Современный пример: «EASTMAN Fine Grain Duplicating Positive Film 5366» и «EASTMAN Fine Grain Duplicating Panchromatic Negative Film 5234». Произведение коэффициентов контрастности дубль-позитива и дубль-негатива в идеальном случае должно быть равно единице, давая дубликат негатива, не отличающийся от исходного по контрасту. По международной классификации чёрно-белые контратипные дубльпозитивная и дубльнегативная киноплёнки называются соответственно англ. Duplicating Positive Film и англ. Duplicating Negative Film;
• Технология получения дубликата цветного негатива отличается от чёрно-белого: здесь используются универсальные контратипные цветные киноплёнки с коэффициентом контрастности, равным единице. Такие плёнки одинаково пригодны как для получения промежуточного позитива, так и промежуточного негатива. Технология разработана компанией Eastman Kodak в 1957 году и с тех пор считается стандартом в кинопроизводстве всех стран. По международной классификации такие киноплёнки называются англ. Intermediate Films, что подчёркивает их принципиальное отличие от чёрно-белых контратипных с разным коэффициентом контрастности. В СССР для этих целей выпускались универсальные цветные контратипные киноплёнки «КП-6» и «КПМ». До 2013 года использовались цветные контратипные киноплёнки «Kodak Vision Color Intermediate Film 5242» и «Fujicolor Intermediate Film Eterna-CI 8503». В настоящее время (2015 год) выпуск киноплёнок Fuji прекращён, и для контратипирования доступны только плёнки Kodak;

Одноступенчатое контратипирование

Для цветного контратипирования в 1970-х — 1990-х годах использовалась одна обращаемая контратипная киноплёнка, заменяющая две: дубльпозитивную и дубльнегативную. При этом способе дубльнегатив получается непосредственно с негатива. В СССР для этого использовалась отечественная киноплёнка «ОК-1» или импортная «Eastman Kodak Color Reversal Intermediate 5249». Одноступенчатое контратипирование позволяет повысить качество фильмокопий, снижающееся на каждой стадии копирования.

Одноступенчатое контратипирование контактным способом даёт в конечном позитиве зеркальное изображение из-за нечётного числа промежуточных копий. Если целью является получение прямого изображения, экспонирование осуществляется со стороны подложки, что при контактной печати приводит к частичной потере резкости. Поэтому в большинстве случаев для одноступенчатого контратипирования кинонегатива используется оптическая печать. Таким же способом изготавливается копия позитива («униката»), полученного в единственном экземпляре на обращаемой плёнке, предназначенной для съёмки.

Во время изготовления дубльнегатива происходит совмещение изображения и оптической фонограммы, находящихся на разных киноплёнках. Для этого в кинокопировальный аппарат кроме контратипной плёнки заряжаются промежуточные позитивы изображения и фонограммы. Это упрощает массовую печать прокатных совмещенных фильмокопий. Контратипирование применяется в «оптической» технологии фильмопроизводства из-за технологической сложности прямой печати с оригинального негатива, который имел неоднородную оптическую плотность разных сцен вследствие неизбежных ошибок экспонирования при съёмке. Поэтому промежуточный позитив, изготавливаемый с негатива, делался выровненным по цветопередаче и плотности при помощи светового паспорта. А совмещённый дубльнегатив, поступавший на кинокопировальную фабрику, печатался уже с выровненного позитива и позволял массовую печать без изменения параметров соседних сцен.

Контратип цифрового фильма

При современной цифровой технологии кинопроизводства с цифровой мастер-копии фильма печатается интернегатив (дубльнегатив) при помощи фильм-рекордера, а уже с дубльнегатива при помощи кинокопировальных аппаратов — тираж фильмокопий. Для получения максимального количества полутонов в конечном позитиве интернегатив печатается на специальной малоконтрастной киноплёнке, например «Fujicolor Recording Film Eterna RDI».

Цветоделённое контратипирование

Для получения гидротипных отпечатков с цветного негатива на трёх киноплёнках с зональной светочувствительностью изготавливаются три чёрно-белых цветоделённых промежуточных позитива, с которых печатаются три цветоделённых дубльнегатива. С полученных дубльнегативов на специальной ортохроматической матричной плёнке печатаются матрицы для гидротипной печати. Экспонированные кинопленки обрабатываются по специальной технологии и из них получаются рельефные желатиновые матрицы, которые при печати последовательно наносят на бланкфильм три красителя дополнительных цветов. Технология носит торговое название «Техниколор».

В некоторых случаях матрицы печатаются непосредственно с негатива через цветные зональные светофильтры на панхроматической киноплёнке. Печать трёх цветоделённых киноплёнок также используется для архивного хранения цветных фильмов, так как чёрно-белые киноплёнки подвержены старению в меньшей степени, чем цветные. Во всех случаях для цветоделения используются специальные сорта контратипных киноплёнок на безусадочной лавсановой подложке.

Контратипирование в кинематографе

На ранней стадии развития кино фильмокопии печатались непосредственно с оригинального негатива кинофильма, который при этом сильно изнашивался. Позже с исходного негатива стали делать несколько вторичных негативов (контратипов), с которых уже и печатались фильмокопии. Особенно распространенной такая технология была в СССР, обладавшем огромной кинопрокатной сетью, требовавшей 800—1000 фильмокопий. Оригинальный негатив обладал недостаточной тиражеустойчивостью для того, чтобы с него печатать весь прокатный тираж фильма. Поэтому большинство массовых фильмов печаталось с контратипа, что значительно снижало качество прокатных фильмокопий.

Далее контратипирование стало применяться для изготовления одного и того же фильма в нескольких форматах — например, с 70 мм широкоформатного фильма печатались широкоэкранные копии на 35-мм киноплёнке и узкоплёночные 16-мм копии для кинопередвижек. В конце 1970-х годов в СССР началось распространение технологии печати с оригинального негатива, особенно актуальной при тиражировании «увеличенных» широкоформатных фильмокопий с формата УФК. Одной из первых технологию начала осваивать ленинградская кинокопировальная фабрика, в мае 1978 года впервые отпечатавшая весь прокатный тираж фильма «Я сын твой, Москва!» с исходного негатива. В современном кинематографе большие тиражи фильмокопий мало востребованы, поэтому чаще всего печать происходит с оригинального негатива. Это способствует повышению качества изображения, которое ухудшается на каждой стадии контратипирования.

Незаконное контратипирование

Контратипирование широко применялось для незаконного копирования кинофильмов на ранней стадии развития кинематографа, в конце XIX — начале XX века, когда была распространена практика продажи студиями-производителями копий фильмов для демонстрации в кинотеатрах и владелец кинотеатра, желающий показывать фильм, должен был купить его копию. Продавая фильмокопии, киностудии кроме её себестоимости включали в цену расходы на кинопроизводство, значительно удорожая прокат. Вскоре появилась практика кинопиратства: «контратиписты» приобретали легальную фильмокопию и печатали с неё дубльнегатив, который использовался для незаконного тиражирования. Полученные таким образом контрафактные копии продавались значительно дешевле студийных расценок.

На каждом из технологических этапов качество изображения снижалось, так что окончательный результат часто оказывался ниже всякой критики. Иногда это вынуждало контратипистов использовать совсем уж экзотические методы — известны случаи, когда они просто прибегали к плагиату, переснимая фильм заново в самостоятельно построенных декорациях и со своими актерами (так, например, поступил с популярным фильмом «Страсти Христовы» известный кинопират из Филадельфии Зигмунд Любин — он снял фильм в одном из городских дворов, причём на плёнке над декорациями были видны любопытные жители, выглядывающие из окон).

К контратипированию постоянно прибегал также Томас Альва Эдисон, который скупил все основные американские патенты, относящиеся к кинематографу, и на этом основании считал, что имеет права на любой иностранный фильм, импортированный в США. Во многом из-за активного копирования Эдисоном фильмов Мельеса последнему не удалось закрепиться на кинорынке США, что стало одной из причин финансового краха его студии.

См. также

• Фильмокопия
• Мастер-позитив
• Рабочий позитив
• Дубльнегатив

Литература

• Н. Д. Бернштейн Современное состояние и тенденции развития кинокопировальной аппаратуры (рус.) // «Техника кино и телевидения» : журнал. — 1980. — № 11. — С. 62—68. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0040-2249&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0040-2249].

• Я. Л. Бутовский Опыт печати массовых тиражей фильмокопий с негатива на Ленинградской кинокопировальной фабрике (рус.) // «Техника кино и телевидения» : журнал. — 1982. — № 6. — С. 37—40. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0040-2249&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0040-2249].

• С. А. Бонгард Достижения и перспективы техники цветной кинематографии (рус.) // «Техника кино и телевидения» : журнал. — 1967. — № 10. — С. 23—29. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0040-2249&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0040-2249].

• И. В. Газеева, С. А. Кузнецов. [books.gukit.ru/pdf/2012_4/000100.pdf Выпуск 1. Типы кинопленок и их применение:] // Современные киноплёнки для фильмопроизводства / Тарасов Б. Н.. — СПб.,: Изд. СПбГУКиТ, 2010. — 40 с.

• Е. М. Голдовский. Основы кинотехники / Л. О. Эйсымонт. — М.,: «Искусство», 1965. — 636 с.

• Гордийчук, И. Б. Справочник кинооператора / И. Б. Гордийчук, В. Г. Пелль ; Н. Н. Жердецкая. — М., : Искусство, 1979. — 440 с.</span>

• Е. А. Иофис. Глава VII. Позитивный процесс // Киноплёнки и их обработка / В. С. Богатова. — М.,: «Искусство», 1964. — С. 175—230. — 300 с.

• Е. А. Иофис. Фотокинотехника / И. Ю. Шебалин. — М.,: «Советская энциклопедия», 1981. — С. 151, 152. — 447 с.

• С. М. Проворнов, И. С. Голод, Н. Д. Бернштейн. Кинокопировальная аппаратура / Л. Эйсымонт. — М.,: «Искусство», 1962. — 315 с.

• Жорж Садуль. Всеобщая история кино / В. А. Рязанова. — М.,: «Искусство», 1958. — Т. 1. — 611 с.

• [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/19_Optical_Workflow_ru.pdf Традиционная оптическая технология фильмопроизводства] // [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/Kodak/motion/Education/Publications/Essential_Reference_Guide/kodak_essential_reference_guide.pdf The Essential Reference Guide for Filmmakers] = Краткий справочник кинематографиста. — Rochester: Eastman Kodak, 2007. — С. 159—165. — 214 с.

• [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/02_History_ru.pdf Хроника киноиндустрии] // [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/Kodak/motion/Education/Publications/Essential_Reference_Guide/kodak_essential_reference_guide.pdf The Essential Reference Guide for Filmmakers] = Краткий справочник кинематографиста. — Rochester: Eastman Kodak, 2007. — С. 5—18. — 214 с.

• [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/20_digital_workflow_ru.pdf Цифровое постпроизводство] // [motion.kodak.com/motion/uploadedFiles/Kodak/motion/Education/Publications/Essential_Reference_Guide/kodak_essential_reference_guide.pdf The Essential Reference Guide for Filmmakers] = Краткий справочник кинематографиста. — Rochester: Eastman Kodak, 2007. — С. 167—185. — 214 с.

Отрывок, характеризующий Контратипирование

– Ах это ты, очень рад, очень рад тебя видеть, – сказал он однако, улыбаясь и подвигаясь к нему. Но Ростов заметил первое его движение.
– Я не во время кажется, – сказал он, – я бы не приехал, но мне дело есть, – сказал он холодно…
– Нет, я только удивляюсь, как ты из полка приехал. – «Dans un moment je suis a vous», [Сию минуту я к твоим услугам,] – обратился он на голос звавшего его.
– Я вижу, что я не во время, – повторил Ростов.
Выражение досады уже исчезло на лице Бориса; видимо обдумав и решив, что ему делать, он с особенным спокойствием взял его за обе руки и повел в соседнюю комнату. Глаза Бориса, спокойно и твердо глядевшие на Ростова, были как будто застланы чем то, как будто какая то заслонка – синие очки общежития – были надеты на них. Так казалось Ростову.
– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.