Конфликт Деникина и Врангеля

В период Гражданской войны в России в лагере Белого движения на Юге России в 1919-1920 гг. сформировался конфликт между Главнокомандующим Вооружённых сил Юга России (ВСЮР) генерал-лейтенантом Антоном Деникиным и одним из возвысившихся военачальников Добровольческой армии, генерал-лейтенантом Петром Врангелем. Конфликт оказал существенное влияние на состояние взаимоотношений в высшем командном составе ВСЮР, способствовал возникновению раскола в белом лагере, а также продолжился в эмиграции.

Причины

Современные исследователи расходятся во мнениях и называют противоречия между Деникиным и Врангелем как политическими, так и не носящими политического характера. Отрицающими политический характер разногласий в качестве причины конфликта указывается разница в видении двумя генералами вопроса выбора союзников и дальнейшей стратегии для сил Белого движения на Юге России, которая быстро перешла в плоскость взаимных обвинений и диаметрально противоположных оценок одних и тех же событий.

Историк С. В. Волков полагал, что конфликт между двумя военачальниками был предопределён принадлежностью каждого из них к различным социальным группам русского офицерства и имел психологические причины, которые обуславливались различием в социальном происхождении генералов (П. Н. Врангель — представитель старинного дворянского, баронского рода; А. И. Деникин — из семьи крепостного крестьянина). По мнению историка предубеждение армейского офицера из незнатного рода к «гвардейскому офицеру», «аристократу» сыграло свою роль в отношении А. И. Деникина к П. Н. Врангелю.

Зарождение

Однако конфликт между генералами не был вызван только личными предубеждениями. В его основе лежали более существенные расхождения, прежде всего в вопросах стратегического планирования военных операций. П. Н. Врангель принадлежал к той группе белых военачальников, которые полагали, что направлением развития военных усилий белых должно быть царицынское направление, для соединения с Восточным фронтом Русской армии. Начальной точкой конфликта исследователями называется игнорирование А. И. Деникиным в апреле 1919 года секретного рапорта П. Н. Врангеля, в котором он предлагал сделать царицынское направление наступления белых армий приоритетным.

А. И. Деникиным позднее была издана Московская директива наступления, которая после её неудачи была публично раскритикована П. Н. Врангелем. Объектами критики П. Н. Врангеля также становились отказы А. И. Деникина удовлетворять запросы первого о предоставлении подкреплений малочисленной Кавказской Добровольческой армией под командованием П. Н. Врангеля, плохая организация тыла, а также кадровая политика Главнокомандующего ВСЮР.

Усугубление

Открытые проявления конфликта начали обозначаться с середины 1919 года. Начиная с середины июня 1919 года письма и рапорты Врангеля к Главнокомандующему ВСЮР Деникину приобрели характер памфлетов, ориентированных на третьего читателя. Врангель после отправки знакомил с текстом этих документов своих помощников и некоторых общественных деятелей, после чего их содержание становилось известно офицерской среде и гражданским обывателям.

После того, как поход на Москву начал терпеть неудачи, критика Деникина активизировалась.

Активная фаза

К концу 1919 года между генералами разгорелась открытая конфронтация. Эмигрантский историк и биограф Деникина Дмитрий Лехович пишет, что скрытая оппозиция Деникину в правых кругах белого лагеря Юга России существовала ещё с конца 1918 года. К середине ноября 1919 года, по мнению автора, расхождения с Деникиным поставили Врангеля на остриё политической оппозиции Деникину, которая «нашла наконец в генерале Врангеле открытого выразителя своего недовольства».

Врангель зондировал почву по смене генерала Деникина, но в январе 1920 года подал в отставку, покинул территорию ВСЮР и уехал в Константинополь, пребывая там до весны 1920 года. Конфликт Деникина и Врангеля способствовал возникновению раскола в белом лагере, он продолжился также и в эмиграции.

Проявления в эмиграции

Позднее история конфликта подробно была описана обоими генералами в их мемуарах: и Деникиным в «Очерках русской смуты», и Врангелем в «Записках» (которые иногда воспринимаются как ответ Врангеля на последний том «Очерков» Деникина).

См. также

• Политика Антона Деникина
• Политика Петра Врангеля
• Очерки русской смуты
• Записки (Врангель)

Литература

• Карпов Н. Д. [www.krimoved-library.ru/books/krim-vrangel-1920-god4.html А.И. Деникин и П.Н. Врангель: от несогласия к антагонизму] // Отв. С. М. Исхаков, вступ. слово Э. Кронер. Крым. Врангель. 1920 год : сборник научных трудов. — Москва: Социально-политическая МЫСЛЬ, 1996. — С. 216. — ISBN 5-902168-71-6.
• Костомаров Д. П. [www.istrodina.com/rodina_articul.php3?id=2386&n=119 Деникин и Врагнель: история конфликта] (рус.) // Родина : российский исторический журнал. — Федеральное агентство России по печати и массовым коммуникациям, 2007. — Вып. 10. — С. 72—75. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0235-7089&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0235-7089]. [archive.is/JclpO Архивировано] из первоисточника 3 января 2013.
• Казначеев Алексей. [belrussia.ru/page-id-2764.html Кризис лидерства во ВСЮР в 1919 году: борьба за власть П. Н. Врангеля и А. И. Деникина]. Общественно-исторический клуб Белая Россия (21 октября 2012). Проверено 5 декабря 2012. [www.webcitation.org/6Dup4tDDy Архивировано из первоисточника 24 января 2013].
• Ведущий Евгений Данилов берёт интервью у историка С. В. Волкова. [105384.dyn.ufanet.ru/knigi/%D0%90%D1%83%D0%B4%D0%B8%D0%BE%D0%BC%D0%B0%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D1%8B/20100226%2022-00%20%D0%92%D0%BE%D0%BB%D0%BA%D0%BE%D0%B2%20%D0%9E%20%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D0%BE%D0%BC%20%D0%B4%D0%B2%D0%B8%D0%B6%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B8%202.mp3 Цикл радиопрограмм «Белая Россия». Передача II. Вожди Белого движения — Антон Деникин и Пётр Врангель]. Радиопрограмма «Благовещение». Радио «Радонеж». Проверено 17 апреля 2013.

Отрывок, характеризующий Конфликт Деникина и Врангеля

– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.


В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.