Конфликт в Ливане (с 2011)

Конфликт в Ливане
Основной конфликт: Война против терроризма, Гражданская война в Сирии
Контролируется правительством Ливана      Контролируется Хезболлой      Контролируется ИГИЛом      Контролируется Фронтом ан-Нусра
Дата	с 17 июня 2011 года
Место	Ливан
Статус	продолжается
Противники
Ливан Вооружённые силы ИГИЛ и его союзники: Фатх-аль-Ислам Джунд аль-Шам Арабская демократическая партия Хезболла Сирия Сирия при поддержке: Иран Иран Аль-Каида Аль-Каида Фронт ан-Нусра Бригады Абдуллы Аззама
Командующие
Мишель Сулейман Абу Бакр аль-Багдади Хасан Насралла Башар Асад Абу Мухаммад аль-Джулани Ахмед аль-Асир Айман аз-Завахири
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно
Общие потери
более 700 человек убито

Конфликт в Ливане связан с гражданской войной в Сирии, возник между поддерживающими сирийское правительство Асада и его противниками в результате волнений, которые явились частью Арабской весны. Периодически возникают вооружённые столкновения. Позднее в противостояние вступили исламистские группировки. Конфликт продолжается до сих пор.

Стороны

В ливанском парламенте шиитские просирийские партии входят в коалицию 8 марта, антисирийские — в коалицию 14 марта.

Крупнейшим ливанским просирийским движением является шиитская военизированная группировка «Хезболла», поддерживающая правительство Асада в Сирии. «Хезболла» сражается как в Сирии, так и в Ливане. В ливанский конфликт неоднократно втягивалась и сирийская армия, проводящая операции против противников Асада, скрывающихся, на приграничных шиитских территориях Ливана.

Противники Асада, входящие в коалицию 14 марта, представляют собой христиан (которые, впрочем, почти не принимают участия в конфликте) и умеренных суннитов. Поддерживают умеренную сирийскую оппозицию.

Ливанское правительство официально заявляет о своём нейтралитете в отношении гражданской войны в Сирии и связанного с ней конфликта в Ливане между суннитами и шиитами. Оно старается придерживаться нейтральной позиции, понимая, что поддержка какой-либо из сторон в конфликте угрожает самому правительству и может привести к гражданской войне.

Ещё одной стороной являются радикальные исламистские группировки. Среди них: ИГИЛ, Джунд аль-Шам, а также связанные с Аль-Каидой Фронт ан-Нусра, Бригады Абдуллы Аззама и Фатх-аль-Ислам.

Хронология

2011

Волнения в Ливане обострились 17 июня. Тогда в межрелигиозных столкновениях суннитов и алавитов в Триполи 7 человек погибло и 59 были ранены. Вооружённые столкновения вспыхнули в результате митинга в поддержку сирийских протестов 2011 года между боевиками районами Джабаль Мохсен (населённого преимущественно алавитами, поддерживавших сирийский режим) и Баб аль-Таббанех (преимущественно суннитского, поддерживающего сирийскую оппозицию).

24 июля около 200 сторонников и противников Асада столкнулись в Бейруте. В конфликт вмешалась полиция.

13 сентября в пригороде Бейрута, Бурдж-эль-Баражне, произошло вооружённое столкновение между между бойцами «Хизбаллы» и салавитскими исламистами. Для установления порядка в конфликт вмешалась армия.

5—6 октября сирийская армия впервые на краткое время вторглась в пределы Ливана, при этом убив 1 человека, что привело к нестабильности в правительстве Микати. Новые вторжения со стороны сирийских войск произошли в декабре 2011 года с большим количеством убитых среди ливанцев и в марте 2012 года.

2012

12 мая 2012 года по обвинению в терроризме был арестован 25-летний суннит и исламист Шади аль-Мулави. Его арест спровоцировал ожесточённый конфликт между алавитами, поддерживающими Асада, и суннитами, его противниками. В ночь на 12 мая начались боевые действия, тогда от 2 до 4 человек погибли. Вечером 12 мая ливанские войска вступили в перестрелку с группой суннитов-исламистов в Триполи, перекрывших шоссе и требовавших освободить Шади аль-Мулави. Затем исламисты попытались прорватья к офису Сирийской социал-националистической партии. 20 мая на видный суннитский священник Ахмад Абдель-Вахид, и его помощник, Мохаммед Мерхеб направлялись на манифестацию, организованную прозападным блоком «Аль-Мустакбаль». На армейском КПП оба были застрелены военнослужащим. Представители армии сообщили, что солдат открыл огонь по ошибке, и пообещали провести расследование случившегося. Из районов, где проживают последователи Ахмада Абдель-Вахида, были выведены войска. Тем не менее смерть священников спровоцировала ещё более ожесточённые столкновения. 22 мая был выпущен на свободу Шади аль-Мулави и бои стали стихать, с 12 мая погибло несколько десятков человек.

2-3 июня 15 человек были убиты и более 60 ранены в возобновившихся столкновениях в Триполи. Армия снова заняла Сирийскую улицу, которая разделяет районы алавитов и суннитов.

16 июня начались столкновения между палестинскими боевиками из лагеря беженцев Нахр-эль-Барид неподалёку от Триполи с ливанской армией. 18 июня был ликвидирован палестинский боевик, ещё 7 палестинцев и 3 солдат получили ранения, в тот же день в лагере Эйн аль-Хильвэ на юге Ливана ливанские войска ликвидировали ещё одного боевика.

После того, как в июне группа сирийских повстанцев вторглась на территорию Ливана и убила 2 бойцов «Хезболлы», обозначился новый виток конфликта: теперь между суннитами и шиитами из «Хезболлы». В середине июля известным суннитским священником, Ахмедом аль-Асиром, была организована сидячая демонстрация в Сидоне против «Хезболлы».

К 20 августа в Триполи снова начались столкновения между суннитами и алавитами. 20 и 21 августа 12 человек погибли, более 100 было ранено, в том числе несколько военнослужащих. 22 августа ливанская армия заняла район боёв, но вскоре отошла обратно. После чего военное командование провело переговоры с лидерами суннитской и алавитской общин, в ходе которых было принято решение о перемирии. Но уже на следующий день перемирие было нарушено и бои возобновились. Армия направила в Триполи танки. Столкновения прекратились после 24 августа.

17 сентября сирийские штурмовики нанесли ракетные удары по предполагаемым позициям сирийских повстанцев в городе Арсал на востоке Ливана. 22 сентября повстанческая Свободная армия Сирии атаковала КПП неподалёку от Арсала. Сообщалось, что это не первый подобный инцидент. Ливанской армией часть повстанцев была задержана, но вскоре отпущена под давлением местных жителей. Сирийские власти в очередной раз призвали Ливан усилить давление на повстанческие суннитские группировки, которые скрываются на ливанской территории около границы с Сирией. 11 октября сирийская армия обстреляла город Каа на востоке Ливана.

19 октября в восточной части Бейрута произошёл теракт. Был взорван заминированный автомобиль, в результате чего 8 человек погибли и десятки получили ранения. Среди погибших был генерал полиции, глава внутренней разведки Висам аль-Хассан, который также был известным суннитским деятелем в Ливане. Считается что теракт был организован именно с целью убить Аль-Хассана. Теракт спровоцировал новую волну беспорядков.

2013

1 февраля недалеко от сирийской границы 5 военнослужащих ливанской армии погибли при попытке задержания террориста из группировки «Фронт ан-Нусра».

20 марта в Триполи начались столкновения между вооружёнными алавитскими и суннитскими группировками. Ливанская армия вмешалась в происходящие события. 19 мая армия вмешалась во вновь начавшиеся бои в Триполи, военные покинули город 23 мая.

19 мая интенсивному миномётному обстрелу подвергся Триполи. После чего начались вооружённые столкновения между суннитскими и алавитскими общинами. Обстрел возобновился 22 мая. В полумиллионном городе перестали работать школы, университеты, а также банки и прочие учреждения.. 26 мая был обстрелян Бейрут был обстрелян ракетами «Град». По сообщению BBC, ракеты разорвались в южной части города, пострадали несколько человек. 27 мая в пригороде ливанского города Хермель, расположенного недалеко от сирийского Аль-Кусейра, взорвались две ракеты, выпущеные с сирийской территории. В ночь с 28 на 29 мая в районе города Арсаль группа боевиков проникла на территорию Ливана из Сирии и напала на патруль солдат ливанской армии. Двое солдат погибли на месте, третий скончался от ран в больнице 31 мая в районе приграничного населённого пункта Вади Халид разорвались не менее 12 ракет, выпущенных из Сирии.. 1 июня в окрестностях деревни Сурейн ночью взорвались по меньшей мере пять ракет, выпущенных из Сирии. Ответственность за этот обстрел и обстрел Вади Халид 31 мая взяли на себя сирийские повстанцы, заявившие, что будут атаковать цели в Ливане до тех пор, пока «Хезболла» не выведет из Сирии всех своих боевиков. Службы безопасности Ливана сообщают, что из Сирии по восточным районам страны было выпущено 16 ракет. Ранее сирийские ракеты падали в северной части страны. На этот раз ракеты впервые разорвались на территории Баальбек, где расположены базы «Хезболлы». Взрывы привели к возгоранию сельскохозяйственных угодий. 12 июня вертолёты сирийских ВВС нанесли ракетный удар по ливанской территории в районе Арсаля. 15 июня Баальбек подвергся обстрелу со стороны Сирии. Обстрелы последовали после очередного телеобращения лидера «Хезболлы» Хасана Насраллы, в котором он заявил, что его бойцы будут продолжать поддерживать режим Асада.

В начале июня вспыхнули столкновения в пригороде Сидона между сторонниками Ахмеда аль-Асира и «Хезболлой», против которой он выступает. Ливанская армия направила войска в зону столкновений. 23 июня начались бои между военными и боевиками аль-Асира. К их завершению 62 сторонника аль-Асира были арестованы; погибли 17 или 18 военных, от 25 до 40 боевиков аль-Асира, 4 бойца «Хезболлы» и 2 гражданских; получили ранения более 100 военных, 60 боевиков аль-Асира, 15 бойцов «Хезболлы» и более 50 гражданских.

22 декабря произошёл один из самых ожесточённых боёв между сторонниками Асада и его противниками на территории Ливана: в нём участвовали бойцы «Хезболлы» и боевики «Фронта ан-Нусра».

Ссылки

• [expert.ru/2012/08/16/provokatsiya-islam-raskol/ «Expert Online». Провокация, ислам, раскол]

Отрывок, характеризующий Конфликт в Ливане (с 2011)

– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.
– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
– Charmant, charmant, [Прелестно, прелестно,] – сказал князь Василий.
– C'est la route de Varsovie peut etre, [Это варшавская дорога, может быть.] – громко и неожиданно сказал князь Ипполит. Все оглянулись на него, не понимая того, что он хотел сказать этим. Князь Ипполит тоже с веселым удивлением оглядывался вокруг себя. Он так же, как и другие, не понимал того, что значили сказанные им слова. Он во время своей дипломатической карьеры не раз замечал, что таким образом сказанные вдруг слова оказывались очень остроумны, и он на всякий случай сказал эти слова, первые пришедшие ему на язык. «Может, выйдет очень хорошо, – думал он, – а ежели не выйдет, они там сумеют это устроить». Действительно, в то время как воцарилось неловкое молчание, вошло то недостаточно патриотическое лицо, которого ждала для обращения Анна Павловна, и она, улыбаясь и погрозив пальцем Ипполиту, пригласила князя Василия к столу, и, поднося ему две свечи и рукопись, попросила его начать. Все замолкло.
– Всемилостивейший государь император! – строго провозгласил князь Василий и оглянул публику, как будто спрашивая, не имеет ли кто сказать что нибудь против этого. Но никто ничего не сказал. – «Первопрестольный град Москва, Новый Иерусалим, приемлет Христа своего, – вдруг ударил он на слове своего, – яко мать во объятия усердных сынов своих, и сквозь возникающую мглу, провидя блистательную славу твоея державы, поет в восторге: «Осанна, благословен грядый!» – Князь Василий плачущим голосом произнес эти последние слова.
Билибин рассматривал внимательно свои ногти, и многие, видимо, робели, как бы спрашивая, в чем же они виноваты? Анна Павловна шепотом повторяла уже вперед, как старушка молитву причастия: «Пусть дерзкий и наглый Голиаф…» – прошептала она.
Князь Василий продолжал:
– «Пусть дерзкий и наглый Голиаф от пределов Франции обносит на краях России смертоносные ужасы; кроткая вера, сия праща российского Давида, сразит внезапно главу кровожаждущей его гордыни. Се образ преподобного Сергия, древнего ревнителя о благе нашего отечества, приносится вашему императорскому величеству. Болезную, что слабеющие мои силы препятствуют мне насладиться любезнейшим вашим лицезрением. Теплые воссылаю к небесам молитвы, да всесильный возвеличит род правых и исполнит во благих желания вашего величества».
– Quelle force! Quel style! [Какая сила! Какой слог!] – послышались похвалы чтецу и сочинителю. Воодушевленные этой речью, гости Анны Павловны долго еще говорили о положении отечества и делали различные предположения об исходе сражения, которое на днях должно было быть дано.
– Vous verrez, [Вы увидите.] – сказала Анна Павловна, – что завтра, в день рождения государя, мы получим известие. У меня есть хорошее предчувствие.


Предчувствие Анны Павловны действительно оправдалось. На другой день, во время молебствия во дворце по случаю дня рождения государя, князь Волконский был вызван из церкви и получил конверт от князя Кутузова. Это было донесение Кутузова, писанное в день сражения из Татариновой. Кутузов писал, что русские не отступили ни на шаг, что французы потеряли гораздо более нашего, что он доносит второпях с поля сражения, не успев еще собрать последних сведений. Стало быть, это была победа. И тотчас же, не выходя из храма, была воздана творцу благодарность за его помощь и за победу.
Предчувствие Анны Павловны оправдалось, и в городе все утро царствовало радостно праздничное настроение духа. Все признавали победу совершенною, и некоторые уже говорили о пленении самого Наполеона, о низложении его и избрании новой главы для Франции.
Вдали от дела и среди условий придворной жизни весьма трудно, чтобы события отражались во всей их полноте и силе. Невольно события общие группируются около одного какого нибудь частного случая. Так теперь главная радость придворных заключалась столько же в том, что мы победили, сколько и в том, что известие об этой победе пришлось именно в день рождения государя. Это было как удавшийся сюрприз. В известии Кутузова сказано было тоже о потерях русских, и в числе их названы Тучков, Багратион, Кутайсов. Тоже и печальная сторона события невольно в здешнем, петербургском мире сгруппировалась около одного события – смерти Кутайсова. Его все знали, государь любил его, он был молод и интересен. В этот день все встречались с словами:
– Как удивительно случилось. В самый молебен. А какая потеря Кутайсов! Ах, как жаль!
– Что я вам говорил про Кутузова? – говорил теперь князь Василий с гордостью пророка. – Я говорил всегда, что он один способен победить Наполеона.
Но на другой день не получалось известия из армии, и общий голос стал тревожен. Придворные страдали за страдания неизвестности, в которой находился государь.
– Каково положение государя! – говорили придворные и уже не превозносили, как третьего дня, а теперь осуждали Кутузова, бывшего причиной беспокойства государя. Князь Василий в этот день уже не хвастался более своим protege Кутузовым, а хранил молчание, когда речь заходила о главнокомандующем. Кроме того, к вечеру этого дня как будто все соединилось для того, чтобы повергнуть в тревогу и беспокойство петербургских жителей: присоединилась еще одна страшная новость. Графиня Елена Безухова скоропостижно умерла от этой страшной болезни, которую так приятно было выговаривать. Официально в больших обществах все говорили, что графиня Безухова умерла от страшного припадка angine pectorale [грудной ангины], но в интимных кружках рассказывали подробности о том, как le medecin intime de la Reine d'Espagne [лейб медик королевы испанской] предписал Элен небольшие дозы какого то лекарства для произведения известного действия; но как Элен, мучимая тем, что старый граф подозревал ее, и тем, что муж, которому она писала (этот несчастный развратный Пьер), не отвечал ей, вдруг приняла огромную дозу выписанного ей лекарства и умерла в мучениях, прежде чем могли подать помощь. Рассказывали, что князь Василий и старый граф взялись было за итальянца; но итальянец показал такие записки от несчастной покойницы, что его тотчас же отпустили.