Конфликт в Северной Ирландии
| Конфликт в Северной Ирландии | |||
 Республика Ирландия и Северная Ирландия | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог | |||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
| Общие потери | |||
| |||
Конфли́кт в Се́верной Ирла́ндии, в английской историографии известен как Смута (англ. The Troubles, ирл. Na Trioblóidí) — этнополитический конфликт[2][3][4][5] в Северной Ирландии (Соединённое Королевство), вызванный спором между центральными британскими властями и местными республиканскими национальными организациями (представлявшими местное католическое население и имевшими левую направленность) касательно статуса региона. Главной силой, противодействовавшей Великобритании, была ИРА. В свою очередь главным противником ИРА стал протестантский орден Оранжистов и поддерживавшие его праворадикальные протестантские организации.
В ходе противостояния в Северной Ирландии с обеих сторон погибло 3524 человека, из них 1857 — гражданские лица[6]. Формальным окончанием конфликта считается 10 апреля 1998 года — день, когда было подписано Белфастское соглашение.
Содержание
Причины
Ирландия попала в зависимость от Британии ещё в Средневековье. С XVI века на острове начался процесс конфискации земель у местных жителей и их передача английским поселенцам. В последующие годы численность английского населения в Ирландии росла. Земельная политика британских властей вызывала недовольство ирландских землевладельцев, что приводило к конфликтам и восстаниям. Одновременно на острове шло вытеснение ирландского языка английским, а в 1801 году Ирландия стала частью Соединённого королевства Великобритании и Ирландии.
В середине XIX века притеснения ирландских землевладельцев со стороны Великобритании возобновились. Отмена «хлебных законов», конфискация земель и неурожай привели к голоду 1845—1849 годов и усилению антианглийских настроений. Однако после череды ирландских восстаний XIX века вооружённая борьба была прекращена на продолжительный срок.
Только в 1913 году в Ирландии появилась новая националистическая милитаризированная организация — «ирландские добровольцы». Эта организация являлась предшественницей ИРА, её члены на протяжении Первой мировой войны обучались и вооружались. В 1916 году в Ирландии вспыхнуло новое восстание, повстанцы провозгласили Ирландскую Республику. Восстание было подавлено, но уже в 1919 году вновь была провозглашена Ирландская Республика.
Ирландская республиканская армия (ИРА) развернула активные боевые действия против английских войск и полиции. Была создана Ирландская Республика, которая включила всю территорию острова.
В декабре 1921 был подписан мирный договор между Великобританией и Ирландией. Ирландия получила статус доминиона (так называемое Ирландское Свободное государство). Исключением стали шесть наиболее развитых в промышленном отношении северо-восточных графств (Северная Ирландия) с преобладанием протестантов, которые оставались в составе Соединённого Королевства. Однако Великобритания сохраняла на территории Ирландии военные базы, право на получение «выкупных» платежей за бывшие владения английских лендлордов.
После заключения англо-ирландского соглашения и его ратификации ирландским парламентом, ИРА раскололась — значительная её часть, в том числе такие видные фигуры как Майкл Коллинз, Ричард Мулкахи, Оуэн О’Даффи стали на сторону новообразованного Ирландского свободного государства, заняв важные посты в «Национальной армии», остальные же повернули оружие против бывших соратников. Однако Национальная армия, усиленная британской поддержкой, оказалась сильней, и 24 мая 1923 года Фрэнк Айкен отдал приказ сложить оружие. Подчинившиеся в 1926 создали партию Фианна Файл во главе с Имоном де Валера, которая сейчас является крупнейшей партией Ирландской республики. Неподчинившиеся же ушли в подполье.
На протяжении XX века в Ирландии постепенно снижалась зависимость от Великобритании. В 1937 году государство было преобразовано в республику, а в 1949 году Ирландия вышла из союза с Великобританией. Противоположные процессы наблюдались на севере, пока в 1972 году не был распущен североирландский парламент. Полнота власти в регионе перешла в руки британских властей, фактически Северная Ирландия управлялась напрямую из Лондона.
В XX веке в Северной Ирландии наблюдался рост самосознания не только ирландцев и англичан, но и католиков и протестантов. В связи с этим большую популярность у местного населения обрели соответствующее правые партии и организации.
Конфликт
ИРА, изначально подчинённая «Шинн Фейн», проводила военные акции в Северной Ирландии на протяжении всего своего существования. Первый период её активности приходится на 1920-е годы, второй — на 1930-е, когда была проведена серия взрывов на британских объектах[7].
Повторная активизация деятельности ИРА началась в 1954 году. Изначально члены организации предпринимали отдельные нападения на британские военные объекты, наиболее известной акцией этого периода стало нападение на казармы в Арбофилде в Англии. За эти нападения в 1955 году были арестованы и лишены мандатов два депутата от партии «Шинн Фейн». Это послужило поводом к массовым антианглийским акциям протеста в Северной Ирландии и увеличению числа атак ИРА. Только в 1956 году ИРА провела около 600 военных акций в Ольстере. В 1957 году в Северной Ирландии британской полицией были проведены массовые аресты, после чего волна насилия пошла на спад. В 1962 году ИРА изменила тактику борьбы, прибегнув вместо одиночных нападений к массированным столкновениям. Параллельно борьбу против ирландцев-католиков вели протестантские милитаризированные организации, которые тоже прибегали к насилию и боям с противником.
В августе 1969 года в Дерри (смотри статью Схватка за Богсайд) и Белфасте произошли массовые уличные столкновения между католиками и протестантами. Для предотвращения дальнейших столкновений в британскую часть Ольстера были введены британские войска. Изначально католики поддержали присутствие в регионе войск, но в дальнейшем разочаровались в их взглядах на конфликт: армия поддержала протестантов. В связи с этим в 1970 году ИРА раскололась на две части: «официальную» и «временную». «Временная ИРА» была настроена более радикально, чем «официальная», и выступала за продолжение террористической деятельности (в том числе на территории Англии)[7]. В 1971 году в противовес ирландским военизированным организациям была создана Ассоциация обороны Ольстера.
В 1972 в Северной Ирландии был введен режим прямого правления. Это привело к жесточайшим беспорядкам и восстаниям. Апогеем можно считать события «Кровавого воскресения» 30 января 1972 года, когда во время демонстрации католиков британские войска убили 13 безоружных человек. В ответ толпа ворвалась в британское посольство в Дублине и сожгла его дотла. Всего с 1972 по 1975 годы в Северной Ирландии погибло 475 человек. Для снятия напряженности в стране британское правительство решилось на проведение референдума. Референдум был бойкотирован католическим меньшинством, и правительство решило действовать в обход мнения населения, и в 1973 году лидеры Великобритании и Ирландии подписали Саннингдейлское соглашение о создании Совета Ирландии — межгосударственного консультативного органа из министров и членов парламента Ирландской Республики и Северной Ирландии, но ратификация этого соглашения была сорвана выступлениями протестантских экстремистов — прежде всего майской забастовкой 1974 года, организованной Советом рабочих Ольстера. Аналогично завершились попытка воссоздания ассамблеи в 1974 и выборы в конвент 1976 года.[8]
Первой удачной попыткой сотрудничества Великобритании и Ирландии в области урегулирования конфликта в Северной Ирландии стало Англо — Ирландское соглашение 1985 года, в котором подтверждалась принадлежность территории Северной Ирландии Великобритании, до тех пор, пока за это выступает большинство её жителей. Соглашение также предусматривало проведение регулярных конференций на уровне членов правительств двух стран. Первым положительным последствием данного соглашения стало принятие в 1993 году Декларации Даунинг-стрит, заявившей о принципе приглашения за стол переговоров всех заинтересованных сторон, при условии их отказа от насилия. В результате этих договоренностей сначала Ирландская республиканская армия заявила о прекращении огня, а вскоре её примеру последовали и протестантские военные организации. В том же году создается международная комиссия по управлению процессом разоружения. Однако организация от него отказалась, что резко осложнило переговорный процесс. Новый теракт, организованный членами Ирландской республиканской армии в Лондоне 9 февраля 1996 года, прервал перемирие.[9]
Новое обострение ситуации вынудило британскую сторону начать переговоры. Против переговоров выступила Подлинная Ирландская республиканская армия — ещё одно крыло организации. С целью сорвать переговоры Подлинная ИРА провела ряд терактов в 1997—1998 годах, однако 18 сентября 1998 года заявила о прекращении военных действий[7].
Последствия
10 апреля 1998 года в Белфасте британским и ирландским правительствами было подписано соглашение, которое было одобрено большинством политических партий Северной Ирландии. 23 мая в результате референдума соглашение было одобрено большинством жителей региона.
В результате подписания соглашения была воссоздана Североирландская ассамблея, целью которой является решение экономических и социальных проблем. Также были созданы Совет министров Севера и Юга для оформления взаимодействия между разными частями острова Ирландия и Британо-ирландский совет для оформления взаимоотношений между всеми органами представительной власти Великобритании и Ирландии.
Несмотря на политические соглашения, конфликт по-прежнему остаётся неразрешённым. В Северной Ирландии в настоящее время продолжают существовать протестантские и католические милитаризированные организации, в том числе большинство течений ИРА.
Отражение в культуре и искусстве
Конфликту в Северной Ирландии, его событиям и участникам посвящено значительное количество документальных и художественных кинофильмов, литературных произведений.
- «Пламя Ольстера» (СССР, «Экран», 1982) — первый советский фильм о Северной Ирландии. Автор — Б. А. Калягин., режиссёры — В. П. Лисакович и И. А. Шитов, оператор С. Т. Шишкин[10].
- «Во имя отца» — художественный фильм режиссёра ирландского происхождения Джима Шеридана, основанный на реальных событиях. Фильм рассказывает о четырёх молодых ирландцах, случайно оказавшихся рядом с местом теракта — во время взрывов в барах Гилфорда, произошедших 5 октября 1974 года. Их несправедливо обвинили в организации этого теракта и осудили на длительные сроки заключения. Фильм снят по воспоминаниям одного из заключённых. Появившись в 1994 году, как раз во время активных призывов мирового сообщества к конфликтующим сторонам прекратить насилие, фильм вызвал глубокий резонанс, был выдвинут на семь номинаций премии «Оскар», на четыре номинации премии «Золотой глобус», две номинации премии «Британской академии киноискусств», получив, в итоге, главный приз Берлинского кинофестиваля.
- Пятьдесят мертвецов (фильм, 2008)
- «Голод»
- «Майкл Коллинз» (Великобритания, 1996) — художественный фильм ирландского режиссёра Нила Джордана о революции в Ирландии.
- «Ирландия. Ольстер» — название песни (слова Маргариты Пушкиной) и диска группы «Автограф» (1981)
- 71 (фильм, 2014)
- Кровавое воскресенье (Bloody Sunday) — телевизионный фильм 2002 г. британского режиссёра Пола Гринграсса, рассказывающий о событиях одноимённой трагедии 1972 года.
- Zombie — песня-протест ирландской рок-группы The Cranberries.
- Out in the fields — песня ирландского рок-исполнителя Гэри Мура.
См. также
- Северная Ирландия
- Ольстер
- Ирландская республиканская армия
- Come Out, Ye Black and Tans
- Чарльз Хардинг Смит
- Энди Тайри
- Томми Херрон
- Сэмми Смит
Напишите отзыв о статье "Конфликт в Северной Ирландии"
Примечания
- ↑ дата начала конфликта точно не определена
- ↑ Kennedy-Pipe Caroline. [www.pearsoned.co.uk/Bookshop/detail.asp?item=100000000001400 The Origins of the Present Troubles in Northern Ireland]. — Longman. — ISBN 9780582100732.
- ↑ Northern Ireland and the Politics of Reconciliation / Dermot Keogh. — Cambridge University Press. — P. 55-59. — ISBN 978-0521459334.
- ↑ Weitzer Ronald. Policing Under Fire: Ethnic Conflict and Police-Community Relations in Northern Ireland. — State University Press. — ISBN 978-0791422489.
- ↑ Coakley, John [www.passia.org/seminars/2004/John-Coakley-Ireland-Seminar.htm ETHNIC CONFLICT AND THE TWO-STATE SOLUTION: THE IRISH EXPERIENCE OF PARTITION]. Проверено 15 февраля 2009. [www.webcitation.org/66doFx4nE Архивировано из первоисточника 3 апреля 2012].
- ↑ McGarry John. Explaining Northern Ireland. — Wiley-Blackwell. — P. 18. — ISBN 978-0631183495.
- ↑ 1 2 3 [www.agentura.ru/dossier/uk/irelandconflictstory/ Северная Ирландия: история конфликта]
- ↑ [cain.ulst.uk/othelem/chron.htm Хронология конфликта в Северной Ирландии.]
- ↑ [cain.ulst.ac.uk/events/peace/darby03.htm Nothern Ireland: The background to the Peace Process by John Darby]
- ↑ Незаживающие раны Ольствера // «Известия», № 45 (20026) от 14.02.1982. стр.5
Отрывок, характеризующий Конфликт в Северной Ирландии
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.
Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.
Анатоль, которого он искал, в этот день обедал у Долохова и совещался с ним о том, как поправить испорченное дело. Ему казалось необходимо увидаться с Ростовой. Вечером он поехал к сестре, чтобы переговорить с ней о средствах устроить это свидание. Когда Пьер, тщетно объездив всю Москву, вернулся домой, камердинер доложил ему, что князь Анатоль Васильич у графини. Гостиная графини была полна гостей.
Пьер не здороваясь с женою, которую он не видал после приезда (она больше чем когда нибудь ненавистна была ему в эту минуту), вошел в гостиную и увидав Анатоля подошел к нему.
– Ah, Pierre, – сказала графиня, подходя к мужу. – Ты не знаешь в каком положении наш Анатоль… – Она остановилась, увидав в опущенной низко голове мужа, в его блестящих глазах, в его решительной походке то страшное выражение бешенства и силы, которое она знала и испытала на себе после дуэли с Долоховым.
– Где вы – там разврат, зло, – сказал Пьер жене. – Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, – сказал он по французски.
Анатоль оглянулся на сестру и покорно встал, готовый следовать за Пьером.
Пьер, взяв его за руку, дернул к себе и пошел из комнаты.
– Si vous vous permettez dans mon salon, [Если вы позволите себе в моей гостиной,] – шопотом проговорила Элен; но Пьер, не отвечая ей вышел из комнаты.
Анатоль шел за ним обычной, молодцоватой походкой. Но на лице его было заметно беспокойство.
Войдя в свой кабинет, Пьер затворил дверь и обратился к Анатолю, не глядя на него.
– Вы обещали графине Ростовой жениться на ней и хотели увезти ее?
– Мой милый, – отвечал Анатоль по французски (как и шел весь разговор), я не считаю себя обязанным отвечать на допросы, делаемые в таком тоне.
Лицо Пьера, и прежде бледное, исказилось бешенством. Он схватил своей большой рукой Анатоля за воротник мундира и стал трясти из стороны в сторону до тех пор, пока лицо Анатоля не приняло достаточное выражение испуга.
– Когда я говорю, что мне надо говорить с вами… – повторял Пьер.
– Ну что, это глупо. А? – сказал Анатоль, ощупывая оторванную с сукном пуговицу воротника.
– Вы негодяй и мерзавец, и не знаю, что меня воздерживает от удовольствия разможжить вам голову вот этим, – говорил Пьер, – выражаясь так искусственно потому, что он говорил по французски. Он взял в руку тяжелое пресспапье и угрожающе поднял и тотчас же торопливо положил его на место.
– Обещали вы ей жениться?
– Я, я, я не думал; впрочем я никогда не обещался, потому что…
Пьер перебил его. – Есть у вас письма ее? Есть у вас письма? – повторял Пьер, подвигаясь к Анатолю.
Анатоль взглянул на него и тотчас же, засунув руку в карман, достал бумажник.
Пьер взял подаваемое ему письмо и оттолкнув стоявший на дороге стол повалился на диван.
– Je ne serai pas violent, ne craignez rien, [Не бойтесь, я насилия не употреблю,] – сказал Пьер, отвечая на испуганный жест Анатоля. – Письма – раз, – сказал Пьер, как будто повторяя урок для самого себя. – Второе, – после минутного молчания продолжал он, опять вставая и начиная ходить, – вы завтра должны уехать из Москвы.
– Но как же я могу…
– Третье, – не слушая его, продолжал Пьер, – вы никогда ни слова не должны говорить о том, что было между вами и графиней. Этого, я знаю, я не могу запретить вам, но ежели в вас есть искра совести… – Пьер несколько раз молча прошел по комнате. Анатоль сидел у стола и нахмурившись кусал себе губы.
– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.
Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.
– Ну ты как? Все толстеешь, – говорил он оживленно, но вновь появившаяся морщина еще глубже вырезалась на его лбу. – Да, я здоров, – отвечал он на вопрос Пьера и усмехнулся. Пьеру ясно было, что усмешка его говорила: «здоров, но здоровье мое никому не нужно». Сказав несколько слов с Пьером об ужасной дороге от границ Польши, о том, как он встретил в Швейцарии людей, знавших Пьера, и о господине Десале, которого он воспитателем для сына привез из за границы, князь Андрей опять с горячностью вмешался в разговор о Сперанском, продолжавшийся между двумя стариками.
– Ежели бы была измена и были бы доказательства его тайных сношений с Наполеоном, то их всенародно объявили бы – с горячностью и поспешностью говорил он. – Я лично не люблю и не любил Сперанского, но я люблю справедливость. – Пьер узнавал теперь в своем друге слишком знакомую ему потребность волноваться и спорить о деле для себя чуждом только для того, чтобы заглушить слишком тяжелые задушевные мысли.
Когда князь Мещерский уехал, князь Андрей взял под руку Пьера и пригласил его в комнату, которая была отведена для него. В комнате была разбита кровать, лежали раскрытые чемоданы и сундуки. Князь Андрей подошел к одному из них и достал шкатулку. Из шкатулки он достал связку в бумаге. Он всё делал молча и очень быстро. Он приподнялся, прокашлялся. Лицо его было нахмурено и губы поджаты.
– Прости меня, ежели я тебя утруждаю… – Пьер понял, что князь Андрей хотел говорить о Наташе, и широкое лицо его выразило сожаление и сочувствие. Это выражение лица Пьера рассердило князя Андрея; он решительно, звонко и неприятно продолжал: – Я получил отказ от графини Ростовой, и до меня дошли слухи об искании ее руки твоим шурином, или тому подобное. Правда ли это?
– И правда и не правда, – начал Пьер; но князь Андрей перебил его.
– Вот ее письма и портрет, – сказал он. Он взял связку со стола и передал Пьеру.
– Отдай это графине… ежели ты увидишь ее.
– Она очень больна, – сказал Пьер.
– Так она здесь еще? – сказал князь Андрей. – А князь Курагин? – спросил он быстро.
– Он давно уехал. Она была при смерти…
– Очень сожалею об ее болезни, – сказал князь Андрей. – Он холодно, зло, неприятно, как его отец, усмехнулся.
– Но господин Курагин, стало быть, не удостоил своей руки графиню Ростову? – сказал князь Андрей. Он фыркнул носом несколько раз.
– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.
В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
