Концерт для виолончели с оркестром (Дворжак)
Концерт для виолончели с оркестром си минор, op. 104 — произведение Антонина Дворжака, написанное им в 1894—1895 годах. Примерная продолжительность звучания — 40 минут.
Содержание
История создания
В 1865 году Дворжак уже начинал работу над своим первым виолончельным концертом[en], однако оставил её на стадии готовой сольной партии и клавирной редакции аккомпанемента (различные попытки оркестровки были предприняты уже в XX веке, через много лет после смерти композитора). В дальнейшем на протяжении долгих лет он отказывался от предложений написать концерт для виолончели, исходивших в том числе от его близкого друга виолончелиста Гануша Вигана; считается, что Дворжак не видел в виолончели удачного сольного инструмента. Утверждается, что композитор изменил своё мнение после того, как в 1893 году услышал премьеру виолончельного концерта Виктора Герберта[en], с которым Дворжака связывала совместная работа в Национальной консерватории Америки. Дворжак приступил к работе 8 ноября 1894 года и 9 февраля следующего года завершил её.
Готовую партитуру композитор отправил Вигану, который предложил Дворжаку целый ряд поправок. Некоторые из них автор принял, однако главное требование Вигана — добавление двух сольных каденций — твёрдо отверг. Тем не менее, Виган репетировал концерт, в августе 1895 года приватным образом исполнил его вместе с Дворжаком, находившимся в это время в Чехии, и должен был, согласно воле композитора, играть на публичной премьере концерта. Однако в итоге первое официальное исполнение концерта прошло 19 марта 1896 года в лондонском Куинс-холле без участия Вигана: солировал Лео Стерн, Лондонским филармоническим оркестром дирижировал автор. Почему так случилось, достоверно неизвестно; среди предлагавшихся версий есть и экзотические (так, виолончелист Стивен Иссерлис, частый исполнитель концерта, утверждает, что Лео Стерн получил право выступления с премьерой, подарив Дворжаку, страстному любителю голубей, двух птиц редкой породы[1]).
Структура сочинения
- Allegro… quasi improvisando
- Adagio ma non troppo
- Finale, Allegro moderato
Рецепция и исполнение
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его.
|
Четырёхручное фортепианное переложение концерта осуществил Пауль Кленгель.
Избранные записи
- Пау Казальс, Чешский филармонический оркестр, дирижёр Джордж Селл (1937)
- Зара Нелсова, Лондонский симфонический оркестр, дирижёр Йозеф Крипс (1951)
- Пьер Фурнье, Берлинский филармонический оркестр, дирижёр Джордж Селл (1962)
- Леонард Роуз, Филадельфийский оркестр, дирижёр Юджин Орманди (1964)
- Мстислав Ростропович, Берлинский филармонический оркестр, дирижёр Герберт фон Караян (1968)
- Жаклин дю Пре, Чикагский симфонический оркестр, дирижёр Даниэль Баренбойм (1971)
- Миша Майский, Берлинский филармонический оркестр, дирижёр Зубин Мета (2004)
Напишите отзыв о статье "Концерт для виолончели с оркестром (Дворжак)"
Примечания
- ↑ [www.independent.co.uk/news/people/profiles/closeup-steven-isserlis-771018.html Anna Picard. Close-up: Steven Isserlis] // The Independent, 20 January 2008 (англ.)
Ссылки
- Концерт для виолончели с оркестром (Дворжак): ноты произведения на International Music Score Library Project
- [www.antonin-dvorak.cz/en/concerto-for-cello2 О концерте на сайте композитора] (англ.)
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Концерт для виолончели с оркестром (Дворжак)
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
