Кончини, Кончино

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кончино Кончини»)
Перейти к: навигация, поиск
Кончино Кончини
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Кончино Кончини (итал. Concino Concini; 1575, Флоренция — 24 апреля 1617, Париж) — итальянский авантюрист, фаворит французской королевы Марии Медичи, носивший титулы графа делла Пенна и маркиза д’Анкра. Он был самым влиятельным во Франции человеком в течение семи лет, последовавших за гибелью в 1610 г. супруга Марии, Генриха IV. Сын флорентийского нотариуса, Кончини сопровождал Марию Медичи во Францию, где женился на её молочной сестре, Леоноре Дори Галигаи. Благодаря влиянию Леоноры на королеву приобрёл у неё такое расположение, что король Генрих несколько раз грозил выслать его за пределы Франции.

Когда после убийства Генриха королева сделалась правительницей государства, Кончини был назначен первым камер-юнкером (1611 год) короля Людовика XIII, губернатором Амьена, маршалом Франции (в 1613 году) и фактически держал в своих руках бразды правления. Но своим властолюбием супруги Кончини вскоре вооружили против себя вельмож, а разными злоупотреблениями сделались ненавистными народу. Во главе недовольных стоял принц Конде, которого по навету Кончини поместили под арест.

Супруги Кончини сумели, однако, возбудить против себя враждебные чувства и в молодом короле Людовике XIII, к которому относились с пренебрежением. С ведома последнего самый близкий к нему человек, Шарль д’Альбер, устроил заговор против Кончини. Когда утром 24 апреля 1617 года маршал д’Анкр в сопровождении 50—60 лиц вошел в Лувр, гвардейский капитан Витри убил его выстрелом на месте.

Тело похоронили в тайне, но через несколько дней народ вырыл его, протащил по всему Парижу, разрубил на куски и бросил в пламя перед статуей Генриха IV. По некоторым сведениям, поджаренные останки маршала были съедены[1]. Галигаи разделила участь мужа: обвиненная в колдовстве, она была обезглавлена 8 июля 1617 года. После смерти супругов Кончини Париж захлестнула волна памфлетов, оправдывавших их убийство и порочивших их имена.



Образ в кино

  • Арнольдо Фоа — франко-итальянский фильм «Капитан» (1960)
  • Жан-Пьер Бернар — Ришельё (сериал) (1977)

Источники

  1. Pagden, Anthony. The Fall of Natural Man. Cambridge University Press, 1986. ISBN 9780521337045. Page 84.

Напишите отзыв о статье "Кончини, Кончино"

Отрывок, характеризующий Кончини, Кончино

Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.