Кон, Юзеф Гейманович
Юзеф-Альберт Гейманович Кон | |
Основная информация | |
---|---|
Полное имя |
Юзеф Гейманович Кон |
Дата рождения | |
Место рождения | |
Дата смерти | |
Место смерти | |
Страна | |
Профессии | |
Награды |
Ю́зеф Ге́йманович Кон (1920—1996) — российский музыковед. Доктор искусствоведения (1987), профессор (1989), заслуженный деятель искусств Карельской АССР (1980)[1].
Содержание
Биография
Родился в еврейской семье в Кракове[2]. Рос в галицийском местечке Долина (ныне Львовская область), в доме деда. Отец, Гейман Кон, происходил из Кракова; мать, Регина Гутентаг, — из Вены; оба — выпускники медицинского факультета Венского университета.
В 1938—1939 годах учился на музыковедческом отделении института музыкологии факультета гуманитарных наук Варшавского университета, затем на фортепианном отделении музыкального училища во Львове (1940), в 1948 году окончил историко-теоретический факультет Ташкентской консерватории, до 1963 года преподавал в крнсерватории[3]. Член союза композиторов СССР с 1947 года.
В 1963—1969 годах преподавал в Новосибирской консерватории. Кандидат искусствоведения (1964, тема: «Ладовое строение узбекской народной песни и проблема её гармонизации»), заведующий кафедрой теории музыки и композиции.
В 1970—1991 годах преподавал на кафедре теории музыки и композиции филиала Ленинградской консерватории в Петрозаводске (в дальнейшем — Петрозаводской государственной консерватории им. А. К. Глазунова), заведующий кафедрой теории музыки и композиции.
В 1987 году защитил докторскую на тему «О некоторых общих основах языка тональной музыки ХХ века». Лауреат премии им. Б. В. Асафьева (1990).
Автор книги об узбекской традиционной музыке, ряда статей о музыке XX века, в особенности о её гармонических основах в произведениях Б. Бартока, И. Ф. Стравинского, Я. Ксенакиса. Избранные статьи Кона опубликованы в сборниках «Вопросы анализа современной музыки» (1982) и «Избранные статьи о музыкальном языке» (1994).
Память
В память о Юзефе Геймановиче проводятся научные конференции «Коновские чтения»[4].
Сочинения
Книги
- Некоторые вопросы ладового строения узбекской народной песни и её гармонизации. ― Ташкент: Фан, 1979. ― 99 с.
- Вопросы анализа современной музыки: статьи и исследования. ― Л.: Сов. композитор, 1982. ― 150 с.
- Избранные статьи о музыкальном языке. ― СПб.: Композитор, 1994. ― 160 с.
Публикации в научных изданиях
Для просмотра списка публикаций[1] нажмите на [показать] справа.
- Камерное творчество композиторов Узбекистана // Музыкальная культура Советского Узбекистана. ― Ташкент: Узгиз, 1955. ― С. 205—214.
- Узбекская народная музыка // Музыкальная культура Советского Узбекистана. ― Ташкент: Узгиз, 1955. ― С. 33-62 (соавт. М. Ашрафи).
- Хамза Хаким Заде и его песни // Хамза Хаким-Заде. Песни. ― Ташкент: ГИХЛ УзССР, 1958. ― С. 13-18.
- Предисловия к III, V, VI, VII томам собрания «Узбекская народная музыка». ― Ташкент: ГИХЛ УзССР, 1959—1960. (соавт. И. Акбаров)
- Ближайшие задачи в области изучения узбекской музыки // Вопросы музыкальной культуры Узбекистана. ― Ташкент: ГИХЛ УзССР, 1961. ― С. 130—142.
- К теории народных ладов // Вопросы музыкальной культуры Узбекистана. ― Ташкент: ГИХЛ УзССР, 1961. ― С. 108—129.
- Продолжим дискуссию. ― Сов. музыка. ― 1962. ― № 1. ― С. 31-34.
- О теории Хиндемита // ― Сов. музыка. ― 1963. ― № 10. ― С. 40-41.
- К вопросу о понятии «музыкальный язык» // От Люлли до наших дней. ― М.: Музыка, 1967. ― С. 93-104.
- В содружестве // Сов. музыка. ― 1968. ― № 5. ― С. 120—124 (Рецензия на книгу «Польско-русская музыкальная смесь»).
- О тональном родстве и некоторых особенностях ладотональных систем музыки ХХ века // Сборник статей по музыкознанию: научно-методические записки. — Новосибирск: Зап.-Сибирское книж. изд-во , 1969. — Вып. 3. ― С. 24-54.
- Тонкость наблюдений, глубина выводов // Сов. музыка. ― 1969. ― № 4. ― С. 66-68 (о Х. Кушнареве).
- Заметки о ритме в «Великой священной пляске» из «Весны священной» Стравинского // Теоретические проблемы музыкальных форм и жанров. ― М.: Музыка, 1971. ― С. 222—248.
- Об одном свойстве вертикали в атональной музыке // Музыка и современность: сб. статей. ― М.: Музыка, 1971. ― Вып. 7. ― С. 294—318.
- Об искусственных ладах // Проблемы лада: сб. статей. ― М.: Музыка, 1972. ― С. 99-112.
- О двух типах подхода к отражению в гармонии натурально-мелодических ладов // Музыка и жизнь: сб. статей. ― Л.-М.: Сов. композитор, 1973. ― Вып. 2. ― С. 129—162.
- О двух фугах И. Стравинского // Полифония: сб. статей. ― М.: Музыка, 1975. ― С. 173—197.
- К вопросу о вариантности ладов // Современные вопросы музыкознания: сб. статей. ― М.: Музыка, 1976. ― С. 238—262.
- О теоретической концепции Янниса Ксенакиса // Кризис буржуазной культуры и музыка: сб. статей.— М.: Музыка, 1976. — Вып. 3. ― С. 106—134.
- Наблюдения над гармонией в фортепианной Сонате Б. Бартока // Бела Барток: сб. статей. ― М.: Музыка, 1977. ― С. 99-122.
- Несколько теоретических параллелей (о Б. Л. Яворском) // Сов. музыка. ― 1978. ― № 5. ― С. 90-92.
- К вопросу о ладовом строении карельских народных песен // Научно-методическая конференция, посвященная 60-летию Советской Карелии: тезисы докладов (15-16 сентября 1980). ― Петрозаводск, 1980. ― С. 19-20.
- Некоторые черты гармонии Успенского // В. А. Успенский. Статьи, воспоминания, письма. ― Ташкент: Изд. лит. и искусства, 1980. ― С. 132—158.
- К характеристике «Трех стихотворений Малларме» М. Равеля // История и современность: сб. ст. ― Л.: Сов. Композитор, 1981. ― С. 170—185.
- Теории Маклюэна и проблемы современной музыкальной культуры // Искусство и эстетическое воспитание молодежи: тезисы докладов межвузов. науч. конф. — Петрозаводск, 1981. — С. 30-32.
- Опыт развития многонациональной культуры в СССР и проблема взаимного обогащения культур // Проблемы музыкального искусства и национальной культуры Карелии: тезисы докладов науч.-прак. конф (20-21 декабря 1982 г.). — Петрозаводск, 1982. ― С. 6-7.
- Композитор, опера, эпоха // Сов. музыка. ― 1983. ― № 1. ― С. 109—113. (Рецензия на книгу В. Конен «Пёрселл и опера»; соавт. А. Климовицкий)
- Пьер Булез как теоретик: взгляды композитора в 1950-60 гг. // Кризис буржуазной культуры и музыка. ― М.: Музыка, 1983. ― Вып. 4. ― С. 162—196.
- Яркие перспективы // Сов. музыка. — 1983. — №.7. — С. 33-34. (О пленуме Верхневолжской организации СК РСФСР в Горьком).
- Арнольд Шёнберг // Музыка ХХ века: Очерки: в 2-х ч. Ч.2: 1917—1945. Кн.4. — М.: Музыка, 1984. ― С. 401—425.
- Асафьев и Тынянов // Сов. музыка. ― 1984. ― № 9. ― С. 48-66.
- О некоторых проблемах теоретического музыкознания в ПНР и ЧССР // Вопросы методологии искусствознания. ― М., 1984.
- К вопросу о теоретической реконструкции творческого процесса по косвенным данным: на примере творчества И. Стравинского // Художественная деятельность: эстетические психологические и методические проблемы: тезисы докладов межвузовской научно-метод. конференции. ― Петрозаводск: ПФ ЛОЛГК, 1985. ― С. 46-48.
- О некоторых стилистических параллелях в русской культуре начала ХХ века: Стравинский и Хлебников // Актуальные вопросы искусствознания: Современное композиторское творчество. Фольклор Карелии. Художественное наследие: материалы конференции. ― Петрозаводск, 1986. ― С. 57-63.
- Об отражении «Калевалы» в эпическом программном симфонизме Яна Сибелиуса // «Калевала» — памятник мировой культуры: материалы научной конференции, посвященной 150-летию первого издания карело-финского эпоса. 30-31 января 1985 г. — Петрозаводск: Карелия, 1986. — С. 180—185.
- Эпический программный симфонизм Сибелиуса и «Калевала» // «Калевала» в музыке: к 150-летию первого издания карело-финского народного эпоса. — Петрозаводск: Карелия, 1986. — С. 74-87.
- Асафьев и проблема взаимоотношения музыки и языка // Проблемы современного музыкознания в свете идей Б. В. Асафьева. ― Л.: изд-во ЛОЛГК, 1987. ― С. 6-20.
- К вопросу об основах языка тональной музыки ХХ века // Музыковедческие чтения. К 50-летию Союза композиторов Карелии: сб. статей. ― Петрозаводск, 1987. ― С. 9-13.
- Учение о гармонии в СССР за 70 лет // Актуальные вопросы советского музыкознания и музыкальной педагогики: тезисы докладов. — Петрозаводск, 1987. — С. 3-6.
- О новаторских исканиях советской музыки: гармонические идеи Н. Рославца // Актуальные вопросы советского музыкознания и музыкальной педагогики. — Петрозаводск, 1987. — С. 30-33. (совместно с А. И. Гладышевой)
- Ценный вклад в теорию // Сов. музыка. — 1988. — № 7. — С. 98-102. (Рецензия на книгу Н. С. Гуляницкой «Введение в современную гармонию»).
- Из наблюдений над музыкальным языком симфоний Сибелиуса // Русская и финская музыкальные культуры: проблемы национальной традиции и межкультурных взаимодействий. ― Петрозаводск, 1989. ― Вып. 1. ― С. 49-60.
- Миф и музыка. К вопросу об одном направлении в современном музыкознании. ― ХI конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских стран и Финляндии: тезисы докладов. ― М., 1989. ― Ч. 2. ― С. 269—270.
- Мусоргский-транскриптор и транскрипции произведений Мусоргского // Мусоргский: личность, творчество, судьба: тезисы докладов науч. конф., посвященной 150-летию со дня рождения композитора. ― Великие Луки, 1989. ― С. 76-77.
- «Дуэли» Н. Сидельникова в аспекте ритмической организации // Поэтика музыкальной композиции: сб. трудов. ― М.: МГМПИ, 1990. ― Вып. 113. ― С. 16-31 (соавт. О. Бочкарева).
- К проблеме терминологии в музыкознании // Методическое пособие по курсу «Введение в музыкознание». — Петрозаводск: ПФ ЛОЛГК, 1990. ― С. 7-11.
- Об одной проблеме современного музыкознания и книге Э. Тарасти «Миф и музыка» // Финская культура первой половины ХХ века.: матер. конференции. Петрозаводск, 1-3 декабря 1989 г. — Петрозаводск, 1990. — С. 64-73.
- А. Шёнберг и «критика языка» // Музыка. Язык. Традиция. — Л.: ЛГИТМиК, 1990. — С. 152—164. (Проблемы музыкознания. Вып. 5)
- Метабола и её роль в вокальных сочинениях Стравинского // Муз. академия. ― 1992. ― № 4. ― С. 126—130.
- «Пять эскизов» op. 114 Сибелиуса как отражение эволюции музыкального языка в начале ХХ века // Финский сборник: пособие по курсу «Введение в музыкознание». ― Петрозаводск, 1992. ― Вып. 2. — С. 3-7.
- Вторая симфония Карла Нильсена на фоне времени её создания // ХII конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка скандинавских стран и Финляндии: тезисы докладов. ― М., 1993. ― Ч. 2. ― С. 163—166.
- Заметки о форме «Фуги для 13 инструментов» В. Лютославского: реинтерпретация жанра // Donatio Musicologica: сб. статей. ― Петрозаводск: ПГК, 1994. ― С. 7-28.
- К вопросу об орнаментальности и о флуктуации формы в одночастных инструментальных сочинениях Шимановского // Музыка в ряду искусств: методич. пособие по курсу «Введение в музыкознание». ― Петрозаводск, 1994. ― Вып.3.― С. 52-73 (соавт. О. А. Бочкарева).
- Малые произведения («Kleine Schriften») К. А. Хартмана. Портрет личности и документ времени // Музыкальная культура в Федеративной Республике Германии. ― Gustav Bosse Verlag Kassel, 1994. ― С. 283—289.
- Композиторская техника как знак («… Сквозь зеркало…» Метаморфоз для 12 струнных и клавесина Й. Кокконена) // Музыка Финляндии: проблемы, параллели, перспективы: сб. статей. ― Петрозаводск: ПГК, 1994. ― С. 3-14.
- Некоторые вопросы соотношения истории музыки с её теорией // Музыка в ряду искусств. Методическое пособие по курсу «Введение в музыкознание». ― Петрозаводск: ПГК, 1994. ― Вып. 3. ― С. 3-12.
- К. Нильсен и Д. Шостакович (к вопросу о путях становления музыкального языка в ХХ веке) // Русская культура и мир: тезисы докладов участников II международной научной конференции. ― Нижний Новгород: НГЛУ им. Н. А. Добролюбова, 1994. ― Часть 2. ― С. 187—188.
- О «банальности» тематизма Малера // Муз. академия. ― 1994. ― № 1. ― С. 157—160.
- О проблеме логики в музыке // Муз. академия. — 1994. — № 4. — с. 71-75.
- А. Шёнберг и «критика языка» // Музыкальная академия. ― 1994. ― № 1. ― С. 113—117.
- Скрябин и Берг: совпадение или влияние? // Нижегородский скрябинский альманах № 1: сборник. — Нижний Новгород: «Нижегородская ярмарка», 1995. — С. 207—227.
- О финале Шестой симфонии Глазунова (к теории эпического симфонизма) // Глазунов, Нильсен, Сибелиус — жизнь и творчество (к 130-летию со дня рождения): мат-лы межвуз. науч.конференции 4-6 декабря 1996 года. — Петрозаводск, 1996. — С. 3-4.
- «Священное песнопение» Стравинского и риторика формы. ― Петрозаводск, 1996. ― 16 с.
- Несколько слов об ученице А. Г. Рубинштейна Зофии Познанской-Рабцевич // Антон Рубинштейн: сб.статей. ― Петрозаводск: ПГК, 1997. ― С. 69-71.
- Об открытости формы (доклад) // Музыка: анализ и эстетика: сб. статей к 90-летию Л. А. Мазеля. — СПб.: СПбГК, 1997. — С. 119—126.
- 32 вариации Бетховена в анализах Б. Яворского, Г. Эйслера, Л. Мазеля // Наследие Б. Л. Яворского: к 120-летию со дня рождения: сб. статей. — М., 1997. — С. 66-78.
- Эрнест Пенгу — русско-финский композитор // О музыке композиторов Финляндии и скандинавских стран: сб. науч. статей. — Петрозаводск; СПб., 1998. — С. 38-43.
- Яннис Ксенакис // ХХ век. Зарубежная музыка: очерки, документы. — М.: ГИИ, 2000. — Вып. 3. — С. 171—199.
- О финале Шестой симфонии Глазунова // Глазуновский сборник. ― Петрозаводск, 2002. ― С. 5-13.
- Несколько замечаний о проблеме музыкальных универсалий (доклад) // А. Н. Должанский (1908—1966): сб. ст. к 100-летию со дня рождения / предисл. и комментарии к статьям К. И. Южак. ― СПб., 2008. ― С. 86-96.
- «Алеа» и деконструкция // Композиторская техника как знак: Сборник статей к 90-летию со дня рождения Юзефа Геймановича Кона. Петрозаводск, 2010. С. 7-19.
- Asaf’ev and Tynianov: On some analogies between musicology and the study of literature // Musical Signification: Essays in the Semiotic Theory and Analysis of Music. ― Berlin; New York, 1995. ― P. 141—153.
- Karl Amadeus Hartmanns "Kleine Schriften"als Persönlichkeitsporträt und Zeitdokument // Musikkultur in der Bundesrepublik Deutschland, Simposion Leningrad 1990. ― Gustav Bosse Verlag Kassel, 1994. ― S. 289—296.
- Poetik der Formel und der Reminiszenz in epischer Symphonik // Sibelius Forum: Proceedings from the Second International Jean Sibelius Conference. Helsinki, 25-29 November 1995. ― Helsinki: Sibelius Academy, 1998.― P. 82-86.
- Sibelius’s Five Sketches as a Reflectionof 20th Century Musical-Language Evolution // Proceedings from the First International Jean Sibelius Conference. ― Helsinki, 1990. ― P. 102—105.
- Stravinsky’s «Canticum Sacrum» and the Rhetoric of Musical Form // Elementa. ― 2000. ― Vol. 4. ― P. 237—240.
- Zur Erforschung der Musikalischen Sprache in der Sovjetischen Musikwissenschaft der 80er Jahre // Beiträge zur Musikwissenschaft, 29 Jg, 1987. ― Heft 4. ― S. 49-60.
Напишите отзыв о статье "Кон, Юзеф Гейманович"
Примечания
- ↑ 1 2 [glazunovcons.ru/conservatory/history/istoriya_v_licah/yuzef_geimanovich_kon/ Юзеф Гейманович Кон] (рус.). Оф. сайт Петрозаводской государственной консерватории. Проверено 5 марта 2014.
- ↑ [www.jc-ptz.ru/assets/page-files/1/19/Imena-i-sudby.pdf Алла Аблова «Юзеф Кон: путь музыканта»]
- ↑ [www.rujen.ru/index.php/%D0%9A%D0%9E%D0%9D_%D0%AE%D0%B7%D0%B5%D1%84_%D0%93%D0%B5%D0%B9%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 Российская еврейская энциклопедия]
- ↑ [www.gov.karelia.ru/gov/News/2005/03/0324_10.html В Петрозаводской государственной консерватории прошли "Коновские чтения-2005"] (рус.). Официальный интернет-портал Республики Карелия. Проверено 5 марта 2014.
Ссылки
- [www.21israel-music.com/Kon.htm Ирина Баранова. Ю. Г. Кон — человек, педагог, учёный]] (рус.). Проверено 5 марта 2014.
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/59196/%D0%9A%D0%BE%D0%BD Кон, Юзеф Гейманович] (рус.). Большая биографическая энциклопедия. Проверено 5 марта 2014.
- [glazunovcons.ru/conservatory/history/istoriya_v_licah/yuzef_geimanovich_kon/ Ю. Г. Кон]
Отрывок, характеризующий Кон, Юзеф Гейманович
«Воровство и грабеж продолжаются. Существует шайка воров в нашем участке, которую надо будет остановить сильными мерами. 11 октября».]«Император чрезвычайно недоволен, что, несмотря на строгие повеления остановить грабеж, только и видны отряды гвардейских мародеров, возвращающиеся в Кремль. В старой гвардии беспорядки и грабеж сильнее, нежели когда либо, возобновились вчера, в последнюю ночь и сегодня. С соболезнованием видит император, что отборные солдаты, назначенные охранять его особу, долженствующие подавать пример подчиненности, до такой степени простирают ослушание, что разбивают погреба и магазины, заготовленные для армии. Другие унизились до того, что не слушали часовых и караульных офицеров, ругали их и били».
«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.
Положение всего войска было подобно положению раненого животного, чувствующего свою погибель и не знающего, что оно делает. Изучать искусные маневры Наполеона и его войска и его цели со времени вступления в Москву и до уничтожения этого войска – все равно, что изучать значение предсмертных прыжков и судорог смертельно раненного животного. Очень часто раненое животное, заслышав шорох, бросается на выстрел на охотника, бежит вперед, назад и само ускоряет свой конец. То же самое делал Наполеон под давлением всего его войска. Шорох Тарутинского сражения спугнул зверя, и он бросился вперед на выстрел, добежал до охотника, вернулся назад, опять вперед, опять назад и, наконец, как всякий зверь, побежал назад, по самому невыгодному, опасному пути, но по знакомому, старому следу.
Наполеон, представляющийся нам руководителем всего этого движения (как диким представлялась фигура, вырезанная на носу корабля, силою, руководящею корабль), Наполеон во все это время своей деятельности был подобен ребенку, который, держась за тесемочки, привязанные внутри кареты, воображает, что он правит.
6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.
Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?
- Родившиеся 17 марта
- Родившиеся в 1920 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Кракове
- Умершие 12 ноября
- Умершие в 1996 году
- Умершие в Петрозаводске
- Педагоги по алфавиту
- Музыкальные педагоги СССР
- Музыкальные педагоги России
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Музыканты по алфавиту
- Музыковеды России
- Преподаватели Петрозаводской консерватории
- Заслуженные деятели искусств Республики Карелия