Коптевские Выселки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Населённый пункт, вошедший в состав Москвы
Коптевские Выселки

Коптевские Выселки
на топографической карте 1878 года
История
В составе Москвы с

1917

Статус на момент включения

деревня

Расположение
Округа

САО

Районы

Сокол

Координаты

55°48′37″ с. ш. 37°29′37″ в. д. / 55.8105444° с. ш. 37.493861° в. д. / 55.8105444; 37.493861 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.8105444&mlon=37.493861&zoom=15 (O)] (Я)

Координаты: 55°48′37″ с. ш. 37°29′37″ в. д. / 55.8105444° с. ш. 37.493861° в. д. / 55.8105444; 37.493861 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.8105444&mlon=37.493861&zoom=15 (O)] (Я)

Ко́птевские Вы́селки — бывшая подмосковная деревня, вошедшая в состав Москвы. Входила в состав Всехсвятской волости Московского уезда Московской губернии. Располагалась у пересечения Волоколамского шоссе и Окружной железной дороги[1]. В настоящее время территория деревни является частью московского района Сокол.





История

Внешние изображения
[pastvu.com/p/38848 Один из последних домов деревни. 1981 год.]

Коптевские Выселки были образованы в первой половине XIX века, когда Дворцовое ведомство поселило несколько семей из сельца Коптево на свободной земле у просёлочной дороги, ведущей из села Всехсвятского к Покровскому-Стрешневу[2]. В 1852 году в деревне было 13 дворов, проживало 116 человек (54 мужчины и 62 женщины)[3]. Коптевские Выселки располагались в 6 верстах от Тверской заставы и в 1 версте от села Всехсвятского. Деревня входила в приход храма Всех Святых во Всехсвятском[4]. До 1861 года Коптевские Выселки входили в состав дворцовой конюшенной Хорошёвской волости[3], а после крестьянской реформы деревня оказалась в составе Всехсвятской волости 3-го стана Московского уезда[5].

В 1859 году в Коптевских Выселках проживало 73 человека (36 мужчин и 37 женщин)[6], в 1869 году в деревне было 102 жителя (41 мужчина и 61 женщина)[7]. В 1898 году в деревне проживало 20 крестьянских и 6 посторонних семей, было 43 избы и 90 «холостых» построек[2]. По данным 1899 года в Коптевских Выселках проживало 123 человека[5].

Коптевские Выселки вскоре стали дачным местом. Там предпочитали селиться семьи офицеров, служивших в военных лагерях на Ходынском поле. Развитию деревни способствовала прокладка рядом Волоколамского шоссе. Жители села получали доход от частного извоза и мелкой торговли. В конце XIX века рядом с деревней прошла линия Виндавской железной дороги, в результате чего была отчуждена часть крестьянских земель. Некоторые жители деревни стали железнодорожными рабочими. В начале XX века в связи со строительством Окружной железной дороги и соединительной ветки с Виндавской дорогой деревня лишилась ещё нескольких участков[2].

В 1917 году Коптевские Выселки вошли в состав Москвы[8]. В середине 1930-х годов в деревне была построена начальная школа на 500 человек[9]. В 1950—1960-х годах деревенские постройки были снесены, а территория была застроена многоэтажными жилыми домами[10].

Улицы

В деревне было несколько улиц: Большой Коптевский (Новокоптевский) проезд и 1-й — 6-й Коптевские (Новокоптевские) переулки[11][12]. Деревня Коптевские Выселки носила также название Новое Коптево[13], что сказалось на именовании её улиц[14]. До нашего времени сохранился Большой Новокоптевский проезд. В 1967 году он получил название Факультетский переулок из-за того, что там располагались общежития МАИ[14].

В Москве существовала также улица Коптевские Выселки, однако находилась она вдалеке от деревни — между Соболевским проездом и Большой Академической улицей[15].

Напишите отзыв о статье "Коптевские Выселки"

Примечания

  1. Северный округ Москвы / Под ред. Е. Н. Мачульского. — М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. — С. 224. — 383 с. — ISBN 5-80367-005-9.
  2. 1 2 3 Северный округ Москвы / Под ред. Е. Н. Мачульского. — М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. — С. 227—228. — 383 с. — ISBN 5-80367-005-9.
  3. 1 2 Указатель селений и жителей уездов Московской губернии / сост. К.М. Нистрем. — М., 1952. — С. 43.
  4. Сведения о народонаселении Московского уезда // [нэб.рф/catalog/000199_000009_003547828/viewer/ Сборник статистических сведений по Московской губернии. Т. 1. Московский уезд]. — М., 1877. — С. 11.
  5. 1 2 Памятная книжка Московской губернии на 1899 год / под. ред. В. А. Аврорина. — М., 1899. — С. 501.
  6. [нэб.рф/catalog/000199_000009_003547828/viewer/ Списки населенных мест Российской империи, составленные и издаваемые Центральным статистическим комитетом Министерства внутренних дел]. — Санкт-Петербург, 1862. — С. 11.
  7. Селения и жители Московского уезда на основании подворной переписи, произведённой в 1869 году // [нэб.рф/catalog/000199_000009_003547828/viewer/ Сборник статистических сведений по Московской губернии. Т. 1. Московский уезд]. — М., 1877. — С. 52—53.
  8. [www.webcitation.org/60v6sA8pS Из истории административно-территориального деления Москвы]. Центральные архивы Москвы. Проверено 2 июня 2015.
  9. [нэб.рф/catalog/000199_000009_005293282/ Москва в новых районах]. — М., 1936. — С. 193.
  10. См. годы постройки домов на портале [gorod.mos.ru/?show=objects&action=show&id=547608&search=%D4%E0%EA%F3%EB%FC%F2%E5%F2 gorod.mos.ru]
  11. [www.retromap.ru/mapster.php#left=0619251&zoom=15&lat=55.810735&lng=37.492796&lang=ru План Москвы 1925 года]. retromap.ru. Проверено 3 июня 2015.
  12. [www.retromap.ru/mapster.php#left=051952&zoom=16&lat=55.810735&lng=37.492796&lang=ru План Москвы 1952 года]. retromap.ru. Проверено 3 июня 2015.
  13. Юрий Александров. [books.google.ru/books?id=xSUjAQAAMAAJ&q=%22Коптевские+выселки%22&dq=%22Коптевские+выселки%22&hl=ru&sa=X&ei=6e9uVfD3JIWhsgHigoPACQ&ved=0CCoQ6AEwBDgK Москва: диалог путеводителей]. — М.: Московский рабочий, 1985.
  14. 1 2 Имена московских улиц / под общ. ред. Г. К. Ефремова. — 5-е изд. — М.: Моск. рабочий. — С. 386. — 480 с. — 75 000 экз. — ISBN 5-239-00067-0.
  15. [books.google.ru/books?id=pf3kAAAAMAAJ&q=Коптевские+Выселки&dq=Коптевские+Выселки&hl=ru&sa=X&ei=CxhuVfKfH8L5ygPPnIH4BA&ved=0CCkQ6AEwAzgK Имена московских улиц]. — М.: Московский рабочий, 1975. — С. 198.

Литература

  • Северный округ Москвы / Под ред. Е. Н. Мачульского. — М.: Энциклопедия российских деревень, 1995. — С. 227—228. — 383 с. — ISBN 5-80367-005-9.


Отрывок, характеризующий Коптевские Выселки

По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.