Копштейн, Арон Иосифович
| Арон Копштейн | |
 | |
| Имя при рождении: |
Арон Иосифович Копштейн |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Очаков, |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: |
Российская империя, СССР |
| Род деятельности: | |
| Язык произведений: | |
Аро́н Ио́сифович Копште́йн (18 марта 1915, Очаков, Херсонский уезд, Херсонская губерния, Российская империя — 4 марта 1940, Суоярви, Финляндия) — украинский советский поэт. Писал также на русском языке.
Биография
Родился в бедной еврейской семье школьного учителя. В пятилетнем возрасте остался сиротой. Окончил семилетку и поступил на завод учеником калильщика. Одно из первых стихотворений Копштейна было опубликовано в заводской многотиражке.
В 1933 году выпустил первую книгу стихов «Хотим, стремимся, можем» на украинском языке. С тех пор книги поэта выходили почти ежегодно. В 1934 году появился сборник «Разговор», в 1936 году — «Улица Щорса», в 1937 году — «Источник», в 1938 году — «Государство солнца» и первый сборник стихов на русском языке «Радостный берег». Копштейн нередко сам переводил свои стихи на русский язык.
Стремление продолжать учебу привело Копштейна в 1939 году в Москву, в Московский институт философии, литературы и истории имени Н. Г. Чернышевского (МИФЛИ).
Добровольцем ушёл на фронт во время советско-финляндской войны 1939—1940. Погиб в бою, при попытке вынести тело однополчанина и друга — Николая Отрады, сокурсника по ИФЛИ[1].
Посмертно в Киеве в 1941 году издали седьмую книгу Копштейна — «Синее море». В 1956 году в Москве был выпущен сборник стихотворений А. Копштейна, переведённых на русский язык.
Избранные произведения
- «Хочемо, прагнемо, можемо» (1933)
- «Розмова» (1934)
- «Зростання» (1935)
- «Вулиця Щорса» (1936)
- «Джерело» (1937)
- «Держава сонця» (1938)
- «Радостный берег» (1939)
- «Синє море» (1941)
- «Вибрані твори» (1941)
- «Поезії» (1955, 1966)
Напишите отзыв о статье "Копштейн, Арон Иосифович"
Литература
- Копштейн Арон: Биобиблиографический указатель. — Херсон, 2001.
- Копштейн А. Источник: Поэзии. — К., 1937.
- Копштейн Арон Иосифович // Украинская литературная энциклопедия: В 5-ти т. — Т.2. — К., 1990. — С.563.
- Копштейн А. Поэзии. — К., 1955.
- Крижанивский С. Арон Копштейн // Копштейн А. Поэзии. — К., 1955. — С. 3 — 14.
Примечания
- ↑ См., напр.:.Галина Заходер Заходер и все-все-все. Воспоминания 2003г., 256 стр. Твердый Переплет ISBN 5-8159-0368-X .
Ссылки
- Копштейн Арон Иосифович — статья из Большой советской энциклопедии.
- [www.proza.ru/2009/11/08/1015 Арон Копштейн. Финская война.]
- [soulibre.ru/%D0%AF_%D0%BD%D0%B5_%D0%BB%D1%8E%D0%B1%D0%B8%D0%BB_%D0%B4%D0%BE_%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%B8%D0%B8_%D0%B3%D0%B0%D1%80%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%B8_(%D0%90%D1%80%D0%BE%D0%BD_%D0%9A%D0%BE%D0%BF%D1%88%D1%82%D0%B5%D0%B9%D0%BD) Я не любил до армии гармони ]
 |
В другом языковом разделе есть более полная статья Копштейн Арон Йосипович (укр.) Вы можете помочь проекту, расширив текущую статью с помощью перевода.
|
Отрывок, характеризующий Копштейн, Арон Иосифович
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
