ССВ-33 «Урал»
Большой атомный разведывательный корабль ССВ-33 «Урал» — самый большой в мире разведывательный корабль, единственный корабль проекта 1941 шифр «Титан» (по классификации НАТО — Kapusta), самый большой в СССР и РФ надводный корабль с ядерной энергетической установкой.
Содержание
История создания
Во время холодной войны, в эпоху противостояния двух мировых центров — СССР и США, противоборствующие стороны искали возможности получить доступ к разнообразной стратегической информации о «вероятном противнике», скрывая в то же время секреты собственные.
Одним из таких секретов был ракетный полигон в южной части Тихого океана, который США использовали для пусков своих баллистических ракет.
Советский Союз не мог в достаточном объёме отслеживать испытания американских ракет на конечной части траектории: военных баз в регионе у СССР не было. Корабли КИК МО СССР и гражданские суда, нёсшие на себе специальные контрольно-измерительные комплексы (например, «Академик Сергей Королёв», «Космонавт Юрий Гагарин» или «Космонавт Владимир Комаров»), не имели активных радиолокаторов и предназначались для работы по ответчикам отечественных космических объектов.
Таким образом, возникла необходимость в специальном боевом корабле, который был бы способен собирать весь объём доступной информации о любом субкосмическом объекте на любой части его траектории в любом районе земного шара.
Заложили БАРЗК «Урал» в июне 1981 года (заводской № С-810), спустили на воду в 1983 году, а 6 января 1989 года на корабле был поднят Военно-морской флаг.
В российском и советском флотах уже существовали корабли с подобным именем: в Цусимском сражении участвовал вспомогательный крейсер «Урал», во время Великой Отечественной войны на Балтике воевал минный заградитель «Урал». В современной России служит пограничный сторожевик «Урал».
Большой атомный разведывательный корабль «Урал» получил бортовой номер ССВ-33. Аббревиатура ССВ служила легендой прикрытия и расшифровывается, как «судно связи» — так в ВМФ СССР открыто классифицировали разведывательные корабли.
Устройство корабля
Есть версия, что за основу корабля проекта 1941 («Титан») был взят корпус рудовоза. Вероятно, истоки этого мнения проистекают из того факта, что, как правило, суда телеметрического контроля (например, «Космонавт Юрий Гагарин») действительно строились по такому принципу.
Также, по мнению большинства источников, «Урал» своей энергетической установкой идентичен ТАРКР проекта 1144 «Орлан» (из чего часто делается ошибочный вывод о принадлежности «Урала» проекту 1144).
Кроме ядерной силовой установки, энергию кораблю давали два котла КВГ-2, работающих на мазуте — в носовом и кормовом машинных отделениях. Резервная энергетическая установка предназначалась для использования в местах базирования и якорных стоянок, не имеющих средств энергообеспечения.
Будучи боевым кораблём, БАРЗК «Урал» нёс вооружение — по одной 76-мм артиллерийской установке АК-176М в носу и в корме, четыре шестиствольные 30-мм артустановки АК-630 и четыре двуствольные 12,7-мм пулемётные установки «Утёс-М». На корабле были установлены и средства ППДО — 4 установки комплекса «Дождь» для стрельбы специальными глубинными бомбами против подводных диверсантов. Кроме того, корабль имел ангар, в котором размещался вертолёт Ка-27.
В массивной трехъярусной надстройке и в просторных мачтах располагались многочисленные боевые посты-лаборатории.
Всего экипаж корабля состоял из 890 человек, из них не менее 400 — офицеры и мичманы. Экипаж разведывательного корабля подразделялся на 6 специальных служб.
Основой радиоэлектронного оснащения корабля являлся разведывательный комплекс «Коралл», в том числе включающий в себя две ЭВМ типа «Эльбрус» и несколько ЭВМ «ЕС-1046».
Боевая служба
В 1989 году, после вступления в строй, БАРЗК «Урал» совершил 59-дневный переход к постоянному месту несения своей службы — на Тихий океан.
В этом походе БАРЗК «Урал» сопровождала атомная подводная лодка. По пути БАРЗК «Урал» совершил заход в порт Камрань.
На Тихом океане БАРЗК «Урал» базировался в посёлке Тихоокеанский (он же Фокино, среди моряков известный как «Техас» и имеющий почтовый адрес «Шкотово-17»).
Для БАРЗК «Урал», как и для других больших кораблей ТОФ: ТАВКР «Минск» и ТАВКР «Новороссийск», не было причальной стенки достаточного размера, и поэтому большую часть времени БАРЗК «Урал» находился на якорной бочке в заливе Стрело́к.
БАРЗК «Урал» стал флагманом 38-й бригады разведывательных кораблей Разведки Тихоокеанского флота. Кроме него, в бригаду также входили БРЗК ССВ-80 «Прибалтика», СРЗК ССВ-208 «Курилы», СРЗК ССВ-391 «Камчатка», БРЗК ССВ-464 «Забайкалье», БРЗК ССВ-465 «Приморье», СРЗК ССВ-468 «Гавриил Сарычев», БРЗК ССВ-493 «Азия», СРЗК ССВ-535 «Карелия».
Из-за многочисленных поломок и аварий БАРЗК «Урал» так и не попал туда, для чего и строился — к атоллу Кваджалейн, к месту ракетного полигона США, но и с точки своего постоянного базирования БАРЗК «Урал» успешно контролировал северную часть Тихого океана, перехватывая радиообмен в сетях ВМС, ВВС и ПЛО США и Японии.
Аварийность
Ещё на стадии испытаний выявились проблемы в эксплуатации корабля: некорректно работали компьютерный комплекс, некоторые комплексы сбора информации. Это были новейшие разработки, опыт использования которых ещё не был накоплен.
В то же время, на стадии строительства, на Балтийском заводе, на корабле не произошло ни одного аварийного случая по вине экипажа. Единственный случай небольшого возгорания на ГКП, быстро ликвидированного силами экипажа, произошёл по вине заводской сварщицы, производившей сварочные работы без надлежащего обеспечения. Первый экипаж прошёл серьёзную и длительную подготовку к эксплуатации такого сложного корабля.
Проблемы начались после того, как в соответствии с решением Верховного Совета СССР[1] по освобождению от воинской службы бывших студентов, практически все высокоподготовленные младшие специалисты срочной службы были уволены в запас. Это отразилось на общей подготовленности и компетентности экипажа корабля.
Вскоре после перехода на ТОФ, летом 1990 года на БАРЗК «Урал» случился пожар, в котором был выведен из строя один из вспомогательных котлов: в результате пожара в кормовом машинном отделении выгорели электрические кабели. Больше года энергией корабль обеспечивал только один котел, но осенью 1991 года сгорел и он. После этого несколько месяцев всю энергию кораблю давали аварийные дизель-генераторы.
Денег на ремонт в распадающейся стране не было.
Утилизация
В 2001 году совершивший всего лишь один боевой поход БАРЗК «Урал» окончательно списали и поставили на прикол к отдалённому пирсу рядом с тяжёлым атомным ракетным крейсером «Адмирал Лазарев» (бывший «Фрунзе»).
В апреле 2008 года был проведён тендер на утилизацию корабля и его ядерной энергоустановки.
Утилизация корабля осуществлялась (2010) на Дальневосточном заводе «Звезда».
В июне 2012 генеральный директор ФГУП «Росатомфлот» госкорпорации «Росатом» Вячеслав Рукша заявил о намерениях использовать оборудование и силовую установку БАРЗК «Урал» для ремонта действующих атомных ледоколов.[2]
В сентябре 2014 года был объявлен повторный [rostender.info/tender/19191982 тендер на утилизацию] БАРЗК «Урал» который так и не был завершен. В феврале 2016 г. тендер на утилизацию был объявлен вновь, её стоимость составляет 1 млрд. рублей. Сложность утилизации вызвана массогабаритными характеристики корабля, которые превышают возможности Российских верфей[3].
Командиры корабля
- Капитан 1 ранга Кешков (1983—1991)
- Капитан 2 ранга Яриш (1991—1992)
- Капитан 1 ранга Туган-Барановский (1992—1995)
- Капитан 1 ранга Максимчук (1995—1997)
- Капитан 1 ранга Стуканев (1997—2000)
- Капитан 1 ранга Гранин (2000—2002)
- Капитан 1 ранга Бакунец (2002—2011)
Интересные факты
- Будучи гражданским лицом, главный конструктор БАРЗК «Урал» М. А. Архаров получил воинское звание «контр-адмирал».
- Корабль имеет построечный (постоянный) крен — 2 градуса на левый борт, что обусловливалось более развитой надстройкой именно на левом борту. Во время перехода корабля к месту дислокации и его нахождения в заливе Стрелок до пожара в 1990 г. этот крен компенсировался корабельными системами — работающие датчики килевой и боковой качки, а также прогиба корпуса показывали нормальное состояние.
- В комплекс разведывательной аппаратуры корабля входил «фотоаппарат» с диаметром объектива около 1.5 метра.
- БАРЗК «Урал» — один из редких кораблей, избавленных от засилия крыс. На грызунов губительно действовала работа аппаратуры разведывательного комплекса корабля.
- В 1988 году БАРЗК «Урал» планировал посетить Генеральный секретарь ЦК КПСС, в дальнейшем первый и последний Президент СССР Михаил Горбачёв. Для него специально выкрасили корабль со стороны пирса, срезали часть надстройки и поставили трап, чтоб удобно было подняться на третий ярус. Но всё это оказалось напрасным: на корабль генсек так и не поднялся.
- Во время стоянки в Камрани патруль ПДС (противодиверсионной службы) на БАРЗК «Урал» применил оружие (специальную гранату) против неизвестной цели в воде вблизи борта корабля. Эта цель оказалась большой черепахой. Матрос, проявивший бдительность (кстати отслуживший к тому времени всего полгода), получил внеочередной отпуск.
- В 1990 году во время пожара главного арсенала артиллерийского боезапаса Тихоокеанского флота, корабль находился в 1,5-2 км от места возгорания. Несмотря на огромное количество разлетавшихся в разные стороны снарядов и ракет, благодаря умелому руководству командира капитана 1 ранга Кешкова и самоотверженным действиям всего экипажа, ни один снаряд, ракета или осколок не попали в корабль. Экипаж практически под шквальным огнём, ночью, при поддержке всего одного буксира вывел его в безопасное место.
- В 1991 году во время погрузки боезапаса пропал ящик 76-мм снарядов. Командир корабля Кешков обратился к экипажу с просьбой вернуть снаряды при соблюдении инкогнито. В течение дня все снаряды были возвращены, а Кешков за каждый принесённый к его каюте снаряд лично благодарил экипаж по «громкой связи».
- Осенью 1991 года во время мощного шторма корабль сорвало с якорной бочки и вынесло в открытое море. Буксиры выйти в море не могли, нормативное время запуска корабельных машин — от часа до полутора часов. Обездвиженный и беспомощный корабль продрейфовал в сотне метров от каменистого берега о. Путятин. На следующий день экипаж корабля стал получать походный паёк (например, добавилась копчёная колбаса и сгущёнка на завтрак), так как формально корабль стал находиться за пределами рейда, в открытом море.
- Внутри команды корабля бытовало предположение, что на судьбу БАРЗК «Урал» повлияла связь между названием проекта («Титан») и его разработчиком (КБ «Айсберг»). Некоторые объясняли судьбу корабля номером проекта — 1941.
- Первый командир БАРЗК «Урал», капитан 1 ранга Илья Кешков обращался за помощью к президенту РФ Борису Ельцину. Ответа не получил.
- БАРЗК «Урал» упоминается в романе Макса Брукса «Мировая война Z».
Напишите отзыв о статье "ССВ-33 «Урал»"
Примечания
- ↑ Закон СССР «О всеобщей воинской обязанности» от 10.04.1989 г.
- ↑ [www.ria.ru/atomtec_news/20120605/666046696.html Ремонт действующих атомных ледоколов требует покупки парогенераторов и других запчастей большого разведывательного корабля «Урал»]
- ↑ [topwar.ru/91400-utilizaciyu-urala-ocenili-v-1-mlrd-rubley.html Утилизацию «Урала» оценили в 1 млрд рублей]. Проверено 26 февраля 2016.
Ссылки
- [warships.ru/Russia/Auxiliary_Ships/SSV/index.htm Судно связи и управления, проект 1941]
- [ship.bsu.by/main.asp?id=102058 Энциклопедия кораблей. Корабли спец. назначения. ССВ-33 «Урал»]
- [pvo.guns.ru/book/granit/ural.htm Разведывательный корабль «Урал» с системой «Коралл»]
- [survincity.ru/2014/01/sudba-flotskogo-superrazvedchika/ Судьба флотского суперразведчика]
- [bookz.ru/authors/prislannie-knigi/prislannie107/1-prislannie107.html ССВ-33 «Урал». Очерки корабельной жизни.]
- [old.vladnews.ru/magazin.php?id=7&idnews=78943¤t_magazin=609 Каютоносец «Урал» разделит судьбу «Минска» и «Новороссийска»]
- [www.globalsecurity.org/military/world/russia/ssv-33.htm SSV-33 Project 1941]
- [wikimapia.org/3764949/ru/Разведывательный_корабль_Урал «Урал» в Тихоокеанске. Фотография со спутника.]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий ССВ-33 «Урал»
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.
Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.
На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.
После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
