Коралли, Жан
| Жан Коралли | |
| Jean Coralli | |
 | |
| Имя при рождении: |
Жан Коралли Перачини (Jean Coralli Peracini) |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Гражданство: | |
Жан Кора́лли Перачи́ни (фр. Jean Coralli Peracini; 15 января 1779, Париж, — 1 мая 1854, там же) — французский танцовщик, балетмейстер и либреттист итальянского происхождения.
Жизнь и творчество
Ж. Коралли изучал искусство танца в балетной школе при парижской Опере и на её сцене состоялся его дебют в 1802 году. Как танцор и хореограф работал на театральных сценах Вены, Милана, Марселя и Лиссабона. С 1825 года он - балетмейстер парижского театра де ла Порт-Сен-Мартен, в 1831-1848 - парижской Оперы.
Как хореограф Ж. Коралли работал вместе с такими знаменитыми танцовщицами, как Фанни Эльслер и Карлотта Гризи. Гризи же исполнила главную роль на премьере балета Адольфа Адана «Жизель», хореографом которого (совместно с Жюлем Перро) и автором либретто был Жан Коралли. Коралли также руководил постановкой балетов «Буря» (La Tempête, 1834), «Хромой бес» (Le Diable Boiteux, 1836), «Тарантул» (La Tarentule, 1839), «Пери» (La Péri, 1843) и других.
Сын Ж. Коралли, Эжен Коралли, также был известным танцовщиком и артистом.
Репертуар
- 1806: Paul et Rosette
- 1806: Amphion
- 1807: Les Incas
- 1807: Hélène et Pâris
- 1815: La Dansomanie
- 1816: Les Noces de Zéphire et Flore
- 1825: La Statue de Vénus
- 1825: Les Ruses espagnoles
- 1826: Monsieur de Pourceaugnac
- 1826: Gulliver
- 1826: La Visite à Bedlam
- 1827: Le Mariage de raison
- 1827: La Neige
- 1828: Les Hussards et les jeunes filles
- 1828: Léocadie
- 1829: Les Artistes
- 1830: La Somnambule
- 1830: Le Mariage de raison
- 1831: L'Orgie
- 1834: La Tempête ou l'Île des génies
- 1836: Le Diable boiteux
- 1837: La Chatte métamorphosée en femme
- 1839: La Tarentule
- 1841: Giselle
- 1843: La Péri
- 1844: Eucharis
- 1847: Ozaï
- 12 ноября 1866 — хан*, «Ручей[en]» Артура Сен-Леона (Джемиль — Луи Мерант, Наила — Гульельмина Сальвиони, Нуредда — Эжени Фиокр[en]).
(*) — первый исполнитель партии
Балетмейстерские постановки
- театр Ле Пелетье[fr], Париж
- 24 июня 1839 — «Тарантул[fr]» на музыку Каземира Жида по либретто Эжена Скриба (в главных партиях — Фанни Эльслер, Жозеф Мазилье, Ипполит Барре).
Напишите отзыв о статье "Коралли, Жан"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Коралли, Жан
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
