Корберон, Мари Даниель Бурре де

Барон Мари Даниель Бурре де Корберон (фр. Marie Daniel Bourrée, baron de Corberon; 1748 — 1810) — французский дипломат, с 1775 года находившийся в составе дипломатической миссии в России. Оставил записки, которые являются ценным источником по екатерининской эпохе.

Начал служить в полку французской гвардии, участвовал в военных действиях 1764—1768 годов. В 1773 году приступил к дипломатической службе в качестве советника миссии в Касселе. С 1775 года определен секретарем в свиту французского посланника маркиза де Жюинье (Деюиня) при дворе Екатерины II. С ноября 1777 по октябрь 1780 года занимал должность поверенного в делах.

В 1901 году опубликован его дневник, который охватывает период со 2 января 1775 года по 14 октября 1780 года. (С 1776 года заметки Корберона приобрели вид писем, большая часть которых адресована брату, невестке и нескольким знакомым дамам).

Ссылки

• [www.drevlit.ru/texts/k/korberon1.php Мари Даниель Буррэ де Корберон. Интимный дневник шевалье де-Корберона, французского дипломата при дворе Екатерины II. UN DIPLOMATE FRANCAIS A LA COUR DE CATHERINE II. JOURNAL INTIME DU CHEVALIER DER CORBERON, CHARGE D’AFFAIRES DE FRANCE EN RUSSIE]

Отрывок, характеризующий Корберон, Мари Даниель Бурре де

«Le grand marechal du palais se plaint vivement, – писал губернатор, – que malgre les defenses reiterees, les soldats continuent a faire leurs besoins dans toutes les cours et meme jusque sous les fenetres de l'Empereur».
[«Обер церемониймейстер дворца сильно жалуется на то, что, несмотря на все запрещения, солдаты продолжают ходить на час во всех дворах и даже под окнами императора».]
Войско это, как распущенное стадо, топча под ногами тот корм, который мог бы спасти его от голодной смерти, распадалось и гибло с каждым днем лишнего пребывания в Москве.
Но оно не двигалось.
Оно побежало только тогда, когда его вдруг охватил панический страх, произведенный перехватами обозов по Смоленской дороге и Тарутинским сражением. Это же самое известие о Тарутинском сражении, неожиданно на смотру полученное Наполеоном, вызвало в нем желание наказать русских, как говорит Тьер, и он отдал приказание о выступлении, которого требовало все войско.
Убегая из Москвы, люди этого войска захватили с собой все, что было награблено. Наполеон тоже увозил с собой свой собственный tresor [сокровище]. Увидав обоз, загромождавший армию. Наполеон ужаснулся (как говорит Тьер). Но он, с своей опытностью войны, не велел сжечь всо лишние повозки, как он это сделал с повозками маршала, подходя к Москве, но он посмотрел на эти коляски и кареты, в которых ехали солдаты, и сказал, что это очень хорошо, что экипажи эти употребятся для провианта, больных и раненых.