Кордецкий, Августин
| Августин Кордецкий | |
| Klemens Augustyn Kordecki | |
 | |
| Религия: | |
|---|---|
| Течение: | |
| Титул: | |
| Положение: |
Настоятель Ченстоховского монастыря |
| Дата рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Страна: | |
Августин Кордецкий (16 ноября 1603 — 20 марта 1673) — польский патриот, настоятель Ченстоховского монастыря.
Когда, во время польско-шведской войны 1655 г., король Ян Казимир бежал за пределы государства, шведские войска нигде не встречали серьёзного отпора. Поселяне, разграбляемые разбойничьими шайками и объятые паникой, спасались бегством. Ченстоховский монастырь, окруженный стенами, представлял относительно надежную защиту, и сюда сбежалось немалое число окрестных жителей.
18 ноября 1655 г. к монастырю подошёл десятитысячный шведский отряд, под начальством генерала Миллера. Импровизированный гарнизон, состоявший из окрестных крестьян и иноков, под начальством приора Кордецкого, храбро выдержал штурм и отразил неприятельский отряд. Началась правильная осада, тянувшаяся более месяца. Истомленный гарнизон не раз уже готов был сдаться шведам, но храбрый приор умело поддерживал бодрость духа осажденных.
24 декабря шведы сделали последнюю попытку завладеть монастырем, но были отбиты и ночью сняли осаду. Весть о геройской защите Ченстоховской святыни облетела всю Польшу и ободрила народ, дружными усилиями которого страна была очищена от неприятелей. Успешная защита монастыря была приписана особому покровительству Божьей Матери, вследствие чего благоговение польского народа к Ченстоховской святыне значительно возвысилось.
Похоронен в стене капеллы Девы Марии на Ясной горе. Там же ему поставлен памятник.
 |
Эту статью следует викифицировать. Пожалуйста, оформите её согласно правилам оформления статей.
|
Напишите отзыв о статье "Кордецкий, Августин"
Отрывок, характеризующий Кордецкий, Августин
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
