Корин, Павел Дмитриевич

Павел Корин
П. Д. Корин, 1933 год
Имя при рождении:	Павел Дмитриевич Корин
Дата рождения:	8 июля 1892(1892-07-08)
Место рождения:	Палех, Вязниковский уезд, Владимирская губерния, Российская империя
Дата смерти:	22 ноября 1967(1967-11-22) (75 лет)
Место смерти:	Москва
Жанр:	живопись, мозаика, витраж
Награды:
Звания:
Премии:

Па́вел Дми́триевич Ко́рин (25 июня (8 июля) 1892 года, Палех, Вязниковский уезд, Владимирская губерния — 22 ноября 1967, Москва) — российский и советский живописец, монументалист, мастер портрета, педагог, профессор.

Академик АХ СССР (1958; член-корреспондент 1954). Народный художник СССР (1962). Лауреат Ленинской (1963) и Сталинской премии второй степени (1952).

Биография

Родился в Палехе в семье потомственных иконописцев. Брат — А. Д Корин, тоже художник.

После окончания сельской школы в 16 лет был принят учеником в иконописную палату Донского монастыря, руководитель которой, Клавдий Петрович Степанов, заметив талант юноши, сказал ему: «Учись, милый, Рафаэлем будешь».

М. В. Нестеров, узнав Павла Корина по работе в издательстве, для которого тот копировал нестеровские работы, пригласил его помогать расписывать церкви; через много лет, в письме от 26 июля 1935 года Корин писал своему учителю: «Вы бросили мне в душу Ваш пламень, Вы виновник того, что я стал художником».

В 1912—1916 годах П. Д. Корин учился в Училище живописи, ваяния и зодчества.

В 1920-е годы (до 1933), вместе с братом, работал в мастерской, находившейся в мансарде дома № 23 на Арбате. Здесь его посетил Максим Горький, который принял самое активное участие в судьбе Павла Корина: он выхлопотал для него у советского правительства поездку в Италию.

В 1933 году переехал в мастерскую на Малой Пироговской улице (дом № 16), где жил и работал до конца жизни и где теперь расположен Дом-музей П. Д. Корина.

После войны Корин руководил реставрацией полотен Дрезденской галереи. Руководил реставрационной мастерской ГМИИ имени А. С. Пушкина. Во Владимирском соборе Киева реставрировал фрески и лично восстанавливал роспись В. М. Васнецова и М. В. Нестерова.

В 1958 году ему было присвоено звание народного художника РСФСР; он был избран действительным членом Академии художеств СССР. В 1962 году ему присвоено звание народного художника СССР.

В 1963 году за портреты М. С. Сарьяна, Р. Н. Симонова, Кукрыниксов, Р. Гуттузо — П. Д. Корину была присуждена Ленинская премия. В этом же году состоялась персональная выставка художника по случаю 70-летия со дня рождения и 45-летия творческой деятельности.

В 1966 году подписал письмо 25 деятелей культуры и науки на имя генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина.

Умер 22 ноября 1967 года в Москве, похоронен на Новодевичьем кладбище (участок № 1).

Творчество

Центральным, но так и не выполненным, полотном Павла Корина, замысел которого возник в 1925 году — во время похорон Патриарха Тихона в Донском монастыре, считается «Реквием» («Русь уходящая»); для неё были выполнены 29 подготовительных портретов, однако предназначенный для картины холст остался нетронутым.

Наиболее известные работы: триптих «Александр Невский», портреты Георгия Жукова и Максима Горького. Тематическим картинам и портретам в исполнении мастера свойственны одухотворённость и волевая собранность образов, монументальная строгость композиции и рисунка.

Среди монументальных работ художника — мозаичные плафоны на станции «Комсомольская» кольцевой линии метро, витражи станции «Новослободская», мозаики станции «Смоленская» и «Павелецкая».

Обширная коллекция икон, собранных Кориным, является одной из известнейших и наиболее изученных в России.

Заслуги

• 1952 — Сталинская премия второй степени за мозаичные панно для станции метро «Комсомольская-кольцевая»
• 1954 — избран членом-корреспондентом АХ СССР.
• 1958 — народный художник РСФСР; избран действительным членом АХ СССР.
• 1962 — народный художник СССР.
• 1963 — Ленинская премия за портреты М. С. Сарьяна, Р. Н. Симонова, Р. Гуттузо, Кукрыниксов.
• 1967 — орден Ленина.
• Медали.

Память

• В 1968 году в Москве открыт Дом-музей П. Д. Корина (адрес: Москва, ул. Малая Пироговская, д. 16, флигель 2), ныне — филиал Государственной Третьяковской галереи.
• В Палехе Ивановской области в 1974 году был открыт Дом-музей семьи художника.

• Работы Корина на почтовых марках
• 1967 CPA 3589.jpg

  Фрагмент триптиха «Александр Невский» (1942) на марке СССР

• 1973 CPA 4260 mint.jpg

  Почтовая марка СССР, 1973 год:
  портрет С. Т. Коненкова

Семья

Жена — Прасковья Тихоновна, урождённая Петрова (1900—1992). Она была привезена девочкой в Москву, в Марфо-Мариинскую обитель для обучения ремеслу сестры милосердия. Ей хотелось научиться рисовать и Великая княгиня Елизавета Фёдоровна обратилась к Павлу Корину, выполнявшему в 1916 году её заказ по росписи усыпальницы подземного храма на территории обители, взять ученицу. Через три года, в 1919 году Павел Дмитриевич сделал девушке предложение, но только через семь лет, в 1926 году, получил согласие и они были обвенчаны в церкви на Арбате.

Литература

• Разгонов С. «Высота. Жизнь и дела Павла Корина». — М., 1982.
• П. Д. Корин об искусстве: Статьи. Письма. Воспоминания о художнике". — М., 1988.
• Студнева Е. Ю. [www.mosjour.ru/index.php?id=2201 Павел и Паша] // Московский журнал. — 2015. — № 3. — С. 56—59. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0868-7110&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0868-7110].

Рекомендуемая литература

• Корин П. Д. «Письма из Италии». — М., 1981.
• Михайлов Н. А. П. Корин. — М., 1982.

Ссылки

• [www.artonline.ru/encyclopedia/284 Корин Павел Дмитриевич. Биография и творчество художника на Artonline.ru]
• [korin.webzone.ru/ Павел Корин] биография, каталог произведений, рассказы современников и искусствоведов
• Зверева О. [www.naslednick.ru/archive/rubric/rubric_587.html Суд будет грозным, но прекрасным] // Наследник. — 2005. — № 3. (О картине «Русь уходящая»).
• Александрова Н., Головина В. [www.tg-m.ru/articles/2-2014-43/rekviem-pavla-korina-v-tretyakovskoi-galeree «Dies Irae». «Реквием» Павла Корина в Государственной Третьяковской галерее] // «Третьяковская галерея». — № 2. — 2014.
• Александрова Н., Головина В. [www.tg-m.ru/articles/2-2014-43/gosudarstvennaya-tretyakovskaya-galereya-rekviem-pavla-korina «Реквием» Павла Корина — биографические комментарии к избранным портретам] // «Третьяковская галерея». — № 2. — 2014.
• Старовойтова А. [www.tg-m.ru/articles/2-2014-43/russkie-patriarkhi-xx-veka-vtvorchestve-pavla-korina Русские патриархи ХХ века в творчестве Павла Корина] // «Третьяковская галерея». — № 2. — 2014.
• Алексей Касмынин [zavtra.ru/content/view/rus-vozvraschayuschayasya/ Русь приходящая] // «Завтра», 2 января 2014

Отрывок, характеризующий Корин, Павел Дмитриевич

Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.