Корковаду (гора)
| Корковадо порт. Corcovado | |
 | |
| Гора Корковаду в Рио-де-Жанейро. На вершине видна статуя Спасителя | |
| 22°57′09″ ю. ш. 43°12′42″ з. д. / 22.95250° ю. ш. 43.21167° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-22.95250&mlon=-43.21167&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 22°57′09″ ю. ш. 43°12′42″ з. д. / 22.95250° ю. ш. 43.21167° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-22.95250&mlon=-43.21167&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Бразилия |
| Регион | Рио-де-Жанейро |
| Высота вершины | 710[1] м |
Коркова́ду или Коркова́до (порт. Corcovado — «горбун») — гора в черте бразильского города Рио-де-Жанейро.
Сложенная из гранита гора расположена на территории национального парка Тижука. Вершина горы находится к западу от центра города Рио-де-Жанейро. Она прекрасно видна издалека из многих районов города. Известна прежде всего 38-метровой статуей Христа-Искупителя, расположенной на вершине горы.
На вершину горы ведёт железная дорога протяжённостью 3,8 км, шириной колеи 1000 мм, которая была построена швейцарскими специалистами из Винтертура в 1884 г.[2] Железная дорога имеет зубчатое зацепление, так как подъём очень крутой. По железной дороге ходят три поезда с пропускной способностью 540 пассажиров в час. Поездка в одну сторону занимает примерно 20 минут. Поезд, состоящий из двух вагонов, отправляется с конечной станции каждые 20 минут.
С верхней станции железной дороги к подножью статуи Христа ведут 223 ступеньки. Возможен подъём на лифтах и эскалаторе.
Статую на вершине Корковаду, относимую к одному из семи современных чудес света, ежегодно посещает более 600 тысяч туристов. С вершины горы открывается прекрасная панорама различных районов Рио-де-Жанейро: гора Сахарная голова, озеро Родригу-ди-Фрейташ, пляжи Копакабана, Ипанема и Леблон, стадион Маракана.
По южному склону Корковаду проложены различные скальные маршруты, пройденные скалолазами.
Напишите отзыв о статье "Корковаду (гора)"
Примечания
Ссылки
- [www.summitpost.org/corcovado/153605 Summitpost.org]
- [revver.com/video/672387/emeratv-brazil-corcovado/ Видео-тур на Корковаду] (недоступная ссылка — история)
- [www.riodejaneirophotoguide.com/html/corcovado_main.html Virtual Pictour up the Corcovado Mountain]
Отрывок, характеризующий Корковаду (гора)
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
