Корнелия Сулла

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Корнелия Сулла
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Корнелия Сулла (лат. Cornelia Sullas; около 105 — после 51 гг. до н. э.) — старшая дочь Луция Корнелия Суллы.



Биография

Корнелия родилась от первого брака своего отца с Элией или Илией. В 90 году до н. э. Сулла выдал её за Квинта Помпея Руфа, который уже спустя два года погиб в уличных боях в Риме. У Корнелии осталось двое детей — сын Квинт Помпей и Помпея Сулла, ставшая позже второй женой Цезаря[1].

Корнелия вступила во второй брак с Мамерком Эмилием Лепидом Ливианом, от которого детей не было. Когда её отец захватил власть в республике, она воспользовалась этим, чтобы скупать за бесценок имущество проскрибированных. В 51 году она судилась со своим сыном из-за собственности, которую отказывалась ему передать, и проиграла процесс. После 51 года она не упоминается в источниках.

Напишите отзыв о статье "Корнелия Сулла"

Примечания

  1. Светоний. Божественный Юлий, 6.

Источники

  1. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. — СПб.: Кристалл, 2001. — ISBN 5-02-011570-3, 5-02-011568-1.
  2. Светоний. Жизнь двенадцати цезарей // Светоний. Властелины Рима. — М.: Ладомир, 1999. — С. 12-281. — ISBN 5-86218-365-5.

Отрывок, характеризующий Корнелия Сулла

– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.