Корнилов, Александр Алексеевич
| Александр Алексеевич Корнилов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Дата смерти: | |
| Род деятельности: |
капитан лейб-гвардейского Московского полка |
Александр Алексеевич Корнилов (28 апреля 1801 года — 5 августа 1856 года) — капитан лейб-гвардейского Московского полка, лицеист 1 выпуска Царскосельского лицея (товарищ А. С. Пушкина).
Биография
Родился в семье сенатора, тайного советника Алексея Корнилова (1760—1848) и Александры Ефремовны Фан-дер-Флит.
В Царскосельском лицее проживал в комнате № 19 и имел прозвища Мосье и Сибиряк. Выпустился из лицея 9 июня 1817 года. В лейб-гвардейском Московском полку начал службу прапорщиком 29 октября 1817 года. Затем получал повышения до подпоручика (26 января 1818 года), поручика (24 августа 1819 года), штабс-капитана (20 июля 1822 года), капитана — (6 апреля 1824 года), командира второй гренадерской роты.
Подозревался в связях с декабристами, был арестован, но впоследствии в полку был оставлен.
Участвовал в Русско-турецкой войне 1828—1829, дослужился до полковника, уволился с военной службы 17 декабря 1832 года. Занимал должность действительного статского советника, возглавлял в разное время следующие губернии: Киевскую (1834—1835), Вятскую (1837—1838), Тамбовскую (1838—1843). Являлся членом консультации при Министерстве юстиции Российской империи, тайным советником и сенатором.
Похоронен в селе Рясня Старицкого уезда Тверской губернии.
Семья
Жена — графиня Софья Дмитриевна Толстая. Детей не было. Брат — адмирал Владимир Корнилов.
Напишите отзыв о статье "Корнилов, Александр Алексеевич"
Литература
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/60735/Корнилов ЦГАОР, ф. 48, оп. 1, д. 28, 242.]
Отрывок, характеризующий Корнилов, Александр Алексеевич
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.
Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
