Корнилов, Борис Петрович

Борис Корнилов
Псевдонимы:	Борис Вербин
Место рождения:	Покровское, Нижегородская губерния, Российская империя
Место смерти:	Ленинград, РСФСР, СССР
Род деятельности:	поэт
Годы творчества:	1925-1936
Язык произведений:	русский

Бори́с Петро́вич Корни́лов (16 (29) июля 1907, село Покровское Нижегородской губернии — 21 февраля 1938, Ленинград) — советский поэт и общественный деятель-комсомолец, автор стихов знаменитой «Песни о встречном».

Биография

Борис Корнилов родился 16 (29) июля 1907 года в селе Покровское Нижегородской губернии (ныне городского округа Семёновский Нижегородской области), в семье сельского учителя. В 1922 году Борис переселился в Семёнов и начал сочинять стихи. Одновременно он активно участвовал в деятельности пионерской, а затем комсомольской организаций.

Первые публикации отдельных стихов Корнилова относятся к 1923 году.

В конце 1925 года поэт уехал в Ленинград, чтобы показать свои стихи Сергею Есенину, но не застал его в живых. Он вошёл в группу «Смена» под руководством Виссариона Саянова, и там его вскоре признали одним из самых талантливых молодых поэтов России.

В 1926 году Корнилов — вместе с Ольгой Берггольц, также участницей «Смены», — поступил на Высшие государственные курсы искусствоведения при Институте истории искусств. Борис и Ольга вступили в брак, который оказался недолговечным — они прожили вместе два года, их дочь Ира умерла в 1936 году. Корнилов не задержался и на искусствоведческих курсах.

Перечитываю сейчас стихи Бориса Корнилова, — сколько в них силы и таланта! Он был моим первым мужчиной, моим мужем и отцом моего первого ребёнка, Ирки. Завтра ровно пять лет со дня её смерти. Борис в концлагере, а может быть, погиб.

— Из дневниковой записи Ольги Берггольц от 13 марта 1941 года

В 1928 году у него вышла первая книга стихов «Молодость». Затем в 1933 году появились сборники «Книга стихов» и «Стихи и поэмы».

В 1930-х годах у Корнилова вышли поэмы «Соль» (1931), «Тезисы романа» (1933), «Агент уголовного розыска» (1933), «Начало земли» (1936), «Самсон» (1936), «Триполье» (1933), «Моя Африка» (1935). Писал также песни («Песня о встречном», «Комсомольская-краснофлотская» и др.), стихотворные агитки («Вошь»), стихи для детей («Как от мёда у медведя зубы начали болеть»).

В 1932 году поэт написал о ликвидации кулачества, и его обвинили в «яростной кулацкой пропаганде». Частично реабилитировала его в глазах советских идеологов поэма «Триполье», посвящённая памяти комсомольцев, убитых во время кулацкого восстания.

В середине 1930-х годов в жизни Корнилова наступил явственный кризис, он злоупотреблял спиртным. За «антиобщественные поступки» неоднократно подвергался критике в газетах.

В октябре 1936 года исключён из Союза советских писателей. 19 марта 1937 года Корнилова арестовали в Ленинграде.

20 февраля 1938 года Выездной сессией Военной Коллегии Верховного Суда СССР под председательством корвоенюриста Матулевича Корнилов был приговорен к исключительной мере наказания. В приговоре содержится следующая формулировка: «Корнилов с 1930 г. являлся активным участником антисоветской, троцкистской организации, ставившей своей задачей террористические методы борьбы против руководителей партии и правительства». Приговор приведен в исполнение 20 февраля 1938 г. в Ленинграде.

—

Посмертно реабилитирован 5 января 1957 года «за отсутствием состава преступления».

«Слова народные»

Песни на стихи Корнилова исполнялись и печатались и после его гибели с примечанием «слова народные», например финальная песня кинофильма «Встречный» (композитор Дмитрий Шостакович).

Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Веселому пенью гудка?

Не спи, вставай, кудрявая!
В цехах, звеня,
Страна встает со славою
На встречу дня!

И радость поет, не скончая,
И песня навстречу идет,
И люди смеются, встречая,
И встречное солнце встает…

Личная жизнь

Корнилов был женат на Ольге Берггольц с 1928 по 1930 год, их дочь умерла в 1936 от болезни сердца.

От второго брака, с Людмилой Борнштейн, у поэта осталась вторая дочь — Ирина Басова. Она родилась, когда её отец уже был арестован, ныне проживает во Франции. У Ирины Басовой двое детей — Марина и Кирилл.

Оценки творчества

Проникнутая близостью к природе лирика Корнилова содержит в себе нечто стихийное, исконное.

— Вольфганг Казак

Адреса в Ленинграде

• С июня 1935 года — дом Придворного конюшенного ведомства («писательская надстройка») — набережная канала Грибоедова, 9.

Произведения

Книги

• «Молодость». Изд-во «Красная газета», Л., 1928.
• «Все мои приятели». ГИХЛ, М.—Л., 1931. — 68 с., 3 000 экз.
• Первая книга. Изд-во «Молодая гвардия», М.—Л., 1931.
• Книга стихов. Изд-во «Молодая гвардия», М.—Л., 1933.
• Стихи и поэмы. Л., ГИХЛ, 1933. — 204 с., 5 250 экз.
• «Триполье». Поэма. Изд-во «Молодая гвардия», Л., 1933.
• «Триполье». Поэма. Изд-во «Молодая гвардия», Л., 1934.
• «Моя Африка». Поэма. Изд-во «Молодая гвардия», Л., 1935.
• «Новое». Л., Гослитиздат, 1935.
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть». — М., Детгиз, 1935.

Журналы

• Триполье // Звезда. 1935. № 1.
• Моя Африка // Новый мир. 1935. № 3.

Издания

• Стихотворения и поэмы.— Л.: «Советский писатель», 1957.
• Стихотворения и поэмы.— Л.: «Советский писатель», 1960.
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» — Горький, 1961.
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Л., 1962
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - М., 1963
• «Моя Африка». Л., «Советский писатель», 1963. — 72 с., 20 000 экз.
• Стихотворения и поэмы. — М., Гослитиздат, 1963. — 206 с., 10 000 экз.
• Избранная лирика. Изд-во «Молодая гвардия», М., 1966.
• Стихотворения и поэмы. — М.-Л.: «Советский писатель», 1966. — 544 с. — (Библиотека поэта. Большая серия.). — 40 000 экз.
• Избранное. — Горький, 1966
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Воронеж, 1966
• Стихотворения. — М., 1967
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Горький, 1967
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Саратов, 1969
• Продолжение жизни. — М., Художественная литература, 1972.
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Ярославль, 1974
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - М., 1974
• Страна встаёт со славою. — М., Современник, 1976
• Избранное. — Уфа. 1976
• Избранное. — Горький, 1977.
• «Как от меда у медведя зубы начали болеть» - Кемерово, 1977

• Борис Корнилов. Избранное / редактор Г.Антонова. — Л.: «Художественная литература», 1978. — 192 с. — 25 000 экз.
• Избранная лирика. — Л., 1978
• Поэма. — М., 1978
• Стихи. — Южно-Сахалинск, 1978
• Стихи. — Горький, 1982.

• Поэмы.— Горький, 1984.
• Стихотворения. Поэмы. — Пермь, 1986
• Моя Африка. — М., 1987
• Избранное: Стихотворения; Поэмы // Вступительная статья, составление, примечания Л. Аннинского. — М.: Худож. лит., 1990. — 286 с., 50 000 экз.
• Стихотворения. Поэмы. — М., Советская Россия, 1991
• «Песня о встречном»: Сочинения / Вступ. ст. Н. Елисеева. — СПб: Азбука-классика, 2010. — 256 с.

О нём

• Цурикова Г. Борис Корнилов М.— Л., 1963
• Берггольц О. Борис Корнилов. 1907—1938. Продолжение жизни // Русские поэты: Антология. Т. 4. — М., 1968.
• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Память

В городе Семёнове открыт мемориальный музей Корнилова и установлен его памятник. В Нижнем Новгороде, так же как и в Семенове, в честь Бориса Корнилова названа улица и [www.sovcbs.ru/index.php?option=com_content&view=category&layout=blog&id=40&Itemid=162 библиотека], которая находится на улице Васюнина (по другой версии — улица носит имя Героя Советского Союза Бориса Корнилова).

В моторвагонном депо «Нижний Новгород-Московский» Горьковской ЖД именем поэта назван поступивший в 2010 году новый электропоезд ЭД9М-0265.

В городском округе Семёновский, недалеко от села Мериново, детский оздоровительный лагерь (ранее — «Игрушка») носит имя Б. П. Корнилова. В лагере установлен бюст поэта.

В 2007 году в Нижнем Новгороде издана книга Валерия Шамшурина «Я вижу земную мою. красоту…», посвященная поэту.

В 2011 году издана книга «Я буду жить до старости, до славы…» Борис Корнилов", в которой собраны избранные стихотворения и поэмы поэта, новонайдённые тексты, дневник Ольги Берггольц, эссе «Я — последний из вашего рода…», а также документы из личного архива дочери Корнилова, воспоминания её матери, материалы из следственного дела Корнилова из архива ФСБ. Авторами идеи создания этой книги стали Наталья Соколовская и дочь поэта — Ирина Корнилова-Басова.

Одновременно с книгой был выпущен фильм «Борис Корнилов: Всё о жизни, ничего о смерти…», который был показан на петербургском канале «100 ТВ».

Литературная премия имени Бориса Корнилова (Санкт-Петербург, Москва, Ханты-Мансийск)

Всероссийская ежегодная премия имени Бориса Корнилов учреждена в Санкт-Петербурге в 1997 году с целью сохранения памяти о выдающемся советском поэте. В 1999 году премия была приостановлена, а в 2008 году по согласованию с Министерством культуры РФ и Союзом писателей России восстановлена в новом формате. С 2009 года финансовым гарантом стала некоммерческая организация «Литературный фонд „Дорога жизни“» (президент Д. А. Мизгулин).

Премия вручается ежегодно 21 ноября в Российской Национальной библиотеке. В числе лауреатов:

• дочь Бориса Корнилова Ирина Корнилова-Басова,
• литературовед Лев Аннинский (Москва),
• краевед Карп Ефимов (г. Семёнов),
• поэт Валерий Шамшурин (Нижний Новгород),
• директор МБУК «Историко-художественный музей» Нижегородской области Оксана Цветкова,
• сценарист и режиссёр Людмила Шахт (Санкт-Петербург),
• поэт и критик Алексей Ахматов (Санкт-Петербург).

Ссылки

• [www.tvkultura.ru/news.html?id=162830 29.07.07 Корнилов Борис Петрович. Витязь русского стиха]. Культура. Проверено 16 июня 2010. [www.webcitation.org/65K9SzdbM Архивировано из первоисточника 9 февраля 2012].
• [www.echomsk.spb.ru/guests/kornilova-basova-irina.html Интервью с Ириной Корниловой-Басовой, дочерью Бориса Корнилова, Эхо Петербурга, май 2011]
• [www.echo.msk.ru/programs/time/835919-echo/#element-text Интервью с Ириной Корниловой-Басовой и писателем Натальей Соколовской, посвящённое выходу книги «Я буду жить до старости, до славы… Борис Корнилов» в программе «Непрошедшее время», Эхо Москвы, 4 декабря 2011]
• [www.tv100.ru/video/view/boris-kornilov-vse-o-jizni-nichego-o-smerti--63161/ «БОРИС КОРНИЛОВ: Все о жизни, ничего о смерти…»] Документальный фильм на телеканале 100ТВ

Отрывок, характеризующий Корнилов, Борис Петрович

Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.
– Ложись! – крикнул голос адъютанта, прилегшего к земле. Князь Андрей стоял в нерешительности. Граната, как волчок, дымясь, вертелась между ним и лежащим адъютантом, на краю пашни и луга, подле куста полыни.
«Неужели это смерть? – думал князь Андрей, совершенно новым, завистливым взглядом глядя на траву, на полынь и на струйку дыма, вьющуюся от вертящегося черного мячика. – Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух… – Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят.
– Стыдно, господин офицер! – сказал он адъютанту. – Какой… – он не договорил. В одно и то же время послышался взрыв, свист осколков как бы разбитой рамы, душный запах пороха – и князь Андрей рванулся в сторону и, подняв кверху руку, упал на грудь.
Несколько офицеров подбежало к нему. С правой стороны живота расходилось по траве большое пятно крови.
Вызванные ополченцы с носилками остановились позади офицеров. Князь Андрей лежал на груди, опустившись лицом до травы, и, тяжело, всхрапывая, дышал.
– Ну что стали, подходи!
Мужики подошли и взяли его за плечи и ноги, но он жалобно застонал, и мужики, переглянувшись, опять отпустили его.
– Берись, клади, всё одно! – крикнул чей то голос. Его другой раз взяли за плечи и положили на носилки.
– Ах боже мой! Боже мой! Что ж это?.. Живот! Это конец! Ах боже мой! – слышались голоса между офицерами. – На волосок мимо уха прожужжала, – говорил адъютант. Мужики, приладивши носилки на плечах, поспешно тронулись по протоптанной ими дорожке к перевязочному пункту.
– В ногу идите… Э!.. мужичье! – крикнул офицер, за плечи останавливая неровно шедших и трясущих носилки мужиков.
– Подлаживай, что ль, Хведор, а Хведор, – говорил передний мужик.
– Вот так, важно, – радостно сказал задний, попав в ногу.
– Ваше сиятельство? А? Князь? – дрожащим голосом сказал подбежавший Тимохин, заглядывая в носилки.
Князь Андрей открыл глаза и посмотрел из за носилок, в которые глубоко ушла его голова, на того, кто говорил, и опять опустил веки.
Ополченцы принесли князя Андрея к лесу, где стояли фуры и где был перевязочный пункт. Перевязочный пункт состоял из трех раскинутых, с завороченными полами, палаток на краю березника. В березнике стояла фуры и лошади. Лошади в хребтугах ели овес, и воробьи слетали к ним и подбирали просыпанные зерна. Воронья, чуя кровь, нетерпеливо каркая, перелетали на березах. Вокруг палаток, больше чем на две десятины места, лежали, сидели, стояли окровавленные люди в различных одеждах. Вокруг раненых, с унылыми и внимательными лицами, стояли толпы солдат носильщиков, которых тщетно отгоняли от этого места распоряжавшиеся порядком офицеры. Не слушая офицеров, солдаты стояли, опираясь на носилки, и пристально, как будто пытаясь понять трудное значение зрелища, смотрели на то, что делалось перед ними. Из палаток слышались то громкие, злые вопли, то жалобные стенания. Изредка выбегали оттуда фельдшера за водой и указывали на тех, который надо было вносить. Раненые, ожидая у палатки своей очереди, хрипели, стонали, плакали, кричали, ругались, просили водки. Некоторые бредили. Князя Андрея, как полкового командира, шагая через неперевязанных раненых, пронесли ближе к одной из палаток и остановились, ожидая приказания. Князь Андрей открыл глаза и долго не мог понять того, что делалось вокруг него. Луг, полынь, пашня, черный крутящийся мячик и его страстный порыв любви к жизни вспомнились ему. В двух шагах от него, громко говоря и обращая на себя общее внимание, стоял, опершись на сук и с обвязанной головой, высокий, красивый, черноволосый унтер офицер. Он был ранен в голову и ногу пулями. Вокруг него, жадно слушая его речь, собралась толпа раненых и носильщиков.
– Мы его оттеда как долбанули, так все побросал, самого короля забрали! – блестя черными разгоряченными глазами и оглядываясь вокруг себя, кричал солдат. – Подойди только в тот самый раз лезервы, его б, братец ты мой, звания не осталось, потому верно тебе говорю…
Князь Андрей, так же как и все окружавшие рассказчика, блестящим взглядом смотрел на него и испытывал утешительное чувство. «Но разве не все равно теперь, – подумал он. – А что будет там и что такое было здесь? Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю».


Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.