Коробейников, Виктор Павлович

Виктор Павлович Коробейников
Дата рождения:	15 марта 1929(1929-03-15)
Место рождения:	Контузла, Агрызский район, Татарская АССР
Дата смерти:	6 февраля 2003(2003-02-06) (73 года)
Место смерти:	Екатеринбург
Научная сфера:	математик и механика
Место работы:	Математический институт РАН
Альма-матер:	Казанский университет
Награды и премии:

Ви́ктор Па́влович Коробе́йников (15 марта 1929 года — 6 февраля 2003 года) — советский и российский математик и механик, доктор физико-математических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР с 1987 года, РАН — с 1991 года.

Биография

Родился в деревне Контузла, Агрызского района Татарской АССР.

В 1952 году окончил Казанский университет. Аспирант отдела механики математического института АН СССР (МИАН) (1952—1955), младший научный сотрудник, учёный секретарь, старший научный сотрудник отдела механики МИАН (1955—1973). Ученик Л. И. Седова.

Получил степень доктора физико-математических наук в 1970 году, в 1975 — звание профессора.

Автор более 200 научных работ, в том числе 4-х монографий. Основные труды посвящены дифференциальным уравнениям, численным и приближённым методам физической гидродинамики. Под его руководством было защищено 15 кандидатских и 4 докторских диссертации.

В 1973 году — участник экспедиции к месту падения Тунгусского метеорита (1908). С этого времени занялся исследованием Тунгусской проблемы, автор ряда теоретических разработок и научных публикаций по физике Тунгусского взрыва. Автор газодинамической модели Тунгусского события.

В 1987 году переехал во Владивосток для организации Института прикладной математики ДВО АН СССР. В 1988 году стал первым директором Института. Также с его участием были созданы базовые кафедры в ДВГУ и ДВГПИ.

В последние годы жизни сотрудничал в Институте автоматизации проектирования РАН.

Скончался от аневризмы аорты, завершив доклад на Всероссийской конференции «Актуальные проблемы прикладной математики и механики», посвящённой 70-летию со дня рождения академика А. Ф. Сидорова, проходившей с 3 по 7 февраля 2003 года, на б/о «Трубник» (пос. Курганово ) под Екатеринбургом.

Награды и премии

• Государственная премия СССР — 1975 — за цикл исследований по теории точечного взрыва (совместно с П. И. Чушкиным, Н. Н. Кочиной и Н. С. Мельниковой).
• Государственная премия Российской Федерации — 2002 (посмертно) — за цикл работ «Инициирование и распространение волн детонации в открытом пространстве» (совместно с В. В. Марковым, Г. Г. Чёрным, А. А. Борисовым, С. М. Когарко, А. А. Васильевым, В. А. Левиным, В. В. Митрофановым (посмертно).

Библиография

• Коробейников В. П. Теория точечного взрыва. Гос. изд-во физико-математической лит-ры, 1961—332 с.

Память

[moscow-tombs.ru/2003/korobeynikov_vp.htm Могила В. П. Коробейникова на Троекуровском кладбище]

Источники

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1022.ln-ru Профиль на официальном сайте РАН]
• [www.iam.dvo.ru/visitirs/vis_dir1.html Директор-организатор института] // ИПМ ДВО РАН
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/164202 КОРОБЕЙНИКОВ Виктор Павлович] // Большой Энциклопедический словарь
• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/60821/Коробейников, Коробейников, Виктор Павлович] // Большая биографическая энциклопедия
• [dic.academic.ru/dic.nsf/es/28911/Коробейников Коробейников Виктор Павлович] // Энциклопедический словарь
• [www.mathnet.ru/links/0ff37515418e32b09213af76a28cedc4/dvmg140.pdf некролог]
• [mipt.ru/index/news/n_i3akq.html Ушёл из жизни…]

Отрывок, характеризующий Коробейников, Виктор Павлович

Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.