Корогодский, Зиновий Яковлевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Зиновий Корогодский
Имя при рождении:

Залман Яковлевич Корогодский

Профессия:

театральный режиссёр, театральный педагог

Награды:

Зиновий Яковлевич Корогодский (29 июля 1926, Томск — 22 мая 2004, Санкт-Петербург) — российский театральный режиссёр, профессор, народный артист РСФСР, лауреат премии Станиславского, почётный профессор Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого.





Биография

В 1950 году окончил Ленинградский театральный институт имени А. Н. Островского (педагог Б. В. Зон)[1].

С 1959 работал в Академическом Большом драматическом театре им. М. Горького.

Работал режиссёром Калининградского театра драмы.

В 1962—1986 гг. был художественным руководителем Ленинградского ТЮЗа[2], поставил более 100 спектаклей.

В 1986 году был осуждён по сфабрикованному делу о мужеложстве по статье 121 УК РСФСР, впоследствии приговор был отменён, а дело закрыто за отсутствием улик[3][4].

В 1991 году создал Эстетический центр «Семья» (ДТЮ «Семья», школа искусств «Театральная Семья»), художественным ядром которого стал «Театр поколений», в 1993 году возглавил кафедру режиссуры в Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов. Руководитель лаборатории молодых драматургов России.

В 2001 году в Новгородского государственном университете имени Ярослава Мудрого возглавил первый актёрский курс НовГУ, который обучал до самой своей кончины в 2004 году. Получил звание почётного профессора Новгородского государственном университете имени Ярослава Мудрого (посмертно) «За заслуги в становлении высшего музыкального образования и театральной специализации, а также за большой вклад в развитие культуры Великого Новгорода».

Похоронен в посёлке Комарово Курортного района Санкт-Петербурга[5]

Автор

Автор книг:

  • «Режиссёр и актёр»,
  • «Первый год. Начало»,
  • «Первый год. Продолжение»,
  • «Возвращение»[6],
  • «Этюд и школа»,
  • «Репетиция, репетиция, репетиция»

и других.

Ученики

Среди учеников Зиновия Корогодского:

С Корогодским работал композитор Станислав Сергеевич Важов.

Постановки в театре[7]

Калужский областной драматический театр

Санкт-Петербургский Театр Поколений

  • «19 октября».
  • «Пространство инстинкта».
  • А. Слаповский — «Покажите мне красивую любовь».
  • Н. Коляда — «Венский стул», «Черепаха Маня».
  • М. Бартенев — «Елена Премудрая».
  • Ф. Г. Лорка — «Кровавая свадьба».
  • А. Слаповский — «Под зеленой звездой».
  • А. Пушкин — «У Лукоморья».
  • «Играй, театр».
  • «Они и мы».
  • Г. Писемский — «Хищники».
  • А. Пушкин — «Песни западных славян».
  • А. Чехов — «На большой дороге».

Санкт-Петербургский Театр Юного Зрителя имени А. Брянцева (Ленинградский ТЮЗ)

  • В. Аксенов и Ю. Ставбой — «Коллеги».
  • К. Чапек — «Волшебное стеклышко».
  • М. Кац и А. Ржешевский — «Олеко Дундич».
  • М. Бременер — «Тебе посвящается».
  • Л. Ковалева — «Три дня на размышление».
  • М. Шатров — «День тишины».
  • Р. Погодин — «Трень-брень».
  • А. Анатольев — «Шхуна, которую нужно увидеть самому».
  • Р. Погодин — «500000022-й».
  • Б. Окуджава — «Глоток свободы».
  • «Наш цирк».
  • М. Горький — «Хозяин».
  • М. Рощин — «Радуга зимой».
  • Б. Голлер — «Модель 18-68».
  • Г. Уэллс — «Человек-невидимка».
  • «Наш, только наш».
  • А. Корнейчук — «Гибель эскадры».
  • «Наш Чуковский».
  • В. Шекспир — «Гамлет».
  • К. Бегалин — «Шел парнишке 13-й год».
  • М. Шагинян — «Месс-Менд».
  • Я. Райнис — «Вей, ветерок».
  • «Хоровод».
  • В. Тендряков — «Весенние перевертыши».
  • А. Пушкин — «Борис Годунов».
  • «Потешки».
  • В. Долгий — «Думая о нем».
  • М. Ибрагимбеков — «За все хорошее - смерть».
  • А. Кургатников — «В гостях у Донны Анны».
  • «Бэмби» Ф. Зальтен
  • «После казни прошу...»
  • «Открытый урок»
  • В. Аграновский — «Остановите Малахова».
  • М. Салтыков-Щедрин — «Тени».
  • А. Гайдар — «Горячий камень».
  • Р.Киплинг — «Кошка, которая гуляла сама по себе».
  • «Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте!».
  • В. Шекспир — «Комедия ошибок».
  • В. Тендряков — «Ночь после выпуска».
  • А. Вампилов, А. Володин, Г. Горин, С. Злотников, А. Кургатников, Л. Петрушевская, В. Распутин — «На два голоса».
  • Д. Толкин — «Баллада о славном Бильбо Бэггинсе».
  • Ю. Трифонов — «Нетерпение».
  • И. Дворецкий — «Профессия" Айзека Азимова"».
  • «Дети, дети, дети».
  • С. Злотников — «Команда».
  • «Память».
  • В. Савицкий — «Побега не будет».
  • Ю. Яковлев — «Вне игры».
  • П. Ершов — «Конёк-горбунок».

Фильмография

Год Название Роль
1990 ф Закат Дед

Напишите отзыв о статье "Корогодский, Зиновий Яковлевич"

Примечания

  1. 1 2 [slovari.yandex.ru/dict/rges/article/rg2/rg2-0978.htm Зиновий Корогодский](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2844 дня)) в Российском гуманитарном энциклопедическом словаре
  2. Зинаида Владимировна Гуляева [www.rba.ru/content/activities/section/06/na_veka/07_2005.pdf Санкт-Петербургский Государственный театр юных зрителей имени А. А. Брянцева и музей при театре] // «На века». — 2005. — № 7.
  3. [www.gay.ru/people/star/russian/xx-xxi/korogodsky_2010.html Зиновий Корогодский (1926—2004). Золотое зерно театра]// Владимир Кирсанов // + 31. Русские геи, лесбиянки, бисексуалы и транссексуалы. М.: Квир, 2007, ISBN 5-91108-006-0
  4. [video.yandex.ru/users/criminalnaya-ru/view/18 Дело Корогодского (Ленинградский ТЮЗ). Пятый канал]
  5. [www.regnum.ru/news/fd-nw/piter/cultura/1373998.html В «Полутора комнатах» Бродского представили новое издание книги о Комарово]//Regnum
  6. Зиновий Яковлевич Корогодский. Возвращение. — Стройиздат Спб. — Санкт-Петербург: Государственное издательско-полиграфическое предприятие "Искусство России", 2001.
  7. "Мгновенью жизни будь послушен..." / Комитет по образованию Санкт-Петербурга. — Учебная литература. — Санкт-Петербург: "Специальная литература", 1993. — С. 49.


Отрывок, характеризующий Корогодский, Зиновий Яковлевич

– Готов экипаж? – сказал Растопчин, отходя от окна.
– Готов, ваше сиятельство, – сказал адъютант.
Растопчин опять подошел к двери балкона.
– Да чего они хотят? – спросил он у полицеймейстера.
– Ваше сиятельство, они говорят, что собрались идти на французов по вашему приказанью, про измену что то кричали. Но буйная толпа, ваше сиятельство. Я насилу уехал. Ваше сиятельство, осмелюсь предложить…
– Извольте идти, я без вас знаю, что делать, – сердито крикнул Растопчин. Он стоял у двери балкона, глядя на толпу. «Вот что они сделали с Россией! Вот что они сделали со мной!» – думал Растопчин, чувствуя поднимающийся в своей душе неудержимый гнев против кого то того, кому можно было приписать причину всего случившегося. Как это часто бывает с горячими людьми, гнев уже владел им, но он искал еще для него предмета. «La voila la populace, la lie du peuple, – думал он, глядя на толпу, – la plebe qu'ils ont soulevee par leur sottise. Il leur faut une victime, [„Вот он, народец, эти подонки народонаселения, плебеи, которых они подняли своею глупостью! Им нужна жертва“.] – пришло ему в голову, глядя на размахивающего рукой высокого малого. И по тому самому это пришло ему в голову, что ему самому нужна была эта жертва, этот предмет для своего гнева.
– Готов экипаж? – в другой раз спросил он.
– Готов, ваше сиятельство. Что прикажете насчет Верещагина? Он ждет у крыльца, – отвечал адъютант.
– А! – вскрикнул Растопчин, как пораженный каким то неожиданным воспоминанием.
И, быстро отворив дверь, он вышел решительными шагами на балкон. Говор вдруг умолк, шапки и картузы снялись, и все глаза поднялись к вышедшему графу.
– Здравствуйте, ребята! – сказал граф быстро и громко. – Спасибо, что пришли. Я сейчас выйду к вам, но прежде всего нам надо управиться с злодеем. Нам надо наказать злодея, от которого погибла Москва. Подождите меня! – И граф так же быстро вернулся в покои, крепко хлопнув дверью.
По толпе пробежал одобрительный ропот удовольствия. «Он, значит, злодеев управит усех! А ты говоришь француз… он тебе всю дистанцию развяжет!» – говорили люди, как будто упрекая друг друга в своем маловерии.
Через несколько минут из парадных дверей поспешно вышел офицер, приказал что то, и драгуны вытянулись. Толпа от балкона жадно подвинулась к крыльцу. Выйдя гневно быстрыми шагами на крыльцо, Растопчин поспешно оглянулся вокруг себя, как бы отыскивая кого то.
– Где он? – сказал граф, и в ту же минуту, как он сказал это, он увидал из за угла дома выходившего между, двух драгун молодого человека с длинной тонкой шеей, с до половины выбритой и заросшей головой. Молодой человек этот был одет в когда то щегольской, крытый синим сукном, потертый лисий тулупчик и в грязные посконные арестантские шаровары, засунутые в нечищеные, стоптанные тонкие сапоги. На тонких, слабых ногах тяжело висели кандалы, затруднявшие нерешительную походку молодого человека.
– А ! – сказал Растопчин, поспешно отворачивая свой взгляд от молодого человека в лисьем тулупчике и указывая на нижнюю ступеньку крыльца. – Поставьте его сюда! – Молодой человек, брянча кандалами, тяжело переступил на указываемую ступеньку, придержав пальцем нажимавший воротник тулупчика, повернул два раза длинной шеей и, вздохнув, покорным жестом сложил перед животом тонкие, нерабочие руки.
Несколько секунд, пока молодой человек устанавливался на ступеньке, продолжалось молчание. Только в задних рядах сдавливающихся к одному месту людей слышались кряхтенье, стоны, толчки и топот переставляемых ног.
Растопчин, ожидая того, чтобы он остановился на указанном месте, хмурясь потирал рукою лицо.
– Ребята! – сказал Растопчин металлически звонким голосом, – этот человек, Верещагин – тот самый мерзавец, от которого погибла Москва.
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.
Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.