Коронная колония
Коро́нная коло́ния (англ. Crown Colony) — тип колониальной администрации в британской империи[1].
Коронные колонии управлялись губернатором, назначаемым королевской властью (и, позже, Colonial Office)[2]. Хотя этот термин не употреблялся в то время, первой из коронных колоний была Виргиния, после того как королевская власть получила контроль над ней в 1624 году от Лондонской Виргинской компании (Virginia Company)[3].
До середины XIX века термин в основном употреблялся для тех колоний, которые были приобретены в результате войн, таких как Тринидад и Британская Гвиана. А после этого момента он применялся более широко — для любой колонии кроме владений в Британской Индии и британских поселений, таких как Австралия, Канада и Новая Зеландия (позже ставших доминионами)[4].
Термин употреблялся вплоть до 1981 года, когда Закон о британском подданстве переклассифицировал несколько оставшихся британских колоний как «Британские зависимые территории». С 2002 года они известны как Британские заморские территории.
Содержание
Типы коронных колоний
Существовало три типа коронных колоний:
- Коронные колонии с представительными советами, имевшими одну или две законодательные палаты, включающих назначенных короной и некоторых избранных на месте членов (Бермуды, Ямайка, Британский Цейлон и Фиджи);
- Коронные колонии, с назначаемыми советами, которые состояли из назначенных короной членов, с несколькими назначенными представителями из местного населения (Британский Гондурас, Сьерра-Леоне и Гренада);
- Коронные колонии третьей, самой малочисленной категории, имели наименьшую автономию и управлялась непосредственно губернатором (Гибралтар и Остров Святой Елены).[5].
См. также
Напишите отзыв о статье "Коронная колония"
Примечания
Ссылки
- Jenks Edward. The Government of the British Empire. — Little, Brown, and company, 1918.
- Olson James. Historical Dictionary of the British Empire. — Greenwood Publishing Group, 1996. — ISBN 031329366X.
- Porter Andrew. The Nineteenth Century, The Oxford History of the British Empire Volume III. — Oxford University Press, 1998. — ISBN 0199246785.
|
Это заготовка статьи о Великобритании. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Коронная колония
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.
В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
