Королевская милость (фильм, 1995)
Королевская милость | |
Restoration | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария |
Руперт Уолтерс по роману Роуз Тремейн Реставрация |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Avenue Pictures Production |
Длительность |
117 мин. |
Бюджет |
18 млн $ |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Королевская милость» (англ. Restoration) — костюмированный исторический кинофильм по роману Роуз Тремейн о периоде британской истории, последовавшей после смерти Оливера Кромвеля и реставрации монархии в стране.
Картина удостоена двух «Оскаров» в номинациях «Художник-постановщик» и «Художник по костюмам».
Сюжет
Эпоха Реставрации, то есть поворот Англии середины XVII века в католическо-феодальное русло, самодурство королей и феодальных прихотей вельмож. Среди этих высокопосаженных лиц мелькает фигурка медика Роберта Меривела (Роберт Дауни-мл.), избранного королём-шотландцем Карлом II на роль мужа его любовницы Селии и ветеринара его кудрявой спаниельки.
Вместе с красивой, но далекой женой и собакой вчерашний студент-медик получает и имение, и штат прислуги, и немалое содержание. Но после отклонения от жёсткого условия короля: «Никакой близости — ты только хранитель», Роберт вместо ритуалов лишен имения и милости короля, и должен вновь заняться своим ремеслом.
Эскулап покидает двор и обращается в приют для умалишённых, который курирует его университетский друг Джон Пирс (Дэвид Тьюлис), где встречает бедную ирландку Кэтрин (Мэг Райан). Чудесным образом излеченная, она родит ему дочь Маргариту, но при этом умирает при родах.
Между тем наступает 1665 год. Лондон, объятый чумой, нуждается во врачах класса Меривела, и он возвращается к своему прежнему ремеслу, спасая тысячи жизней.
Едва не потеряв единственную дочь во время катастрофического Лондонского пожара 1666 года, Роберт проявляет такую самоотверженность, что удостаивается всеобщего внимания. А исцеление им любовницы Карла II, формально - его жены, наконец, возвращает ему долгожданную «королевскую милость»…
В ролях
- Роберт Дауни-мл. — Роберт Меривел
- Бенджамин Уитроу (англ.) — отец Меривела
- Сэм Нилл — король Карл II
- Дэвид Тьюлис — Джон Пирс
- Мег Райан — Катарина
- Хью Грант — Элайс Финн
- Иэн Маккеллен — Уилл Гейтс
- Полли Уокер — Селия Клеменс
Съёмочная группа
- Режиссёр: Майкл Хоффман
- Продюсер: Сара Блэк, Кэри Брокоу, Энди Петерсен
- Сценарист: Руперт Уолтерс
- Автор книги: Роуз Тремейн
- Композитор: Джеймс Ньютон Ховард
- Оператор: Оливер Стэплтон
- Монтаж: Гарт Крейвен
- Художник-постановщик: Эудженио Дзанетти
- Художник по костюмам: Джеймс Эчесон
Награды
- 1996 — Оскар — Лучшая работа художника-постановщика — Эудженио Дзанетти
- 1996 — Оскар — Лучшая работа художника по костюмам — Джеймс Эчесон
Также в 1996 году фильм был номинирован на премию BAFTA за лучшие костюмы и на Золотого медведя Берлинского кинофестиваля.
Интересные факты
- В 2005 году книга Роуз Тремейн (англ. Rose Tremain) вышла на русском языке под названием «Реставрация».
- Фильм в 1998 году выпускался на видео российским дистрибьютором «Премьер Видео Фильм». В 2001 году вышел диск на DVD (5 зона).
- На русском языке фильм известен также как «Возвращение» и «Реставрация».
Напишите отзыв о статье "Королевская милость (фильм, 1995)"
Ссылки
- «Королевская милость» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.imdb.com/title/tt0114272/officialsites Официальный сайт]
|
Отрывок, характеризующий Королевская милость (фильм, 1995)
– Un conseil d'ami, mon cher. Decampez et au plutot, c'est tout ce que je vous dis. A bon entendeur salut! Прощайте, мой милый. Ах, да, – прокричал он ему из двери, – правда ли, что графиня попалась в лапки des saints peres de la Societe de Jesus? [Дружеский совет. Выбирайтесь скорее, вот что я вам скажу. Блажен, кто умеет слушаться!.. святых отцов Общества Иисусова?]Пьер ничего не ответил и, нахмуренный и сердитый, каким его никогда не видали, вышел от Растопчина.
Когда он приехал домой, уже смеркалось. Человек восемь разных людей побывало у него в этот вечер. Секретарь комитета, полковник его батальона, управляющий, дворецкий и разные просители. У всех были дела до Пьера, которые он должен был разрешить. Пьер ничего не понимал, не интересовался этими делами и давал на все вопросы только такие ответы, которые бы освободили его от этих людей. Наконец, оставшись один, он распечатал и прочел письмо жены.
«Они – солдаты на батарее, князь Андрей убит… старик… Простота есть покорность богу. Страдать надо… значение всего… сопрягать надо… жена идет замуж… Забыть и понять надо…» И он, подойдя к постели, не раздеваясь повалился на нее и тотчас же заснул.
Когда он проснулся на другой день утром, дворецкий пришел доложить, что от графа Растопчина пришел нарочно посланный полицейский чиновник – узнать, уехал ли или уезжает ли граф Безухов.
Человек десять разных людей, имеющих дело до Пьера, ждали его в гостиной. Пьер поспешно оделся, и, вместо того чтобы идти к тем, которые ожидали его, он пошел на заднее крыльцо и оттуда вышел в ворота.
С тех пор и до конца московского разорения никто из домашних Безуховых, несмотря на все поиски, не видал больше Пьера и не знал, где он находился.
Ростовы до 1 го сентября, то есть до кануна вступления неприятеля в Москву, оставались в городе.
После поступления Пети в полк казаков Оболенского и отъезда его в Белую Церковь, где формировался этот полк, на графиню нашел страх. Мысль о том, что оба ее сына находятся на войне, что оба они ушли из под ее крыла, что нынче или завтра каждый из них, а может быть, и оба вместе, как три сына одной ее знакомой, могут быть убиты, в первый раз теперь, в это лето, с жестокой ясностью пришла ей в голову. Она пыталась вытребовать к себе Николая, хотела сама ехать к Пете, определить его куда нибудь в Петербурге, но и то и другое оказывалось невозможным. Петя не мог быть возвращен иначе, как вместе с полком или посредством перевода в другой действующий полк. Николай находился где то в армии и после своего последнего письма, в котором подробно описывал свою встречу с княжной Марьей, не давал о себе слуха. Графиня не спала ночей и, когда засыпала, видела во сне убитых сыновей. После многих советов и переговоров граф придумал наконец средство для успокоения графини. Он перевел Петю из полка Оболенского в полк Безухова, который формировался под Москвою. Хотя Петя и оставался в военной службе, но при этом переводе графиня имела утешенье видеть хотя одного сына у себя под крылышком и надеялась устроить своего Петю так, чтобы больше не выпускать его и записывать всегда в такие места службы, где бы он никак не мог попасть в сражение. Пока один Nicolas был в опасности, графине казалось (и она даже каялась в этом), что она любит старшего больше всех остальных детей; но когда меньшой, шалун, дурно учившийся, все ломавший в доме и всем надоевший Петя, этот курносый Петя, с своими веселыми черными глазами, свежим румянцем и чуть пробивающимся пушком на щеках, попал туда, к этим большим, страшным, жестоким мужчинам, которые там что то сражаются и что то в этом находят радостного, – тогда матери показалось, что его то она любила больше, гораздо больше всех своих детей. Чем ближе подходило то время, когда должен был вернуться в Москву ожидаемый Петя, тем более увеличивалось беспокойство графини. Она думала уже, что никогда не дождется этого счастия. Присутствие не только Сони, но и любимой Наташи, даже мужа, раздражало графиню. «Что мне за дело до них, мне никого не нужно, кроме Пети!» – думала она.
В последних числах августа Ростовы получили второе письмо от Николая. Он писал из Воронежской губернии, куда он был послан за лошадьми. Письмо это не успокоило графиню. Зная одного сына вне опасности, она еще сильнее стала тревожиться за Петю.
Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.