Королевский национальный парк
Поделись знанием:
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
| Королевский национальный парк англ. Royal National Park | |
 | |
| Побережье Королевского национального парка. Тасманово море. | |
| Категория МСОП — II (Национальный парк) | |
| 34°07′21″ ю. ш. 151°03′50″ в. д. / 34.12250° ю. ш. 151.06389° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-34.12250&mlon=151.06389&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 34°07′21″ ю. ш. 151°03′50″ в. д. / 34.12250° ю. ш. 151.06389° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-34.12250&mlon=151.06389&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Австралия |
| Ближайший город | Сидней |
| Площадь | 15,091 га[1] |
| Дата основания | 1879 |
| Управляющая организация | National Parks and Wildlife Service (New South Wales) |
| Сайт | [www.environment.nsw.gov.au/NationalParks/parkHome.aspx?id=N0030 ironment.nsw.gov.au/NationalParks/parkHome.aspx?id=N0030] |
Королевский национальный парк (англ. Royal National Park) — национальный парк в штате Новый Южный Уэльс.
Парк является вторым старейшим национальным парком после Йеллоустона и первой охраняемой территорией, к которой употреблено само выражение «национальный парк». Территория, организованная 26 апреля 1879 года, сперва так и называлась, собственно Национальный парк. Переименование произошло лишь в 1955 году в честь королевы Елизаветы II, посетившей ранее Австралию.[2][3]
Сегодня территория национального парка занимает более 15 тыс. га. В нём произрастают многие виды флоры и фауны, некоторые из них находятся под угрозой исчезновения. С севера парк граничит с Южным Сиднеем и заливом Порт-Хакинг, с востока его территория омывается водами Тасманова моря.
В 1994 и 2001 гг парк заметно пострадал от лесных пожаров. В 2001 году пришлось даже эвакуировать жителей южных пригородов Сиднея[4].
В июле 2006 года парк был включён в Австралийский реестр национального наследия[5].
По классификации IUCN Королевский национальный парк относится ко II категории (национальный парк, где охрана экосистем сочетается с туризмом).
Напишите отзыв о статье "Королевский национальный парк"
Примечания
- ↑ [www.environment.nsw.gov.au/NationalParks/parkManagement.aspx?id=N0030 Royal National Park - Park management]. Environment, Climate Change and Water website. Department of Environment, Climate Change and Water. Проверено 10 марта 2013. [www.webcitation.org/6F7QsU2uN Архивировано из первоисточника 14 марта 2013]. (англ.)
- ↑ [www.cultureandrecreation.gov.au/articles/nationalparks/ National parks]. Australia's Culture Portal(недоступная ссылка — история). Department of Communications, Information Technology and the Arts (31 июля 2007). Проверено 8 октября 2007. [web.archive.org/20060825184051/www.cultureandrecreation.gov.au/articles/nationalparks/ Архивировано из первоисточника 25 августа 2006].
- ↑ [www.nationalparks.nsw.gov.au/royal-national-park Royal National Park]
- ↑ [www.travel.ru/news/2001/12/29/15914.html В Австралии уничтожено 70% Королевского национального парка]
- ↑ [www.environment.nsw.gov.au/NationalParks/parkHome.aspx?id=N0030 Royal National Park]
|
Это заготовка статьи по географии Австралии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Королевский национальный парк
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
