Дехейбарт

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Королевство Дехейбарт»)
Перейти к: навигация, поиск
Дехейбарт
валл. Deheubarth
королевство

 

920 — 1197



Флаг Герб

Средневековые королевства Уэльса
Столица Диневур
Язык(и) валлийский
Религия христианство
Форма правления монархия
Правители Дехейбарта
 - 920950 Хивел Добрый
 - 10551063 Грифид ап Лливелин
 - 10781093 Рис ап Теудур
 - 11551197 Рис ап Грифид
К:Появились в 920 годуК:Исчезли в 1197 году

Дехе́йбарт (валл. Deheubarth) — средневековое королевство на юго-западе Уэльса, образованное в X веке после слияния Сейсиллуга и Диведа. Валлийское название королевства — калька с лат. dextralis pars «правая часть», обозначавшего весь южный Уэльс.



История

Королевство Дехейбарт было создано примерно в 920 году Хивелом Добрым, объединившим под своей властью Дивед и Сейсиллуг. Столицей Дехейбарта был замок Диневур, от которого и получила своё название эта ветвь потомков Родри Великого.

Как и некоторые другие валлийские королевства, Дехейбарт существовал до окончательного завоевания страны норманнами, но и до присоединения Уэльса к Англии Дехейбарт терял независимость. В 1018 году его присоединил король Гвинеда Лливелин ап Сейсилл, в 1023-м — Ридерх ап Иестин, правитель Морганнуга. Сын Лливелина ап Сейсилла, Грифид ап Лливелин, которому удалось объединить под своей властью почти весь Уэльс, вернул себе и Дехейбарт, но после его смерти к власти вернулся диневурский королевский дом.

На территории Дехейбарта находился крупный религиозный центр — собор св. Давида; Ригиварх Лланбадарнский создал здесь житие святого.

С 1078-го по 1093-й год в Дехейбарте правил Рис ап Теудур, которому не только удалось успешно отстоять трон за собой, но и значительно усилить королевство. Тем не менее к этому времени норманны из Англии уже начинали подходить к восточным границам Дехейбарта, и в 1093 году Рис погиб при неизвестных обстоятельствах в Брихейниоге. После этого норманны успешно завоевали почти всё королевство, а наследник престола Грифид ап Рис был вынужден бежать. В конце концов он всё же получил в управление небольшую часть владений своего отца, однако королевство было в основном поделено между различными норманнскими лордами.

В 1136 году в Уэльсе вспыхнуло восстание, и Грифид вступил в союз с Гвинедом. Вместе с Оуайном Гвинедом и Кадваладром ап Грифидом он одержал победу над норманнам в битве при Криг-Маур возле Кардигана. Тем самым Кередигион был освобождён, но, хотя исторически эти земли принадлежали Дехейбарту, в этот раз они отошли Гвинеду как «старшему партнёру». Грифид погиб в следующем году при невыясненных обстоятельствах.

После Грифида трон Дехейбарта занимали его сыновья: Анарауд, Каделл, Маредид и Рис. Им удалось изгнать норманнов из Дехейбарта, а гвинедцев — из Кередигиона. При Рисе ап Грифиде (известного как Лорд Рис и правившего с 1155-го по 1197-й год), после смерти Оуайна Гвинеда в 1170 году, Дехейбарт стал самым могущественным из валлийских королевств.

После смерти Лорда Риса в 1197 году королевство было разделено между его сыновьями, и позже не смогло противостоять усилению Гвинеда. В начале XIII века князья Дехейбарта обычно выступают как вассалы Лливелина Великого, короля Гвинеда.

Правители Дехейбарта

Напишите отзыв о статье "Дехейбарт"

Ссылки

  • [www.castlewales.com/debarth.html Страница об истории Дехейбарта]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Дехейбарт

Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.