Королевство Ирак
| Королевство Ирак | |||||||||
| араб. المملكة العراقية | |||||||||
| королевство | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
| Гимн Royal Salute | |||||||||
| |||||||||
| Столица | Багдад | ||||||||
| Крупнейшие города | Багдад, Мосул | ||||||||
| Язык(и) | арабский | ||||||||
| Религия | ислам | ||||||||
| Денежная единица | Иракский динар (IQD, код 368) | ||||||||
| Площадь | 437 072 км2 | ||||||||
| Население | 6 488 000 чел. | ||||||||
| Форма правления | конституционная монархия | ||||||||
| Династия | династия Хашимитов | ||||||||
| Король Ирака | |||||||||
| - 1921—1933 | Фейсал I | ||||||||
| - 1933—1939 | Гази I | ||||||||
| - 1939—1958 | Фейсал II | ||||||||
Королевство Ирак (араб. المملكة العراقية) — иракское государство в период действия и после окончания мандата, выданного Великобритании в 1920 году Лигой Наций. Королевство было провозглашено в 1921 году. Через 11 лет действие мандата было прекращено, однако королевство просуществовало до 1958 года, когда был осуществлён военный переворот под командованием Абделя Касема.
Содержание
История
Королевство Ирак было образовано в августе 1921 года. Первым королём Ирака стал Фейсал I, получивший широкую известность во время великого арабского восстания и проявлявший лояльность к британцам. В последующем ему удалось значительно освободиться от британской опеки, и в 1932 году добиться независимости для Королевства Ирак. Сразу после этого иракское правительство провозгласило Кувейт своей подведомственной территорией, как это было на протяжении веков до вторжения империалистических сил Великобритании.[1]
После смерти Фейсала I монархию возглавил его сын Гази I, который правил Ираком до 1939 года. В этот период в стране ширились оппозиционные и националистические движения. Так, в период с 1936 по 1941 годы иракская армия последовательно осуществила пять попыток государственного переворота.[2] Во время последней из них к власти пришёл пронацистски настроенный Рашид Али аль-Гайлани, который установил регентство над несовершеннолетним королём Фейсалом II. Поскольку Рашид Али аль-Гайлани заявил о расторжении договорённостей с Великобританией, британская армия выдвинула 2 мая 1941 года ультиматум об освобождении территорий военных баз. Англо-иракская война продлилась до 30 мая и закончилась поражением иракцев.
После войны во главу иракского правительства вернулся премьер-министр Нури аль-Саид, смещённый ранее пронацистскими силами. Он проводил явную прозападную политику вплоть до своей гибели в 1958 году.
Революция 1958 года
Монархия просуществовала до 1958 года. В результате революции 14 июля к власти пришёл Абдель Керим Касем. Король Фейсал II, его семья и члены правительства были расстреляны. После провозглашения республики Ирак разорвал отношения по Багдадскому пакту и наладил дружественные связи с Советским Союзом.
См. также
Напишите отзыв о статье "Королевство Ирак"
Примечания
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Королевство Ирак
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.
Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
