Итальянское королевство (1861—1946)

Королевство Италия
Regno d'Italia
Королевство
←   ←   ←   ←   ← 17 марта 1861 — 2 июня 1946 →   →   →   →
Флаг Герб
Девиз лат. «Foedere et Religione Tenemur» («Мы держимся вместе благодаря Договору и Религии»)
Территория Королевства Италии в период Второй мировой войны.
Столица	Турин (до 1864), Флоренция (1864—1870), Рим (с 1870)
Крупнейшие города	Рим, Милан, Турин, Неаполь
Язык(и)	Итальянский
Религия	Католицизм
Денежная единица	Итальянская лира
Гимн	«Marcia Reale d’Ordinanza»
Площадь	310 196 км² (1936 год)
Население	42 399 000 чел. (1936) (136,7 чел./км²)
Форма правления	парламентарная монархия
Династия	Савойская
Короли Италии:
- 1861—1878	Виктор Эммануил II
- 1878—1900	Умберто I
- 1900—1946	Виктор Эммануил III
- май — июнь 1946	Умберто II
Часовой пояс	GMT+1
История
- 17 марта 1861	Объединение Италии
- 2 июня 1946	Провозглашение республики

К:Появились в 1861 годуК:Исчезли в 1946 году

Короле́вство Ита́лия (итал. Regno d'Italia) — государство, возникшее в 1861 году в ходе Рисорджименто и объединившее все независимые итальянские государства в единую страну под властью Сардинского королевства. Правившая в Сардинском королевстве Савойская династия стала правящей династией Италии. После референдума 1946 года Италия перешла от монархического строя к республиканскому, а королевская семья уехала из страны.

История

Объединение

До 1861 года единого государства на территории Италии не существовало. На Апеннинском полуострове существовало несколько независимых итальянских государств, северо-восточная его часть находилась под властью габсбургской Австрийской империи. В начале XIX века начались войны за объединение Италии под знаменем Сардинского королевства. И хотя поначалу военные действия против Австрии закончились неудачно, они сыграли важную роль в поднятии и распространении патриотических чувств. В ходе австро-итало-французской войны и последовавшей за ней высадкой войск Гарибальди на Сицилии происходит объединение Сардинского королевства с Ломбардией, Тосканой, Романьей, Пармой, Моденой и Королевством обеих Сицилий. 17 марта 1861 года парламент Сардинии провозглашает независимое Королевство Италия со столицей в Турине, его главой становится король Виктор Эммануил II.

Однако не вся территория Италии была объединена. Часть Апеннинского полуострова по-прежнему находилась под властью Австрии, а в Риме, занятом французскими войсками, сохранялась власть папы римского.

Во время австро-прусской войны Италия выступила на стороне Пруссии и сумела присоединить оставшиеся итальянские земли. Затем в сентябре 1870 года итальянские войска входят в Рим, из которого к тому времени были выведены французские войска.

После ликвидации Папской области в 1870 году столица королевства была перенесена из Флоренции в Рим. Королевство Италия стало первым государством, контролирующим весь Апеннинский полуостров (кроме небольшого анклава Сан-Марино) со времени утраты контроля над полуостровом Византии.

Приход фашистов к власти

В 1921 году под руководством Бенито Муссолини была создана Национальная фашистская партия. В этом же году 38 депутатов от этой партии были избраны в парламент.

После марша на Рим в 1922 году государством правила Национальная фашистская партия Бенито Муссолини, и этот период известен как фашистская Италия. 4671 человек был осуждён по политическим обвинениям специальными трибуналами (из них 4030 — члены Коммунистической партии Италии).

Участие Италии во Второй мировой войне

В июне 1940 года Италия включилась в войну на стороне Германии, оккупировала часть Балкан в 1941 году и часть Франции в 1942 году, но к концу 1941 года потеряла Эфиопию. После поражения в Северной Африке и высадки союзников на Сицилию в июле 1943 года премьер-министр Муссолини был заменён на маршала Бадольо, и в сентябре королевство перешло на сторону Объединённых Наций. Муссолини возглавил альтернативное правительство в Северной Италии (Итальянская социальная республика), продолжавшее войну на стороне держав оси до весны 1945 года.

Территория

Королевство Италия было провозглашено на всей территории современной Италии. Объединение Италии происходило до 1870 года. Государство в течение длительного времени не включало в свой состав Триест и Трентино — Альто-Адидже, данные территории были присоединены только в 1919 году.

• Italia1859.png

  Итальянские государства в 1859 году: Королевство Сардиния — оранжевый, Королевство обеих Сицилий — жёлтый, Папская область — красный, Королевство Ломбардия и Венеция — синий, Великое герцогство Тосканы и герцогства Пармы и Модены — зелёный

• Italia1860.png

  Королевство Сардиния (оранжевый) в 1860 году после аннексии Ломбардии, Великого герцогства Тосканы и Эмилии-Романьи, а также части Папской области

• RegnoItalia1861.png

  Объединённая Италия в 1861 году. Венеция под контролем Австрийской империи, Папская область независима.

• RegnoItalia1866.png

  Италия после австро-прусской войны 1866 года.

• RegnoItalia1870.png

  Королевство Италия в 1870 году после присоединения Рима.

• RegnoItalia1919.png

  Королевство Италия после Первой мировой войны (1919)

• Italian empire 1940.PNG

  Италия, её колонии и оккупированные ею территории в 1940 году

Колониальная империя

Королевство Италия владело несколькими колониями в Африке: Эритреей, Сомали, Ливией, Эфиопией. С 1936 года восточно-африканские колонии объединены в колонию Итальянская Восточная Африка. В ходе Второй мировой войны Италия также временно захватила Албанию, части территорий Югославии, Греции, Египта и Британское Сомали.

Главы государства

Главами государства являлись короли Савойской династии:

• Виктор Эммануил II (1861—1878) — первый король объединённой Италии.
• Умберто I — (1878—1900) — один из учредителей Тройственного союза. Убит в 1900 году анархистом.
• Виктор Эммануил III — (1900—1946) — глава государства во время Первой мировой войны и диктатуры Муссолини.
• Умберто II — (1946) — последний монарх Италии. Был вынужден провести референдум о государственном устройстве, в ходе которого большинство населения проголосовало за республику и монархия была упразднена.

Правительство

Королевство Италия являлось конституционной монархией. Исполнительная власть принадлежала королю, через назначаемых им министров. Обе палаты парламента — назначаемый Сенат и Палата выборных депутатов — ограничивали власть монарха. Конституция Королевства — Статут Альбертино была конституцией Королевства Сардинии. Министры подчинялись непосредственно королю, однако чаще всего правительство не могло остаться у власти без поддержки парламента.

Члены палаты депутатов избирались большинством голосов на выборах по одномандатным округам. Кандидатам была необходима поддержка свыше 50 % избирателей, принявших участие в голосовании.

После Первой мировой войны была введена пропорциональная избирательная система. Социалисты стали крупной партией, но они были не в состоянии сформировать правительство, и парламент разделился на три различные группировки, помимо социалистов это были либералы и депутаты от Католической народной партии (популяры). Выборы проходили в 1919, 1921 и 1924 годах. Муссолини затем отменил пропорциональную избирательную систему, и фашистская партия получила абсолютное большинство мест в парламенте.

В период 1925—1943 годов в Италии была фактически установлена фашистская диктатура, хотя Конституция формально оставалась в силе.

См. также

• Государства Европы в 1914 году

Литература

• Чиано Галеаццо. Дневник фашиста. 1939—1943. — М.: Плацъ, 2010. — (Первоисточники новейшей истории) — 676 с. — ISBN 978-5-903514-02-1

Отрывок, характеризующий Итальянское королевство (1861—1946)

Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.