Король ДиДиДи

Король ДиДиДи
King Dedede
Игровая серия	Kirby
Первое появление	Kirby's Dream Land (1992)
Идея	Масахиро Сакураи
Художник	Масахиро Сакураи
Озвучивание	По-английски: Тэд Льюис По-японски: Кеничи Огата (Аниме) Масахиро Сакураи (Kirby 64: The Crystal Shards, серия игр Super Smash Bros) Синья Кумадзаки (Kirby Triple Deluxe)

Король ДиДиДи (яп. デデデ大王 Dedede Daiō, англ. King Dedede) — вымышленный персонаж и основной антагонист в серии игр Kirby, созданный сотрудником HAL Laboratory Масахиро Сакураи. ДиДиДи впервые появляется в 1992 году в игре Kirby's Dream Land в качестве главного босса. Он фигурирует почти во всех играх серии, за исключением игры Kirby & the Amazing Mirror (2004). Король присутствует в манге про Кирби аниме, и серии игр Super Smash Bros.

ДиДиДи — пингвиноподобное существо, самопровозглашённый король Страны Снов (англ. Dreamland) и главный враг Кирби. Тем не менее игровые критики сходятся во мнении, что он не всегда проявляет плохие черты своего характера. Доказательством может служить то, что он нередко объединяется с Кирби для противостояния с общим врагом в некоторых играх.

Характеристики

Король ДиДиДи имеет полную фигуру и синий цвет кожи. Он напоминает пингвина, хотя об этом сходстве в играх упоминания нет. Одет в красный королевский плащ с тиснением в виде его собственной эмблемы. Носит жёлтые перчатки и обычно всегда вооружён тяжёлым деревянным молотом. У Короля есть те же способности, что и у Кирби — например вдыхание объектов и выплёвывания оных с большой силой. Несмотря на то, что он основной злодей серии, по мнению критиков он не совсем соответствует этому типажу. ДиДиДи может помогать Кирби и наравне с ним сражаться с врагами.

Появления

Основная серия

Король ДиДиДи дебютирует как главный злодей в игре Kirby's Dream Land в которой он крадёт еду у жителей Страны Снов, вынуждая Кирби прийти к нему в замок и сразится с ним. В Kirby's Adventure он раскалывает Звёздный Жезл (англ. Star Rod) (источник снов жителей), лишая жителей возможности видеть сны и запечатывает Кошмара (англ. Nightmare) в Фонтане Снов (англ. Fountain of Dreams). В Kirby's Dream Land 2 он появляется как третий с конца босс и противостоит игроку под влиянием духа, известного как Тёмная Материя (англ. Dark Matter), настоящего финального босса игры. В Kirby Super Star он появляется в мини-играх "Spring Breeze", "Gourmet Race", и "Samurai Kirby", а также в качестве одного из боссов в мини-игре Arena. В Kirby's Dream Land 3 ДиДиДи (снова под влиянием Тёмной Материи) сражается с Кирби третьим с конца.

ДиДиДи играет роль одного из главных героев в Kirby 64: The Crystal Shards, помогая Кирби в некоторых местах после того, как тот в очередной раз освобождает его от влияния Тёмной Материи. Король ДиДиДи также появляется в трёх мини-играх . Бета версии Kirby 64 показывали, что ДиДиДи должен был быть играбельным персонажем. В Kirby Tilt 'n' Tumble ДиДиДи крадёт для себя звёзды с неба и Кирби должен сражаться с Королём, чтобы вернуть их на место. В Kirby: Nightmare in Dream Land, ремейке Kirby's Adventure, он играет ту же роль, что и в оригинале. Король ДиДиДи появляется в качестве первого босса игры Kirby Squeak Squad. В отличие от предыдущих игр он разучился вызывать Уоддл Ди (англ. Waddle Dee). Он появляется в игре Kirby's Return to Dreamland в качестве одного из четырёх играбельных персонажей наряду с Кирби, Мета Рыцарем (англ. Meta Knight) и Уоддл Ди и как играбельный персонаж в многопользовательском режиме игры Kirby: Triple Deluxe и ритмичной музыкальной мини-игре "Dedede's Drum Dash". Более того, после прохождения игры за Кирби, открывается мини-игра "Dededetour", в которой игроки могут сыграть за самого ДиДиДи. Самостоятельная версия игры "Dedede's Drum Dash" была выложена в интернет-магазин Nintendo eShop в качестве загружаемого контента.

Король ДиДиДи появляется также в спин-офф играх серии. Он появляется в качестве финального босса в игре Kirby's Pinball Land. В игре Kirby's Avalanche он является финальным оппонентом. Он появляется в качестве босса в игре Kirby's Dream Course (точнее его роботизированная версия). В Kirby's Block Ball является скрытым финальным боссом. В Kirby's Star Stacker противостоит Кирби в режиме "Round Clear", Кирби должен уменьшить количество очков оппонента до нуля, чтобы перейти на следующий этап. В версии игры на SNES, выпущенной только в Японии, он показан в качестве финального босса. Король является открывающимся персонажем в Kirby Air Ride и Kirby Canvas Curse. ДиДиДи является боссом в играх Kirby's Epic Yarn и Kirby Mass Attack.

Другие появления

Король ДиДиДи появлялся и вне игр про Кирби. Он появляется в каждом манга-комиксе про Кирби. Первая манга написана Йошико Сакумой и опубликована Shogakukan в 1992 году. Последняя на сегодняшний момент манга датирована 2012 годом и называется она Hoshi no Kirby: Pack to Daibaku Show, автор Юки Каваками. ДиДиДи — один из главных героев аниме Kirby: Right Back at Ya!, где он представлен как король Страны Снов, который пытается устранить Кирби любой ценой, как правило заказывая монстров в структуре "Nightmare Enterprises". Король фигурирует в серии игр Super Smash Bros. Первоначально его хотели включить ещё в первой и второй частях игры, однако впервые он появился лишь в игре Super Smash Bros Brawl. Он возвращается в качестве играбельного персонажа в играх Super Smash Bros. for Nintendo 3DS и Super Smash Bros. for Wii U.

Отзывы критиков

Начиная с первой игры серии, Kirby's Dream Land Король ДиДиДи получает положительные отзывы. GamesRadar включил ДиДиДи в «Топ-9 „плохих парней“ которые не так плохи как кажутся», отметив что «ДиДиДи только что совершил „преступление“, потому что знал что Кошмар заразит Фонтан Снов и попытался остановить его, дабы не дать Кошмару вторгнутся в сны граждан страны с помощью Жезла». Хотя ДиДиДи был «исторически главным раздражителем розового шарика», Complex отмечает, что его популярность превзойдена Мета Рыцарем.

В 2007 году интернет-сайт IGN предположил, что Король ДиДиДи может появится в следующей игре Super Smash Bros, так как он является «классическим злодеем серии игр Kirby», а также отметив, что директором игры является Масахиро Сакураи. UGO Networks отметил, что он «крутой», поскольку «молот в его руках, покрытых перчатками отображает в нём злого пингвина». Они также включили битву с ним в Kirby's Dream Land в «Топ-50 сложнейших битв с боссами», поставив её на 7-е место. Он процитирован на сервисе Yahoo! Voices в качестве одного из пяти лучших персонажей в Super Smash Bros. Brawl.

Отрывок, характеризующий Король ДиДиДи

– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.
Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с веселым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обреченных на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), – поразила Пьера.
Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем нибудь другом, кроме смерти? И ему вдруг по какой то тайной связи мыслей живо представился спуск с Можайской горы, телеги с ранеными, трезвон, косые лучи солнца и песня кавалеристов.
«Кавалеристы идут на сраженье, и встречают раненых, и ни на минуту не задумываются над тем, что их ждет, а идут мимо и подмигивают раненым. А из этих всех двадцать тысяч обречены на смерть, а они удивляются на мою шляпу! Странно!» – думал Пьер, направляясь дальше к Татариновой.
У помещичьего дома, на левой стороне дороги, стояли экипажи, фургоны, толпы денщиков и часовые. Тут стоял светлейший. Но в то время, как приехал Пьер, его не было, и почти никого не было из штабных. Все были на молебствии. Пьер поехал вперед к Горкам.
Въехав на гору и выехав в небольшую улицу деревни, Пьер увидал в первый раз мужиков ополченцев с крестами на шапках и в белых рубашках, которые с громким говором и хохотом, оживленные и потные, что то работали направо от дороги, на огромном кургане, обросшем травою.
Одни из них копали лопатами гору, другие возили по доскам землю в тачках, третьи стояли, ничего не делая.
Два офицера стояли на кургане, распоряжаясь ими. Увидав этих мужиков, очевидно, забавляющихся еще своим новым, военным положением, Пьер опять вспомнил раненых солдат в Можайске, и ему понятно стало то, что хотел выразить солдат, говоривший о том, что всем народом навалиться хотят. Вид этих работающих на поле сражения бородатых мужиков с их странными неуклюжими сапогами, с их потными шеями и кое у кого расстегнутыми косыми воротами рубах, из под которых виднелись загорелые кости ключиц, подействовал на Пьера сильнее всего того, что он видел и слышал до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты.


Пьер вышел из экипажа и мимо работающих ополченцев взошел на тот курган, с которого, как сказал ему доктор, было видно поле сражения.
Было часов одиннадцать утра. Солнце стояло несколько влево и сзади Пьера и ярко освещало сквозь чистый, редкий воздух огромную, амфитеатром по поднимающейся местности открывшуюся перед ним панораму.
Вверх и влево по этому амфитеатру, разрезывая его, вилась большая Смоленская дорога, шедшая через село с белой церковью, лежавшее в пятистах шагах впереди кургана и ниже его (это было Бородино). Дорога переходила под деревней через мост и через спуски и подъемы вилась все выше и выше к видневшемуся верст за шесть селению Валуеву (в нем стоял теперь Наполеон). За Валуевым дорога скрывалась в желтевшем лесу на горизонте. В лесу этом, березовом и еловом, вправо от направления дороги, блестел на солнце дальний крест и колокольня Колоцкого монастыря. По всей этой синей дали, вправо и влево от леса и дороги, в разных местах виднелись дымящиеся костры и неопределенные массы войск наших и неприятельских. Направо, по течению рек Колочи и Москвы, местность была ущелиста и гориста. Между ущельями их вдали виднелись деревни Беззубово, Захарьино. Налево местность была ровнее, были поля с хлебом, и виднелась одна дымящаяся, сожженная деревня – Семеновская.
Все, что видел Пьер направо и налево, было так неопределенно, что ни левая, ни правая сторона поля не удовлетворяла вполне его представлению. Везде было не доле сражения, которое он ожидал видеть, а поля, поляны, войска, леса, дымы костров, деревни, курганы, ручьи; и сколько ни разбирал Пьер, он в этой живой местности не мог найти позиции и не мог даже отличить ваших войск от неприятельских.
«Надо спросить у знающего», – подумал он и обратился к офицеру, с любопытством смотревшему на его невоенную огромную фигуру.
– Позвольте спросить, – обратился Пьер к офицеру, – это какая деревня впереди?
– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.