К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Корона Британской империи — относится к так называемым Драгоценностям Короны — королевским регалиям, ювелирным украшениям, принадлежащим не лично британскому монарху, а государству.
Характеристика
Корона Британской империи по своей форме изготовлена подобно короне святого Эдуарда: венец с чередующимися четырьмя крестами и четырьмя геральдическими лилиями, выше которых от крестов идут четыре полудуги. Венчает корону шар с крестом. Внутри — бархатная шапка с горностаевой опушкой. Корона несёт на себе: 2868 алмазов, 273 жемчужины, 17 сапфиров, 11 изумрудов и 5 рубинов.
Драгоценности в короне
В корону вставлены драгоценные камни, имеющие историческое значение. В верхний крест короны вставлен сапфир, известный как сапфир св. Эдуарда; в передний крест вставлен рубин Чёрного Принца; ниже рубина на фронтоне установлен алмаз Куллинан-II (Малая Звезда Африки), в тыловую часть обода короны вставлен сапфир Стюартов.
Хранение и экспонирование регалий
До Короля Карла I в 1649 году большинство Британских Королевскux Регалий хранилось в сокровищнице, прилегающей к Белой Башне Лондонского Тауэра. После того, как в 1660 году регалии были переделаны, их перевезли в Башню Мартина. Сами драгоценности находились на первом этаже башни, в то время как в верхних комнатах располагались апартаменты Хранителя Сокровищницы. Карл II (1660-85) назначил на эту должность Сэра Гильберта Талбота, однако, так как тот не пожелал жить в Лондонском Тауэре, резидентским Хранителем стал его слуга, Талбот Эдвард. Единственным доходом Эдварда был показ регалий посетителям за плату. В 1671 году полковник Томас Блад попытался украсть королевские регалии из Башни Мартина. Вполне возможно, что он смог бы осуществить задуманное, если бы не сын Эдвардса, непредвиденно вернувшийся домой и заставший воров врасплох, один из которых запихивал в штаны королевскую Державу.
Первоначально посетителям разрешалось трогать экспонаты, протянув руку через решетку, но в 1815 году одна посетительница разогнула дуги Британской короны, с тех пор касаться корон категорически запрещено. После большого пожара в Тауэре в 1841 году королевские регалии были перевезены из Башни Мартина в новое, более просторное здание Сокровищницы. В 1866 году их переместили в Башню Уэйкфилд и в 1967 в Комплекс Ватерлоо, где они экспонируются по сей день.
Корона в процедуре коронации
Во время коронации корона Британской империи надевается монархом лишь перед отъездом из Вестминстерского аббатства. В самой процедуре коронации корона не участвует, хотя именно эту корону можно отнести к числу самых надеваемых монархами, так как вес короны наиболее удобен для длительного ношения.
Корона использовалась во время коронации королевы Виктории, однако впоследствии также применялась в светских торжествах и приёмах. Вскоре после этого королева решила, что корона была слишком тяжелой для ношения, и вместо этого её стали носить перед ней на подушечке. Однажды в 1845 году герцог Aргайлский уронил корону. По словам королевы, погнутый корпус короны выглядел как «провалившаяся запеканка». В 1909 году форму короны восстановили, а в саму корону был инкрустирован огромный бриллиант Куллинан II. С тех пор сапфир, чьё место занял этот знаменитый бриллиант, хранился в запасниках.
Короной Виктории перестали пользоваться в 1911 году, когда камни из неё были перемещены в практически идентичную корону. Эта новая Корона Британской Империи была изготовлена для коронации короля Георга V в 1911 году. Она венчает чело и нынешней королевы Елизаветы II. Она является точной копией более ранней короны Британской империи, изготовленной для королевы Виктории, но имеет меньший вес и более удобна для длительного ношения.
Именно в короне Британской империи ежегодно королева открывает сессию Парламента. Существует традиция, по которой корона и другие драгоценности отдельно доставляются в специальной карете в Вестминстерский дворец до отъезда королевы из Букингемского дворца и надеваются ею непосредственно перед процедурой открытия Парламента. Из-за своего веса (910 г.) монарх часто надевает корону в своей частной резиденции, утром в день открытия Парламента, чтобы привыкнуть к весу и чувствовать себя увереннее. По словам одного придворного, он видел, как королева Елизавета II утром в день открытия Парламента принимала завтрак, сидя за столом с короной Британской империи на голове и читая газету.
Остовы старых корон Британской империи королей Георга I, Георга IV, королевы Аделаиды и королевы Виктории хранятся в Тауэре. Корона Британской империи, как самая носимая, и наиболее подверженная износу и старению, почти для каждого монарха изготавливалась новая, при этом учитывался личный вкус монарха.
В настоящее время корона Британской империи находится в постоянной экспозиции Тауэра, кроме времени, когда она используется в процедуре открытия Парламента.
|
---|
| Короны |
Главные короны | |
---|
| Короны консортов | |
---|
| Геральдические короны | |
---|
| Другие | |
---|
</div> | <tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Державы и скипетры</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Мечи</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Драгоценные камни</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Связанные темы</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></td></tr></table></td></tr></table>
Напишите отзыв о статье "Корона Британской империи"Отрывок, характеризующий Корона Британской империи– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
|