Коронные земли

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Коро́нные зе́мли, или коро́нные владе́ния (англ. Crown Dependencies) — расположенные в Западной Европе островные владения британской короны, которые формально не входят в состав Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, но не являются при этом его заморскими территориями. Коронные земли никогда не имели статуса колоний. В их число входят: бейливики Джерси и Гернси (Нормандские острова в проливе Ла-Манш у северного побережья Франции), а также остров Мэн в Ирландском море. Общая площадь — 766 км², население — 245 269 чел. (2011).

Каждая коронная территория имеет собственные номерные знаки (GBG — Гернси, GBA — Олдерни, GBJ — Джерси, GBM — Мэн), доменное имя (.gg — Гернси, .je — Джерси, .im — Мэн), а также код Alpha3 по ISO 3166-1 (GGY — Гернси, JEY — Джерси, IMN — Мэн), зарезервированные сначала для Всемирного почтового союза, а затем официально признанные Международной организацией по стандартизации 29 марта 2006 года.

Почта острова Мэн выпускает собственные почтовые марки, получая существенный доход от продажи специальных выпусков коллекционерам.

Гернси, Джерси и Мэн выпускают банкноты и чеканят монету, номинированные в фунтах стерлингов. Эти банкноты обращаются на территории обоих бейливиков наряду с банкнотами Банка Англии. Они не являются официальным платёжным средством в Великобритании, однако часто их всё равно принимают.

На территории Коронных земель действуют законы, принятые Парламентом Великобритании (не применяются, если в законе не сказано явно о их применимости к Коронным землям) и местными парламентами. Кабинет Великобритании не осуществляет власть над Коронными землями, за исключением вопросов безопасности и внешней политики.

Гернси, Джерси и Мэн не имеют отдельного гражданства и внешнеполитического суверенитета.





Политический статус

Ни одна из коронных земель не входит в состав Соединённого Королевства — каждая из них является самостоятельно управляемой территорией. Не входят коронные земли и в Европейский союз. Все три коронные земли являются членами Британско-Ирландского Совета. С 2005 года во главе правительства каждой из коронных земель стоит главный министр. Коронные земли не являются независимыми государствами, законодательная власть на этих территориях принадлежит исключительно британскому парламентуК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3481 день]. Британский монарх в каждом из владений представлен лейтенант-губернатором (сейчас это главным образом церемониальный пост).

Коронные земли вместе с островами Соединённого Королевства и островом Ирландия, часть которого (Северная Ирландия) входит в королевство, географически составляют архипелаг Британские острова. С точки зрения британского законодательства о гражданстве их рассматривают как часть Соединённого Королевства. Однако они имеют право самостоятельно решать вопросы обеспечения жильём и трудоустройства (в этом отношении жители Великобритании рассматриваются здесь наравне с иностранными гражданами).

В коронных землях есть несколько политических партий, однако большинство кандидатов баллотируются как независимые.

Название Административное деление Название парламента Официальный язык Столица Регион Население,
чел. (2011)
Площадь,
км²
1 Бейливик Гернси Приходы Штаты Гернси Английский, Французский Сент-Питер-Порт Пролив Ла-Манш 62 915[1] 78
2 Бейливик Джерси Приходы Штаты Джерси Английский, Французский Сент-Хелиер Пролив Ла-Манш 97 857[2] 116
3 Остров Мэн Районы Тинвальд Английский, Мэнский Дуглас Ирландское море 84 497[3] 572
Всего 245 269 766

Гернси

Бейливик (территория под юрисдикцией бейлифа) Гернси (англ. The Bailiwick of Guernsey) включает острова Гернси, Сарк, Олдерни и Херм. Местный парламент называется Штаты Гернси (англ. States Guernsey или States of Deliberation).

Некоторые из островов наделены относительной автономией. Остров Сарк представляет собой остаток феодального владения, управляемого Правителем (англ. Seigneur of Sark), имеет парламент (Главные палаты, англ. Chief Pleas). На острове Олдерни также есть парламент (Штаты) и избираемый президент.

Джерси

Бейливик Джерси состоит из острова Джерси и малых необитаемых островков вокруг него.

Местный парламент именуется Штаты Джерси (англ. States of Jersey). Согласно Закону о штатах 2005 года в Джерси появился пост главного министра, упразднены полномочия бейлифа заявлять особое мнение по поводу постановлений штатов, а также право вето лейтенант-губернатора (представляющего королеву). Кроме того, новый закон предусматривает, что ни один акт британского парламента или королевский указ, касающийся Джерси, не будет применяться без обсуждения штатами.

Остров Мэн

Парламент острова Мэн — Тинвальд (англ. Tynwald) претендует на звание старейшего из ныне действующих — первый раз он был созван в 979 году (исландский Альтинг появился в 930 году, однако не созывался в 1799—1844 годах). Тинвальд состоит из всенародно избираемой Палаты коммонеров (англ. The House of Keys) и избираемого путём косвенного голосования Законодательного совета (англ. Legislative Council); которые могут заседать по отдельности или совместно. Издаваемые законы именуются актами Тинвальда. На острове формируется совет министров, возглавляемый главным министром.

История

См. также

Напишите отзыв о статье "Коронные земли"

Примечания

  1. [www.gov.gg/CHttpHandler.ashx?id=66455&p=0 Население Гернси (2011 год)]
  2. [www.gov.je/SiteCollectionDocuments/Government%20and%20administration/R%20CensusBulletin1%2020111208%20SU.pdf Jersey Census 2011 Bulletin no 1]. States of Jersey (December 2011).
  3. [www.gov.im/media/207882/census2011reportfinalresized_1_.pdf Население острова Мэн (2011 год)]


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Коронные земли

– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.