Коротков, Геннадий Петрович

Геннадий Петрович Коротков
Дата рождения	24 июля 1898(1898-07-24)
Место рождения	Гаврилов-Ям, Ярославский уезд, Ярославская губерния
Дата смерти	23 ноября 1982(1982-11-23) (84 года)
Место смерти	Воронеж
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1914—1958
Звание
Командовал	238-я стрелковая дивизия 5-й гвардейский стрелковый корпус 53-я армия 1-я ударная армия 22-я армия 27-й гвардейский стрелковый корпус 25-я армия
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России Великая Отечественная война
Награды и премии

Геннадий Петрович Коротков (24 июля 1898 года, Гаврилов-Ям, Ярославский уезд, Ярославская губерния — 23 ноября 1982 года, Воронеж) — советский военный деятель, генерал-лейтенант (1943).

Биография

Родился 24 июля 1898 года в селе Гаврилов-Ям Ярославского уезда Ярославской губернии.

В 1916 году призван в армию. Участник Первой мировой войны; старший унтер-офицер.

С 1917 года в Красной гвардии, с июля 1918 года — в РККА. В ходе Гражданской войны участвовал в подавлении Ярославского восстания, в боях на Северо-Западном и Южном фронтах, в военных действиях в Закавказье и на Украине; командир взвода, роты.

Окончил Новгородские пехотные курсы краскомов (1920), Киевскую объединённую высшую военную школу (1923), курсы «Выстрел» (1936), Высшие академические курсы при Военной академии Генштаба (1949).

С августа 1923 года командир взвода и временно исполняющий должность командира роты 5-й Киевской пехотной школы. С декабря 1926 года помощник командира, с 1929 года командир батальона. С декабря 1931 года в штабе 3-го горнострелкового полка. С 1937 года начальник учебной части, помощник начальника 2-го отдела штаба Среднеазиатского военного округа. С мая 1939 года заместитель командира 194-й стрелковой дивизии.

С марта 1941 года командир 238-й стрелковой дивизии. В конце августа 1941 года дивизия Короткова переброшена под Тулу, где приняла участие в Московской битве, в том числе освободила Алексин.

С мая 1942 года начальник штаба 49-й армии. С июня 1942 года командир 5-го гвардейского стрелкового корпуса.

С октября 1942 года командующий 53-й армией. С февраля 1943 года командующий 1-й ударной армией, участвовавшей в Демянской (понесла тяжёлые потери), Старорусской операциях, операции «Полярная Звезда». С апреля 1944 года командующий 22-й армией, участвовавшей в Ленинградско-Новгородской, Мадонской, Рижской операций.

После войны с ноября 1945 года командир 27-го гвардейского стрелкового корпуса. С февраля 1947 по апрель 1948 года командующий 25-й армией Приморского военного округа. С мая 1949 года начальник штаба — 1-й заместитель командующего войсками Воронежского военного округа. С 1955 года советник при Чехословацкой народной армии.

В 1958 году вышел в отставку. Умер 23 ноября 1982 года в Воронеже.

Награды

• Два ордена Ленина (02.01.1942, 21.02.1945);
• Четыре ордена Красного Знамени (в т.ч. 17.04.1943, 03.11.1944, 1949);
• Два ордена Кутузова 1 степени (30.07.1944, 29.06.1945);
• Медали.

Почётные звания

Почётный гражданин города Алексина с 6 мая 1965 года «за заслуги по освобождению города Алексина от немецко-фашистских захватчиков и в связи с 20-летием победы советского народа в Великой Отечественной войне над фашистской Германией».

Литература

Коллектив авторов. Великая Отечественная. Командармы. Военный биографический словарь / Под общей ред. М. Г. Вожакина. — М.; Жуковский: Кучково поле, 2005. — С. 105—106. — ISBN 5-86090-113-5.

Ссылки

• [hghltd.yandex.net/yandbtm?fmode=inject&url=http%3A%2F%2Faz-libr.ru%2FPersons%2FAEG%2F260ca34a%2Findex.shtml&text=%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%BA%D0%BE%D0%B2%2C%20%D0%93%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%B9%20%D0%9F%D0%B5%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&l10n=ru&mime=html&sign=1d1129c61a7ec312dd7dafec2ffd4f2d&keyno=0 Коротков Геннадий Петрович]. az-libr.ru

Отрывок, характеризующий Коротков, Геннадий Петрович

– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.