Корпачев, Вадим Валерьевич

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Вадим Валерьевич Корпачев
Дата рождения:	1 февраля 1945(1945-02-01) (79 лет)
Место рождения:	Киев
Страна:	Украина
Научная сфера:	медицина, медик
Учёная степень:	Доктор медицинских наук
Учёное звание:	Профессор
Альма-матер:	Киевский медицинский институт им. академика А. А. Богомольца
Известен как:	ведущий специалист в области фундаментальной и клинической фармакологии, фармакотерапии сахарного диабета и эндокринных заболеваний
Награды и премии:

Вадим Валерьевич Корпачев (род. 1 февраля 1945 года, город Киев) — [esu.com.ua/search_articles.php?id=5249 украинский ученый], ведущий специалист в области фундаментальной и клинической фармакологии, фармакотерапии сахарного диабета и эндокринных заболеваний, эндокринолог, профессор, доктор медицинских наук, заслуженный деятель науки и техники Украины (1994), член [www.eanw.org/ Европейской Академии Естественных наук.]

Биография

Рождение и ранние годы

Вадим Валерьевич Корпачев родился 1 февраля 1945 года в городе Киев.

Отец, Корпачев Валерий Иванович, инженер-геолог, родом из Смоленской области, Рославльского района, деревни Католино.

Бабушка по отцу, Вевель Мария Ивановна, потомственная дворянка Могилевской губернии, дочь управляющего имением князей Кропоткиных, римо-каталического вероисповедания. Основатель рода переехал из Британии в 17 веке.

Дедушка по отцу, Иван Венедиктович, предприниматель, маркшейдер шахты Кондратьевка в г. Горловка.

Мать, Глушан Муза Трофимовна, техник-архитектор, родилась в Полоцке, всю жизнь прожила в Киеве.

Бабушка по матери, Кавбро Мария Францевна, дочь переселенца из Литвы куршского происхождения, родилась в Кронштадте, телеграфный служащий, римо-католического вероисповедания.

Дедушка по матери, Глушан Трофим Федотович, родом из деревни Подлипное Конотопского района, закончил высшее инженерное училище в Кронштадте.

В. В. Корпачев начал трудовую деятельность в 16 лет с 1961 г., работая санитаром в Киевском научно-исследовательском институте ортопедии и травматологии МЗ Украины, обучаясь в вечерней школе рабочей молодежи № 44. В 1962 г. закончил школу и поступил в Киевский медицинский институт им. А .А. Богомольца на лечебный факультет. В 1968 г. закончил «с отличием» институт по специальности «лечебное дело» со сцециализацией «внутренние болезни» и по конкурсу принят в аспирантуру Института эндокринологии и обмена веществ МЗ Украины в лабораторию экспериментальной фармакотерапии по специальности «биохимия». С тех пор институт остается его основным местом работы, где он прошел путь от младшего научного сотрудника до заведующего отделом.

Научная деятельность

В 1972 г. В. В. Корпачеву была присвоена научная степень кандидата медицинских наук и он был зачислен на должность младшего научного сотрудника в лабораторию экспериментальной фармакотерапии Института эндокринологии и обмена веществ МЗ Украины, в 1978 г. — старшего научного сотрудника. В 1988 году его избрали руководителем лаборатории, на базе которой он создал [www.iem.net.ua/institute/units/clinic-pharmacology/ отдел клинической фармакологии и фармакотерапии эндокринных заболеваний]. В. В. Корпачев организовал первое в Украине отделение клинической фармакологии. В 1992 г. он защитил докторскую диссертацию, а 2008 году ему присвоили научное звание профессора по специальности «эндокринология».

В. В. Корпачев является основателем в Украине научного направления «клиническая фармакология эндокринных заболеваний» и автором приоритетных фундаментальных работ, посвященных теоретическим представлениям о механизме действия и практическому рациональному использованию препаратов для лечения эндокринных заболеваний. Он был главным исследователем в проведении многих клинических испытаний новых лекарственных препаратов отечественного и зарубежного производства.

Первые его исследования были посвящены изучению фармакокинетике хлодитана, который блокирует биосинтез стероидных гормонов в надпочечных железах. Результаты этих исследований были включены в научную документацию для присуждения Государственной премии Украины коллективу сотрудников Института эндокринологии и обмена веществ.

Изучение кортиколитической активности аналогов хлодитана в зависимости от свойств замещающих радикалов в базовой молекуле позволило доказать, что механизм действия препарата связан с «летальным синтезом» в надпочечниках. Выявленная особенность позволяет использовать новые принципы в поиске активних ингибиторов стероидогенеза.

Результаты его исследований факторов селезенки продемонстрировали, что образующиеся в этом органе полиамины обладают адаптогенними свойствами и могут оказывать лечебный эффект. Проведенный анализ позволяет прогнозировать открытие новых биологически активных веществ в организме, которые образуются путем декарбоксилирования аминокислот, а также открывают перспективы создания на их основе лекарственных средств.

Уникальным является описание и анализ биологически активных веществ животного происхождения, которые могут служить базовыми молекулами при создании нових фармакологических препаратов.

Он также проанализировал универсальные особенности ответа организма на введение лекарственных средств в зависимости от дозы и плацебо,

Много лет В. В. Корпачев посвятил изучению механизмов развития сахарного диабета. Исследуя особенности формирования инсулинорезистентности, сотрудниками его отдела проведена серия исследований по изучению белковых факторов крови, которые связывают инсулин, а также удалось разработать методы выделения специфических белковых контррецепторных и контринсулиновых факторов, которые могут принимать участие в развитии нарушений углеводного обмела.

Под его руководством исследована зависимость изменения гормонально-метаболических показателей у больных сахарным диабетом типа 2 от баланса стероидных гормонов, возраста, пола, инсулинемии, что позволило сформулировать концепцию формирования «метаболических фенотипов», как ведущих факторов возникновения и течения этого заболевания и сердечно-сосудистых осложнений. Выдвинутая концепция является основой для разработки более дифференцированных методов фармакологической коррекции выявленных нарушений.

Ему удалось обобщить многочисленные сведения о свойствах сладких веществ и сахарозаменителей и дать обоснованные рекомендации по их применению у больных сахарным диабетом.

В. В. Корпачев обосновал введение таких новых для диабетологии понятий как «инсулинорезистентная болезнь», «бином диабететологии» и «глюкозосенситайзеры».

В связи с открытием «белковой наследственности» и «конформационных заболеваний», он обосновал нове возможные механизмы развития сахарного диабета типа 2 и необходимость пересмотра некоторых принципов фармакотерапии этого заболевания.

Под его руководством разработаны методы коррекции осложнений супрессивной фармакотрапии заболеваний щитовидной железы.

В 1993 году В. В. Корпачев сформировал и двадцать лет возглавлял «комиссию по гормонам, витаминам и пищевым добавкам» Государственного фармакологического комитета Минздрава Украины, которая в последующем была переименована в «комиссию по лекарственным препаратам для лечения эндокринных заболеваний». В этот период ему приходилось принимать участие в разработке методических рекомендаций и руководств по рациональному использованию противодиабетических препаратов в лечебном процессе. В своих работах В. В. Корпачев обосновал недостаточность оценки качества препаратов инсулина только на основании клинических данных о его гипогликемических свойствах, а требуется комплексная оценка их свойств. В своих многочисленных выступлениях на научно-практических конференциях, в написанных статьях и методических рекомендациях он впервые в Украине поднял вопрос о «биосимилярах».

Начиная с 2008 года В. В. Корпачев активно внедряет регламентирующие положения FDA, согласно которым при оценке качества сахароснижающих препаратов недостаточно использовать только их терапевтическую активность, на которую ориентируются врачи в своей практической деятельности, а необходимо учитывать долгосрочные эффекты.

Много внимания уделял В. В. Корпачев прикладным вопросам. При его непосредственном участии проведены исследованния сахароснижающих свойств производных γ-аминомасляной кислоты, борадамантана и аминоадамантана, а также проведено доклиническое изучение целого ряда лекарственных средств, которые в последующем были внедрены в промышленное производство (хлодитан, вилозен, бетазин, дийодтиронин, лапчатка белая, йодид, гликлазид).

После аварии на Чернобыльской АЭС главное внимание он сосредоточил на создании гормональных препаратов щитовидной железы. Доклинические исследования препарата тироксин были высоко оценены комиссией Европейских содружеств (программа TASIS), что послужило основаним для выделения Украине помощи в размере 2,3 млн экю для налаживания его производства на ОАО «Фармак».

Он принимал участие в разработке контрольно-аналитической документации на высококачественные человеческие инсулины для создания отечественного производств этих препаратов на ЗАО «Индар» и ОАО «Фармак», а также выполнил ряд работ по усовершенствованию технологии препарата «Спленин».

В. В. Корпачев избран академиком [www.eanw.org/ Европейской Академии Естественных наук.], является членом Европейской ассоциации эндокринологов, Европейской ассоциации по изучению диабета, Ассоциации эндокринологов Украины, Украинского научного общества фармакологов, входит в состав правления Республиканской Проблемной Комиссии МЗ и НАМН Украины «Эндокринология».

Он является членом редакционного совета журналов «Эндокринология», «Международный эндокринологический журнал», «Фитотерапия Украины», «Рациональная фармакотерапия» и «Здоровье Украины».

В течение нескольких лет В. В. Корпачев вел передачи «Ваше здоровье» на центральном телевидении, создавая сценарии и формируя программы, а также принимал участие в проведении аналогичных программ на радио.

Личная жизнь

Женат на Татьяне Ивановне Перетятко, кандидате биологических наук. Дочь Олеся Вадимовна Корпачева-Зиныч (1980 г.р.) — доктор медицинских наук. Внучка Вероника (2003 г.р.)

Публикации

Книги

• 1. Современные гормональные средства. Київ, Здоров’я, 1994. — 559 с. (в соавторстве)
• 2. Лекарственные пробы в эндокринологии // Киев, «Триумф», 2001.- 128 с. (в соавторстве)
• 3. Инсулин и инсулинотерапия. Київ: «Тріумф», 2001.- 454 с
• 4. Основи клінічної фармакології цукрового діабету та його ускладнень (Посібник для лікарів). — Київ: Книга плюс, 2004. — 104 с. (в соавторстве)
• 5. Сахара и сахарозаменители. — Київ: Книга плюс, 2004. — 320 с.
• 6. Фундаментальне основы гомеопатической фармакотерапии. //Київ: Четверта хвиля, 2005. — 296 с.
• 7. Підсолоджуючі речовини у харчуванні людини. Київ, 2005. — 446 с. (в соавторстве).
• 8. Руководство по клиническому изучению сахароснижающих лекарственных средств у больных сахарным диабетом. Методические рекомендации. Киев: Авиценна, 2005. — 96 с. (в соавторстве).
• 9. Препараты селезенки в лечении заболеваний. Киев, 1983, — с.15;
• 10. Популярно о фармакологии. Киев, Наукова думка,1989,-184 с.
• 11. [www.e-reading.club/book.php?book=1020300 Целебная фауна. М., Наука, 1983, — 185 с.]
• 12. Плацебо и «еффект плацебо». 2007, К. Книга плюс, 2005, — 40 с.
• 13. Корекція ускладнень супресивної фармакотерапії захворювань щитоподібної залози- К.: Пульсари, 2010. — 96 с. (в соавторстве)
• 14. Державний формуляр лікарських засобів / МОЗ України; Державний фармакологічний центр. Вип.1-6 , 2009—2014, (в соавторстве)- К.: Моріон,
• 15. Стандартизація біотехнологічних/біологічних продуктів. Київ, 2013, Міністерство Охорони Здоров’я, −109 с.
• 16. Эволюция взглядов в диабетологии. Київ: Книга плюс, 2011. — 223 с. (в соавторстве)

Редактирование

• 1. Метаболизм негемового железа при сахарном диабете 2 типа / В. Н. Скибун, И. П. Лубянова, Н. М. Гурина, О. В. Корпачева-Зиныч, А. А. Шупрович. — К.: Полиграфинтер, 2013. — 104 с.
• 2. Экстракты стевии. Сахарозаменители с лечебными свойствами / О. В. Корпачева-Зиныч,Ю. А. Чёрная/., Киев, 2010, — 85 с.

Другие публикации

• 1. Публиковался в газетах «Ваше здоров’я» (Киев), «Здоров’я України» (Киев), «Мистецтво лікування» (Киев), Голос Украины, и др.

Награды

Медаль «В память 1500-летия Киева» (1982 гг.).

Значок «Отличник здравоохранения» (1984 гг.).

Медаль «Ветеран труда» (1988 гг.) за долголетний добросовестный труд.

Благодарность от председателя Киевской Государственной администрации (2001 г.) за весомый личный вклад в создание духовных и материальных ценностей и достижение высокого мастерства в профессиональной деятельности

Благодарность от председателя Киевской Государственной администрации (2002 г.) за весомый личный вклад в создание системы государственной регистрации лекарственных средств и по случаю 10-летия со дня создания Государственного фармакологического центра Министерства здравоохранения Украины

Дипломом Президиума Академии медицинских наук Украины (2002 г.) за работу «Создание лекарственных средств на основе аналогов L-тироксина для применения при нарушениях функции щитовидной железы (экспериментальное исследование)»

Грамота Верховной Рады Украины (2004 г.) за заслуги перед Украинським народом

Заслуженный деятель науки и техники Украины (2005 г.) за значительный вклад в развитие украинской медицинской науки.

Орден « Равноапостольного Князя Владимира» ІІ степени (2006 г.)

Почетный орден «Николая Пирогова» (2009 г.) за значительные достижения в области эндокринологии и фармакологии

Медаль Межнародной Диабетической Ассоциации Украины (2011 г.) за достижения в пропаганде медицинских знаний

[www.nas.gov.ua/ Почетная грамота Президиума Национальной Академии Медицинских Наук Украины (2015 г.) за многолетнюю научно-исследовательскую работу, за разработку и внедрение в практику здравоохранения современных методов диагностики и лечения больных и в связи с 70-летием со дня рождения]

Документы

1. Указ Президента України від 21 травня 2005 року АВ № 010241 про присвоєння почесного звання «Заслужений діяч науки і техніки України»

2. Розпорядження Голови Верховної Ради України від 25 жовтня 2004 року № 1241 про нагородження Грамотою Верховної Ради України

3. Решение Президиума Европейской академии естественных наук от 25 марта 2009 года № 62 о награждении почетным «Орденом имени Н. Пирогова»

4. Приказ Министра здравоохранения от СССР от 14 мая 1984 года № 198-Н о награждении значком «Отличник здравоохранения»

5. Грамота Митрополіта КиївськоЇ і всієї України, Предстоятеля Української Православної Церкви від 23 квітня 2006 року про нагородження «Орденом Рівноапостольного Князя Володимира II ступеня»

Ссылки

[www.iem.net.ua/institute/units/clinic-pharmacology/ Відділ клінічної фармакології та фармакотерапії ендокринних захворювань]

[thyro.info/endokrinologi/korpachev/ База эндокринологов]

[jpep.endocrinology.org.ua/issues/2015_02/05_01.pdf Журнал «Проблеми ендокринної патології»]

[www.irbis-nbuv.gov.ua/cgi-bin/irbis_nbuv/cgiirbis_64.exe?Z21ID=&I21DBN=EC&P21DBN=EC&S21STN=1&S21REF=10&S21FMT=fullwebr&C21COM=S&S21CNR=20&S21P01=0&S21P02=0&S21P03=A=&S21COLORTERMS=1&S21STR=%D0%9A%D0%BE%D1%80%D0%BF%D0%B0%D1%87%D0%B5%D0%B2%20%D0%92$ Національна бібліотека України імені В. І. Вернадського]

Отрывок, характеризующий Корпачев, Вадим Валерьевич

Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
Помолчав несколько времени, Платон встал.
– Что ж, я чай, спать хочешь? – сказал он и быстро начал креститься, приговаривая:
– Господи, Иисус Христос, Никола угодник, Фрола и Лавра, господи Иисус Христос, Никола угодник! Фрола и Лавра, господи Иисус Христос – помилуй и спаси нас! – заключил он, поклонился в землю, встал и, вздохнув, сел на свою солому. – Вот так то. Положи, боже, камушком, подними калачиком, – проговорил он и лег, натягивая на себя шинель.
– Какую это ты молитву читал? – спросил Пьер.
– Ась? – проговорил Платон (он уже было заснул). – Читал что? Богу молился. А ты рази не молишься?
– Нет, и я молюсь, – сказал Пьер. – Но что ты говорил: Фрола и Лавра?
– А как же, – быстро отвечал Платон, – лошадиный праздник. И скота жалеть надо, – сказал Каратаев. – Вишь, шельма, свернулась. Угрелась, сукина дочь, – сказал он, ощупав собаку у своих ног, и, повернувшись опять, тотчас же заснул.
Наружи слышались где то вдалеке плач и крики, и сквозь щели балагана виднелся огонь; но в балагане было тихо и темно. Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью Платона, лежавшего подле него, и чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе.


В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.
Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.


Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.